Имя ветра - Патрик Ротфусс

Но это, как говорится, история для другого дня.

— Полагаю, на сегодня хватит, — сказал Квоут, сделав знак Хронисту отложить перо. — У нас теперь есть основа: фундамент, на котором строится вся история.

Квоут поднялся на ноги и пошевелил плечами, разминая спину.

— Завтра будет несколько моих любимых историй: путешествие ко двору Алверона, обучение боевому искусству у адем, Фелуриан… — Он взял чистую льняную салфетку и повернулся к Хронисту. — Тебе еще что-нибудь нужно перед сном?

Хронист покачал головой, уловив намек на вежливое выпроваживание.

— Нет, спасибо. Все и так хорошо.

Он собрал письменные принадлежности в плоский кожаный пенал и поднялся в свою комнату.

— Ты тоже иди, Баст, — сказал Квоут. — Я позабочусь об уборке. — Он махнул рукой, опережая протесты ученика. — Иди. Мне нужно время подумать о завтрашней истории. Такие штуки, знаешь ли, сами собой не складываются.

Пожав плечами, Баст тоже отправился наверх, его шаги гулко простучали по деревянной лестнице.

Квоут выполнял ежевечерний ритуал. Он выгреб золу из огромного каменного очага и принес дров на завтра. Вышел наружу потушить лампу около вывески «Путеводный камень», но обнаружил, что забыл ее зажечь. Запер трактир и после секундного размышления оставил ключ в двери, чтобы Хронист мог выйти, если проснется рано.

Потом Квоут методично и расторопно подмел пол, вымыл столы, протер стойку и под конец занялся стиранием пыли с бутылок. Все эти действия он совершал с отсутствующим видом, взгляд его блуждал где-то далеко, в воспоминаниях. Он не мурлыкал про себя и не насвистывал, как обычно, — и не пел.

В своей комнате Хронист беспокойно ходил туда-сюда, усталый, но слишком взбудораженный, чтобы спокойно отправиться спать. Он вынул исписанные листы из пенала и сложил их аккуратной стопкой в ящик тяжелого деревянного комода. Потом вычистил все перья и разложил их просушить. Осторожно сняв повязку с плеча, он выбросил дурно пахнущую припарку в горшок и поплотнее прикрыл крышкой, а плечо промыл в рукомойнике.

Зевнув, Хронист подошел к окну и поглядел вниз, на маленький городок, но смотреть было совершенно не на что: ни огней, ни движения. Он приоткрыл окно, впуская свежий осенний воздух, потом задернул занавески и, раздевшись перед сном, повесил одежду на спинку стула. Последним он снял с шеи простое железное кольцо и положил его на тумбочку у изголовья.

Повернувшись к кровати. Хронист с удивлением заметил, что за день простыни успели сменить. Свежий хрусткий лен приятно пах лавандой.

После секундного колебания Хронист прошел к двери и запер ее. Он положил ключ в изголовье, потом, нахмурившись, взял железное кольцо и снова надел его на шею, после чего задул лампу и улегся.

Почти целый час Хронист лежал без сна в благоухающей постели, беспокойно ворочаясь с боку на бок. Наконец, вздохнув, он откинул одеяло, снова зажег лампу серной спичкой и вылез из кровати. Потом, подойдя к тяжелому комоду у окна, попытался сдвинуть его. Сначала тот не поддался, но Хронист навалился спиной, и ему удалось медленно протолкать комод по гладкому деревянному полу.

Через минуту увесистый предмет мебели загородил дверь комнаты. Снова забравшись в постель, Хронист потушил лампу и быстро погрузился в глубокий мирный сон.

В комнате царила смоляная темнота, когда Хронист проснулся оттого, что ему на лицо легло что-то мягкое. Он бешено дернулся — больше рефлекторно, чем действительно пытаясь вырваться. Его испуганный вопль заглушила ладонь, плотно закрывшая ему рот.

После первоначальной паники Хронист затих и обмяк. Тяжело дыша носом, он лежал в темноте, широко открыв глаза.

— Это всего лишь я, — прошептал Баст, не убирая руки.

Хронист буркнул что-то придушенное.

— Нам надо поговорить. — Стоя на коленях у кровати, Баст смотрел на темную фигуру Хрониста, завернутого в одеяла. — Я зажгу лампу, а ты не будешь издавать никаких громких звуков. Ладно?

Хронист кивнул. Мгновением позже вспыхнула спичка, наполнив комнату неровным красным светом и едким запахом серы. Потом разлился более мягкий свет лампы. Баст облизал пальцы и зажал спичку между ними.

Чуть дрожа, Хронист сел в кровати и прислонился спиной к стене. Полуголый, он смущенно подгреб к себе одеяла и бросил взгляд на дверь. Тяжелый комод по-прежнему стоял там.

Баст проследил за его взглядом.

— Это демонстрирует явный недостаток доверия, — сухо заметил он. — Ты бы лучше не царапал пол. Его такие штуки дико бесят.

— Как ты сюда попал? — потребовал Хронист.

Баст яростно вскинул руки к голове Хрониста.

— Тихо! — прошипел он. — Нам надо вести себя тихо. У него уши как у ястреба.

— Как… — начал Хронист тише, потом остановился. — У ястребов нет ушей.

Баст непонимающе посмотрел на него:

— Что?

— Ты сказал, у него уши как у ястреба. Это бессмыслица.

Баст нахмурился, потом отмахнулся.

— Ты понимаешь, о чем я. Он не должен знать, что я здесь.

Баст сел на край кровати и смущенно разгладил штаны на коленках.

Хронист вцепился в одеяла.

— Так зачем же ты здесь?

— Как я уже сказал, нам надо поговорить, — Баст серьезно посмотрел на Хрониста. — Нам надо поговорить о том, зачем ты здесь.

— Такое у меня занятие, — раздраженно ответил Хронист. — Я собираю истории. И если есть возможность, то проверяю разные слухи и выясняю, правдивы ли они.

— Просто из любопытства: откуда был этот слух? — спросил Баст.

— Да ты, похоже, напился вдрызг и как-то проболтался фургонщику, — сказал Хронист. — Довольно неосторожно, учитывая все обстоятельства.

Баст бросил на Хрониста взгляд, исполненный глубочайшей жалости.

— Посмотри на меня, — сказал Баст, словно разговаривая с ребенком. — Подумай. Мог ли какой-то фургонщик напоить меня? Меня?

Хронист открыл рот. Закрыл.

— Тогда…

— Он был моим посланием в бутылке. Одним из многих. Ты просто оказался первым, кто нашел его и приехал посмотреть.

Хронист переваривал информацию целую минуту.

— Я думал, вы двое прячетесь…

— О, конечно же, мы прячемся, — горько сказал Баст. — Мы запрятались так далеко и надежно, что он почти превратился в деревянную статую.

— Я могу понять, что тебе здесь и нудно, и скучно, — начал Хронист. — Но, честно говоря, не понимаю, как дурное настроение твоего хозяина связано с ценами на масло.

Глаза Баста гневно вспыхнули.