Бремя империи - Александр Афанасьев

Маршрут этой лодки пролегал едва ли не через пол-экватора и был государственной тайной. Больше месяца назад секретное задание капитану этой лодки передал офицер связи Главного штаба ВМФ России, прибывший на Дальний Восток на самолете. Выполнение этого задания было связано с плановым походом лодки, на Тихоокеанском флоте в известность никого не поставили, да и в самом Главном штабе ВМФ об истинной цели похода субмарины знали только несколько человек. Просто в один прекрасный день находившаяся на учебном задании лодка перестала выходить на связь и ушла на глубину. А встревожившимся штабным офицерам из штаба Тихоокеанского флота Главный штаб ВМФ довольно невежливо ответил, что то, что происходит, их никоим образом не касается. Лодка была – и лодки нет, и искать ее не надо. А всю смену, в дежурство которой пропала лодка, отправили во внезапный отпуск и вместе с семьями переправили на Байкал, в ведомственный дом отдыха. Боялись утечек информации.

Обнаружить эту лодку во время ее похода было почти невозможно – лодка постоянно шла на глубине, не выходила на связь, не выполняла никаких учебных заданий. Только один раз к ней привязался какой-то охотник, скорее всего североамериканский, – но контакт был неустойчивый и продолжался всего минут десять. А потом и вовсе прервался – видимо, капитан североамериканской лодки-охотника подумал, что где-то рядом кит. У лодки и на самом деле помимо винтов был альтернативный движитель – небольшие архимедовы винты в корпусе, издаваемый ими звук почти один в один повторял звуки, которые издает кит. Конечно, лодка на этом движителе могла перемещаться со скоростью всего треть от максимальной – но в задании самым важным была скрытность. Два раза – оба раза ночью и в безлюдных районах – лодка всплывала, чтобы привязаться к звездам, проложить новый курс и ликвидировать невязку[188].

В просторной рубке было тепло, тихо, мягко-зеленым свечением светились мониторы, пахло освежителем воздуха с лимоном. Капитан первого ранга Рыбаков, командир корабля, задумчиво прохаживался за спинами операторов систем, держа в руках ненабитую вересковую трубку. Трубка – один из атрибутов настоящего моряка, и капитан Рыбаков всегда держал ее в руках. На лодке курить нельзя, для капитана, конечно, можно было бы сделать исключение, но капитан подчинялся общим правилам, не желая вводить в искушение других членов экипажа. Просто трубка в руках помогала ему сосредоточиться…

Каперанг Рыбаков задумчиво посмотрел на трубку, будто ища в ее прокуренном чреве ответ на какой-то очень важный вопрос. И конечно же, не нашел его. Вздохнув, каперанг сунул трубку в карман кителя, прошел на свой пост, взял в руки микрофон.

– Объявляю контроль функционирования, осмотреться по отсекам, доложить готовность!

Привычно зазвучали доклады о готовности. Первый, второй отсеки – и так далее. Хотя в предстоящем деле по-настоящему важна готовность только двух отсеков – ракетного и его отсека, командного, – лодка должна быть всегда полностью готова к выполнению боевой задачи.

Пора…

– Подвсплытие на перископную глубину!

Лодка почти неощутимо начинает подниматься вверх. В рубке по-прежнему царит тишина, ни скрипа переборок, ни шума балластных цистерн – ничего из того, что так любят показывать в развлекательном синематографе. Ничего.

– Лодка на перископной глубине, дифферент ноль!

– Поднять перископ, доложить обстановку! – командует капитан.

Современный перископ на подводной лодке – это не просто герметичная труба с зеркальцами. Это сложнейшая и очень точная система, сканирующая пространство на поверхности на много миль в нескольких диапазонах – визуальном, инфракрасном, с помощью термодатчиков. Также на перископе есть система, позволяющая принимать и получать данные со спутников, а также привязываться к местности по карте звездного неба. Вот что такое современный перископ.

– Горизонт в пределах прямой видимости чист!

– Подтверждаю, горизонт чист, ближайшая цель находится на расстоянии семь точка четыре морских мили, пеленг сто девяносто, – откликается другой оператор, заведующий радарной системой обнаружения.

– Невязка двадцать точка две морские мили, юго-запад, новые координаты получены.

– Связь с «Нептуном»!

Шифрованный сигнал, продолжительностью несколько сотых долей секунды со скоростью света летит на спутник – и меньше чем через минуту он в Санкт-Петербурге, на расшифровке. Расшифровать коды связи ВМФ невозможно, они основаны на нелинейном криптоалгоритме, для расшифровки используются записи шумов моря. Если даже расшифровать одно сообщение, на что могут потребоваться годы – в расшифровке другого это никак не поможет, алгоритм шифрования каждый раз другой. Через минуту приходит ответ – впрочем, даже если и удалось бы его расшифровать, истинный смысл этого ответа понятен только каперангу Рыбакову и нескольким офицерам в Главном штабе ВМФ. Любой другой человек сильно удивился бы, узнав, о чем общаются офицеры флота по засекреченной связи – рынок, яблоки…

Капераг снова хмурится, смотрит на часы, потом на висящее за спиной «расписание электричек»[189]. Летают паразиты, вынюхивают… чтоб им повылазило! До ближайшего спутника чуть больше тридцати пяти минут, вполне можно успеть.

Но каперанг Рыбаков хмур только с виду, душа его поет и пляшет. Наконец-то реальное, без всяких скидок боевое задание. Да какое! Не то что на стратегической подлодке – сначала обманываешь североамериканцев и британцев, чтобы незамеченным выйти на позицию, потом, если получилось, – ложишься на дно и так лежишь – месяц, два лежишь. Не то что разговаривать – даже пернуть громко – и то нельзя, требования по скрытности нарушишь…

– Всплытие! Продуть систерны[190]! – наконец командует каперанг.

Играющая солнечными бликами океанская гладь внезапно вспучивается, сначала на поверхности показывается многометровый обтекатель рубки, затем выныривает и само громадное тело субмарины. Из шпигатов[191]по обоим бортам водопадами льется вода…

– Внимание, получен приказ на боевой пуск! – Капитан протягивает старшему орудийной смены поблескивающий кружок компакт-диска с данными о целях, который он получил без малого два месяца назад в далеком Владивостоке. – Рассчитать старт ракет с первой по трехсотую! Быстрее, у нас не больше тридцати минут!