Петр I. Материалы для биографии. Том 3, 1699–1700 - Михаил Михайлович Богословский

он, капитан, непостоянничает и живет не так, как подобает честным и карабельным людем пребывать и жить; ходит-де он, капитан, на Галату с… в курени по ночам многолюдством и с ружьем, и с фонарями и, напиваяся до пьяна, чинит многую непристойную из того ружья стрельбу и мимо ходящих людей задирает и велит солдатам своим бить их безвинно. И от того-де опасно, чтоб какого смертного убивства не учинилось. А здесь-де, в Цареграде, многолюдство, и за такое-де бесчинство и непостоянство убьют его, капитана, до смерти не из чего, и пропадет даром. И чтоб-де они, посланники, тому своему капитану впредь так делать и творить заказали и в таком его деле поостерегли». Украинцев ответил, что «приказано-де ему, капитану, от них, посланников, имянно, дабы он здесь житие свое имел чинно и честно и никому ни в чем не досаждал. И он-де обещался им, посланником, до отпуску своего быть здесь во всяком добром и искусном поведении. А ныне-де ево, капитана, по словам его, Александровым, они, посланники, в том его непостоянстве истяжут и от того впредь велят ему воздержаться»[1037].

В течение апреля корабль ремонтировался и грузился балластом[1038]. На XVIII конференции 13 апреля Украинцев говорил турецким уполномоченным, что ему «непрестанно докучает капитан Памбурх, что ему надобно нагрузить корабль камнем и песком, а тот камень и песок без указа салтана и великого везиря по берегам ему брать возбранено». Турецкие уполномоченные обещали доложить визирю и выхлопотать соответствующий указ без замедления. Нагрузка была произведена наемными турецкими работными людьми, привезено было балласту восемь «мавней или стружков», за что заплачено 48 лев-ков[1039]. Корабль надлежало снабдить в дорогу продовольствием, и 9 апреля, посылая к Маврокордато для переговоров переводчика Семена Лаврецкого, посланники, между прочим, поручили ему спросить: «Дадутся ли по милости везирской сухари в дорогу на корабль на 126 человек солдат и на 50 человек полоняников?» Турецкое правительство согласилось взять на себя снабжение корабля на месяц сухарями, потребовав список экипажа, доставило сухарей 200 контарей, что равнялось 660 русским пудам[1040].

Больше всего хлопот доставила посланникам перевозка выкупившихся на свободу или отпущенных их господами русских пленных, которых корабль должен был доставить в Россию. Из переговоров о продовольствии видно, что первоначально посланники предполагали отправить в Россию всего 50 вольноотпущенных полоняников. Но на самом деле число их выросло более чем втрое. На посольский двор постоянно приходили пленные с отпускными от своих господ, «которых полоняников человеколюбия ради благоговейные люди османские веры отпустили на волю». Состоявший при послах пристав Магмет-ага и заведовавший полицейской охраной двора чурбачей таких полоняников не пропускали и приказывали янычарам от посольского двора их отгонять, на что посланники жаловались Маврокордато, удостоверяя, что без «вольных листов», т. е. без отпускных, они и сами полоняников к себе на двор не пускают и за таких стоять на будут. Маврокордато обещал удовлетворить просьбу, потребовав только, чтобы посланники не принимали к себе полоняников, перешедших в турецкую веру[1041]. В конце концов всего таких вольноотпущенных пленных набралось 171 человек. В письме в Гаагу к А. А. Матвееву Украинцев давал цифру полоняников в 200 человек: «Майя в 17-м числе отпустил я отсюду великого государя корабль к Азову, а на нем с 200 человек полоняников народа русского мужеского и женского полу. А при отпуске его хотели было турки полоняников на нем осматривать и претили нам остановкою его, и мы осматривать на корабль их не допустили, а полоняников для осмотру возили с корабля на берег, и они похитили у нас из них напрасно 37 человек, а сказали, что бутто они некогда приняли веру их и в листах в вольных написаны их басурманскими имянами»[1042].

К концу апреля работы по конопачению корабля, нагрузке его балластом и по доставке продовольствия были закончены, и капитан доложил посланникам, что корабль «к ходу совсем в готовности». 30 апреля, как читаем в «Статейном списке», «посланники отпустили из Константинополя царского величества воинской корабль по-прежнему к Азову с капитаном с Петром Памбурхом. А на том корабле корабельных иноземцев и матросов 24 человека, да Преображенского и Семеновского полков урядников, и солдат, и русских матросов 111 человек, да полоняников русских людей и черкас, которые явились им, посланником, в Цареграде с вольными листами и которые во время двулетнего нынешнего карловицкого перемирья взяты, всего 171 человек». Для отпуска корабля на него ездили в каюках Украинцев со свитой и в сопровождении пристава, чурбачеев и янычар. Находясь на корабле, посланник приказал пересмотреть по спискам солдат и полоняников, и те и другие «пересматриваны» при приставе и чурбачее, причем «сверх именных списков лишних полоняников никого не явилось». Капитану вручена была отписка от посланников на царское имя с предписанием подать ее «в приказе воинских морских дел ближнему боярину и славного чина святого апостола Андрея кавалеру, каравана морского генералу адмиралу и наместнику сибирскому Федору Алексеевичу Головину». В отписке посланники извещали о ходе работ по снаряжению корабля в путь, об отпуске на нем полоняников, о снабжении его продовольствием, о выдаче жалованья и одежды (кафтанов и шапок). «И тот корабль с того места, где стоял, отпустил он, чрезвычайной посланник, черноморским гирлом при себе и капитану приказал, чтоб он беглых полоняников отнюдь на корабль не принимал и в пути шел со всяким опасением и бережением. И тот корабль от того места, где стоял, отошел пять верст и стал на якоре для того, что погода пременилась»[1043].

Здесь корабль застрял на довольно продолжительное время. На другой день после его отпуска, 1 мая, к посланникам явился их пристав, капычи-баша, с жалобой, что у некоего паши жили два русских полоняника и, не дожив урочных лет, бежали от него на корабль. Пристав просил их с корабля взять и вернуть паше; «для указывания их от паши были присланы два турчанина». Посланники говорили, что не думают, чтобы на корабле были какие-нибудь беглые полоняники; у всех находящихся на корабле полоняников имеются свободные письма. Однако они пошлют на корабль для осмотра заподозренных и, если они действительно окажутся беглыми, прикажут их взять. На корабль были отправлены подьячий Федор Борисов и толмач Михайло Волошенин и с ними двое турок, присланных пашою. Вернувшись, подьячий и толмач доложили, что когда они приехали на корабль и заявили капитану о выдаче тех беглых, «буде они на корабле есть», то капитан им сказал, что никаких беглых полоняников у него на корабле нет и осматривать полоняников он