Гений войны Рокоссовский - Владимир Дайнес

В Бельведерском дворце состоялись нелегкие переговоры, результат которых отразила следующая рабочая запись заседания Президиума ЦК КПСС, заслушавшего информацию о поездке в Варшаву: «Выход один – покончить с тем, что есть в Польше. Если Рокоссовский будет оставлен, тогда по времени потерпеть[661]».

20 октября на Варшаву из Западной Польши начала выдвижение советская танковая дивизия (по польским источникам – две дивизии). Делегатам пленума, потребовавшим от министра национальной обороны объяснений, Рокоссовский заявил, что это – «плановые маневры» советских войск, дислоцированных на территории страны. Подобное объяснение не удовлетворило участников пленума, и по их требованию танковая колонна была сначала остановлена, а позднее возвращена к месту постоянной дислокации.

Несмотря на то что на многих ключевых позициях в Войске Польском (начиная с должности министра обороны) находились прямые ставленники СССР, система контроля Москвы за польской армией дала сбой: ряд вооруженных частей, прежде всего внутренних войск МВД, где иностранных советников было меньше, начал подготовку к отражению наступления советских войск. Возникла реальная угроза вооруженного конфликта между странами – союзницами по Варшавскому договору, грозившая, учитывая боеспособность Войска Польского, а также настроения в польском обществе, самыми непредсказуемыми последствиями.

Угроза вооруженного конфликта между странами, входившими в Варшавский договор, вынудила делегацию КПСС пойти на удовлетворение ряда требований внутрипартийной оппозиции. 20 октября состоялись выборы Политбюро ЦК ПОРП. Рокоссовский в его состав не вошел: из 75 участников пленума за него подали голоса только 23 человека. Первым секретарем ЦК ПОРП был избран В. Гомулка, который с трибуны пленума высказался за пересмотр польско-советских отношений на основе равноправия.

21 октября Президиум ЦК КПСС принял решение о том, чтобы отозвать советников из силовых структур Польши. На следующий день в письме, направленном в ЦК ПОРП и подписанном Н. С. Хрущевым, советская сторона выразила согласие на отзыв из Войска Польского офицеров и генералов Советских Вооруженных Сил[662]. В их числе оказался и маршал двух народов Рокоссовский. 13 ноября он подал в отставку со всех государственных постов ПНР и через два дня возвратился в Москву.

Внешне расставание было обставлено по всем нормам дипломатии. В письме, которое правительство ПНР направило в адрес маршала, говорилось:

«Товарищу Константину Рокоссовскому

Маршалу Польши

Дорогой товарищ!

Примите чувства признательности и искренней благодарности за Ваш самоотверженный труд на посту Министра обороны Польской Народной Республики и Главнокомандующего Войска Польского.

С того момента, когда Вы по просьбе Польского правительства приняли этот пост, Вы, не щадя сил, отдали все свои знания и способности для лучшего выполнения этих обязанностей.

О положительных результатах Вашей работы свидетельствует укрепление обороноспособности нашей страны и поднятие как организационного уровня, так и оснащения и обучения Войска Польского, в чем очень велик внесенный Вами вклад.

Партия и народ об этом никогда не забудут, так же как никогда не забудут Ваших подвигов и Ваш вклад в борьбу за разгром гитлеризма и освобождение Польши. Мы уверены, что и Вы, товарищ Маршал, сохраните хорошие воспоминания о Вашем сотрудничестве с нами.

Совместная деятельность и совместный труд, которые нас так сблизили, имеют прочное значение.

Желаем Вам много сил, здоровья и наилучших результатов в дальнейшей работе на благо интересов социализма, мира и прогресса – так дорогих для нас всех[663]».

Ранее, в советской и польской историографии, утверждалось, что Рокоссовский сам подал прошение об отставке с поста министра национальной обороны Польши. Так, польские историки Т. Конецки и И. Рушкевич отмечали: «В результате событий и изменений, происходивших в руководстве партии и правительстве, сложилась обстановка, в которой маршал счел необходимым, не без чувства горечи и обиды, выйти в отставку». Советская историография, освещая этот важнейший эпизод в судьбе Рокоссовского, по сути, ограничивалась лаконичной формулой: «В ноябре 1956 года он попросил Польское правительство освободить его от занимаемых должностей. Просьба Рокоссовского была удовлетворена, и с согласия Советского правительства он возвратился в СССР[664]».

К. К. Рокоссовский, вернувшись в Советский Союз, был назначен заместителем министра обороны СССР, а в июле 1957 г. – главным инспектором – заместителем министра обороны СССР. 28 октября того же года Рокоссовский принимал участие в работе Пленума ЦК КПСС с одним вопросом на повестке дня: «Об улучшении партийно-политической работы в Советской Армии и Флоте[665]». В действительности на Пленуме острой критике подверглась деятельность маршала Г. К. Жукова на посту министра обороны СССР. Секретарь ЦК КПСС М. И. Суслов, выступая на пленуме, отмечал:

– Вскрыты серьезные недостатки и извращения в партийно-политической работе. Эти недостатки и извращения, как теперь установлено, порождены грубым нарушением партийных ленинских принципов руководства Министерством обороны и Советской Армии со стороны товарища Жукова. Огульное избиение командных и политических кадров, снять, списать, уволить, выгнать, содрать лампасы, содрать погоны, привыкли за 40 лет болтать, потеряли всякий нюх, как старые коты. Это он говорит о политических работниках! О том, что Жуков потерял элементарное чувство скромности, говорит и такой факт. Министр поручил купить, в целях личной рекламы поставить в Музей Советской Армии написанную художником картину, представляющую такой вид: общий фон – горящий Берлин и Бранденбургские ворота, на этом фоне вздыбленный конь топчет знамена побежденных государств, а на коне величественно восседает товарищ Жуков. Товарищ Жуков игнорирует Центральный Комитет. Недавно Президиум ЦК узнал, что товарищ Жуков без ведома ЦК принял решение организовать школу диверсантов в две с лишним тысячи слушателей. Товарищ Жуков даже не счел нужным информировать ЦК об этой школе. О ее организации должны были знать только три человека: Жуков, генерал Штеменко и генерал Мамсуров, который был назначен начальником этой школы. Но генерал Мамсуров как коммунист счел своим долгом информировать ЦК об этом незаконном действии министра…