История разбитых сердец - Estrella Rose

одну попытку напасть на Саймона, но в миг направленный на него пистолет вынуждает его резко остановиться.

— Тихо-тихо, дорогой мой, тихо, — спокойно произносит Саймон, бросает Ракель хитрый взгляд и дулом пистолета поправляет ей волосы. — Неужели ты хочешь, чтобы эта прекрасная девочка погибла из-за твоего рвения постоять за нее?

— Я тебе глотку перегрызу, если ты что-нибудь с ней сделаешь, — крепко сжав руки в кулаки, сухо заявляет Терренс.

— А знаешь, я немного изменю свои планы. Я не буду убивать ее сию минуту. Потому что у меня появились кое-какие мысли. И я хочу воплотить их в реальность до того, как эта девчонка будет убита и закопана в лесу… В этом лесу…

— И ты еще хотел, чтобы мать Ракель была с тобой? Да ты не умеешь обращаться с женщинами! И был маниакально одержим Элизабет. А теперь еще и этой девушкой! Раз уж ты задумал изнасиловать ее!

— Ох, Терренс, как же ты мне надоел… — устало вздыхает Саймон. — Ты только тратишь мое время.

— Сделай то, что от тебя требуется, и все будет нормально.

— Лучше ты забирай своих дружков и проваливай куда подальше, если не хочешь сдохнуть ПРЯМО СЕЙЧАС. А у нас с моей дорогой Ракель еще есть дела, которые мы должны сделать до того, как она отправится к своим родителям.

— Я не боюсь твоих угроз, Рингер! — гордо приподнимает голову Терренс. — И клянусь, если ты сейчас же не отпустишь Ракель, то точно пожалеешь об этом. Я с большим удовольствием поквитаюсь с тобой не только из-за нее, но и из-за всего, что ты со мной сделал.

— У тебя есть ровно пять минут на то, чтобы забрать всю эту шайку с собой и свалить туда, откуда вы все приперлись, — грубо отвечает Саймон, пистолетом указывая на всех полицейских и Терренса и все еще крепко удерживая и прижимая к себе тихо плачущую Ракель. — Все, МакКлайф! Больше я не собираюсь с тобой сюсюкаться!

— Я в сотый раз говорю тебе, что никуда отсюда не уйду, пока ты не будешь арестован.

— Или ты уходишь сам, ИЛИ Я ПРИКОНЧУ ТЕБЯ ПЕРВЫМ!

— Ты тронешь ее ТОЛЬКО ЧЕРЕЗ МОЙ ТРУП!

— Нет! — со слезами на глазах вскрикивает Ракель, ужасно боясь за жизни всех тех, кто сейчас находится здесь. — Уходи, Терренс, уходи! Забирай всех этих полицейских!

— Ни за что! — уверенно заявляет Терренс.

— Пожалуйста, Терренс, я тебя очень прошу, уходи отсюда! Я не хочу, чтобы Саймон что-то сделал с тобой или с кем-то из этих людей.

— Нет, Ракель, я не собираюсь никуда уходить, — еще более уверенно заявляет Терренс.

— Пожалуйста! — Ракель тихо шмыгает носом. — Уходи… Оставь меня здесь…

— Я не позволю этому ублюдку что-то сделать с тобой.

— Так, мне надоел весь этот спектакль, — грубо говорит Саймон. — Или вы затыкаетесь и уходите, либо я прострелю ваши головы к чертовой матери!

— Мистер Рингер, если вы не сдадитесь прямо сейчас, мы будем вынуждены выстрелить в вас, — уверенно сообщает один из полицейских. — Вы уже и так заработали себе приличный срок, к своим деяниям добавив еще и сопротивление сотрудникам полиции.

— Даем вам последний шанс сдаться, — громко, четко заявляет Джеймс. — В противном случае мы открываем огонь.

— ВАМ МЕНЯ НЕ ОДОЛЕТЬ! — во весь голос ревет Саймон. — МЫ С МОЕЙ ДОРОГОЙ ЭЛИЗАБЕТ УБЕЖИМ КАК МОЖНО ДАЛЬШЕ!

— У тебя уже крыша поехала? — пальцем стучит по виску Терренс. — Какая она, черт возьми, Элизабет?

— ЭТО МОЯ ЛИЗЗИ! ОНА ВЕРНУЛАСЬ КО МНЕ! ВЕРНУЛАСЬ СПУСТЯ СТОЛЬКО ЛЕТ! — Саймон начинает очень громко смеяться с широко раскрытым ртом, действительно все больше начиная думать, что рядом с ним находится не Ракель, а ее покойная мать Элизабет. — Я ДОЖДАЛСЯ ЭТОГО МОМЕНТА! ДОЖДАЛСЯ! ДА-А-А-А-А-А-А-А!

— Но… — слегка дрожащим голосом произносит Ракель. — Но я не Элизабет!

— Ты вернулась ко мне, моя любимая, вернулась… — Саймон с хитрой улыбкой как-то похотливо смотрит на Ракель, дулом пистолета немного поправив ее волосы. — Лиззи… Моя Лиззи…

— А ну живо оставил ЕЕ В ПОКОЕ! — приходит в бешенство Терренс, крепко сжав руки в кулаки.

— Не могу поверить… Элизабет… Моя Элизабет… Неужели это ты? Черт… — Саймон с широкой улыбкой принюхивается к исходящему от Ракель запаху, что уже начинает сводить его с ума. — О да… Ты пахнешь как она… Как моя любимая Лиззи…

— С-с-саймон, в-в-вы что? — с широко распахнутыми глазами сильно дрожащим голосом произносит Ракель. — Что вы делайте?

— Ты вернулась ко мне с небес, Лиззи… Вернулась… Чтобы сделать меня счастливым… Чтобы мы с тобой были вместе…

— Одумайтесь, Саймон! — Ракель резко отстраняется от Саймона. — Вы не понимайте, что говорите!

— Я знал, что однажды ты все-таки выберешь меня… — Саймон снова притягивает Ракель к себе, крепко взяв ее за талию. — Поняла, что только я могу одарить тебя любовью и заботой… Поняла, что лучше меня тебе никого не найти.

— СЕЙЧАС ЖЕ УБРАЛ ОТ НЕЕ СВОИ ГРЯЗНЫЕ РУКИ! — довольно тяжело дыша и буквально задыхаясь от злости и ревности, ревет Терренс. — ИЛИ Я ТЕБЕ ИХ ВЫРВУ!

— Теперь ты будешь моей, Элизабет Томпсон… Моей… Только моей… — Саймон дулом пистолета поправляет волосы Ракель, а второй рукой проводит по изгибу ее талии, располагает ее на женском бедре и резко одергивает девушку, когда она пытается отойти от него. — Тихо-тихо, крошка, тихо. Это же я, Саймон. Твой любимый мужчина. Тот, кто был послан тебе судьбой…

— Хватит, Саймон, умоляю! — со слезами на глазах отчаянно умоляет Ракель. — Вы не понимайте, что делайте!

— Я хочу тебя, Лиззи… Хочу от тебя ребеночка… Хочу, чтобы ты стала моей… М-м-м…

Определенно теряя остатки разума и всерьез начав принимать Ракель за ее мать Элизабет, на которую девушка действительно очень похожа, Саймон медленно проводит свободной рукой по ее животу.

— Нет, Саймон, НЕТ! — с широко распахнутыми, полными ужаса глазами восклицает Ракель. — НЕ НАДО!

Терренс приходит в бешенство и начинает пылать еще большей ненавистью к Саймону и желанием убить этого человека прямо сейчас. Не думая о том, что может произойти с ним и не слушая никого из полицейских, он резко срывается с места и пулей бежит к Рингеру. МакКлайф грубо хватает того за волосы, пару раз со всей силы бьет его по лицу под громкий крик девушки, резко оттаскивает в сторону, одним движением валит его на землю и набрасывается на него с кулаками, нависнув над ним и совсем не желая свои руки ради того, чтобы наносить обидчику девушки больные удары, которые легко могут что-то сломать и вызвать кровотечение.

Тяжело дышащая, ошарашенная Ракель едва понимает, что происходит, но очень быстро одергивает майку, надевает