Одиночка. Честь и кровь: Жизнь сильнее смерти. Честь и кровь. Кровавая вира - Ерофей Трофимов

только и сумел растерянно проблеять Елисей, услышав такой ответ княжича.

– Чего э? – повернулся к нему Ильико. – Я тут три года жил, квартиру снимал. Все никак руки не доходили серьезно домом озаботиться. А ты приехал и за неделю все сделал. Пока я в затылке чесал, думая, как с подходящей девушкой познакомиться, ты меня женить успел. Что, не так, скажешь? К тому же ты уж прости, отец, но не интересно мне все это. Я офицер и всегда им буду. Так что пусть все будет, как ты решил. Я ведь знаю, что Елисей скорее свое отдаст, чем мое украдет, – добавил он, подмигнув парню.

– Молодец, сын, – одобрительно усмехнулся князь. – Хорошо сказал. Правильно. Значит, так тому и быть.

– Отец, а не торопишься ты с завещанием? – переварив услышанное, вздохнул Елисей. – Или ты заболел? – на всякий случай уточнил он.

– Слава богу, нет, – понимающе усмехнулся Дато. – Просто хочу, чтобы дела в порядке были, случись что. Сам знаешь, врагов у нас хватает.

– Скажи, кто они, – посуровев лицом, потребовал Елисей.

– Успокойся. Кровников у нас больше нет. Твоими молитвами, – лукаво усмехнувшись, добавил князь. – А ежели появятся, ты первый узнаешь. Не хмурься, Ильико. Просто до крепости гонец быстрее доедет, чем до столицы, – поддел он сына.

– Что ж. Раз так, пусть будет, как ты решил, отец, – помолчав, сдался парень. – А ты, брат, служи спокойно. Что ни случись, только знать дай. Сделаю, что смогу, а что не смогу, тоже сделаю.

– Я знаю, брат, – открыто улыбнулся ему княжич.

Глядя на него, Елисей вдруг понял, что Ильико и вправду рад, что все так сложилось. Ему и вправду служба была интереснее всего. Так что с этой стороны никаких неожиданностей быть не должно было. А значит, пока можно отложить все эти дела в долгий ящик и заняться тем, что важно сейчас. А дел у него и вправду вдруг снова стало много. Прежде всего нужно было подготовить все к камерному венчанию. Приготовить подарки будущей жене и ее родственникам.

А самое главное, предстояло решить вопрос с человеком, который очень мешал будущему тестю. Вот тут парню предстояло пройти по самому краю. Требовалось сделать все так, чтобы ни одна сволочь даже не подумала посмотреть в его сторону. Значит, требовалась серьезная подготовка, но прежде нужно было посмотреть на фигуранта лично и как следует изучить его распорядок дня.

– Елисей, твой казак с тобой? – вдруг спросил князь.

– Любим-то? Со мной, конечно, – кивнул парень, очнувшись.

– Приедем, ко мне в табуны его отдашь? – спросил Дато.

– А что, Опонас уже не справляется? – удивился Елисей, помня, что старый казак еще многим молодым способен фору дать.

– Старый он уже, – вздохнул князь. – Очень старый. Сам просил с тобой говорить. Сказал, я знаю много, а учить толком некого. Только Любим один и есть. Потому и прошу.

– Хорошо, отец. Как приедем, сразу с тобой его отправлю, – решительно кивнул парень. – Только про родных у него узнать надо. У него вроде никого, кроме матери, не осталось.

– Пусть с собой ее забирает. И дом им поставим, и сыты всегда будут, – тут же нашелся князь.

– Поговорю с ним, – улыбнулся парень, уже заранее зная ответ заядлого лошадника.

Впрочем, теперь, после оглашения содержания княжеского завещания, это было бы совсем неплохо. Дела должны вестись так, чтобы всей семье не приходилось копейки считать, а значит, казака и вправду придется отправить вместе с семьей в Тифлис. В любом случае лучших лошадников, чем Опонас и Любим, Елисей не знал.

* * *

Коляска медленно катила по Английской набережной, минуя одноименное посольство, куда только что вошел нужный Елисею человек. Многое из того, что он узнал о фигуранте из полученных документов, подтверждалось. Вот уже четвертый день он ездил по городу, на расстоянии отслеживая перемещения этого господина и составляя распорядок его дня. Приближаться к фигуранту не требовалось. Благо у парня при себе всегда имелась небольшая подзорная труба, которую он приобрел среди прочего в магазине известной немецкой марки.

Его вообще теперь считали в том магазине крупным оптовым покупателем. Помня, что в школе обучаются три десятка мальчишек, Елисей изрядно потратился, но закупил на всех и бинокли, и подзорные трубы, которые потом планировал переделать в оптические прицелы. И вот теперь, используя один из таких приборов, он отслеживал каждое движение фигуранта. Коляска прокатила чуть дальше посольства и начала поворачивать за угол.

Встав коленями на сиденье, Елисей выглянул из-за поднятого полога, наблюдая за дверью, куда вошел нужный ему человек. И прежде чем транспорт миновал поворот, фигурант появился на крыльце посольства. Парень и сам не понял, почему так отреагировал, но давно уже готовая винтовка системы господина Бердана в то же мгновение оказалась у него в руках. И спустя секунду последовал выстрел. Невский ветер, почти всегда дувший от залива к истоку, моментально унес клуб порохового дыма, и Елисей успел рассмотреть, как вокруг головы фигуранта образовался красный ореол.

В три движения сняв с винтовки прицел и открутив планку, на которую он устанавливается, парень размахнулся и швырнул оружие в канал, впадающий в этом месте в реку. Любим, даже не вздрогнувший в момент выстрела, чуть шевельнул поводьями, и коляска пошла немного быстрее. Елисей откинулся на спинку сиденья и, тряхнув головой, устало проворчал:

– Блин, надеюсь, повторять это не придется. Становиться светским киллером у меня никакого желания нет.

– Знатный ты стрелок, княже, – оглянувшись через плечо, тихо усмехнулся Любим. – Я и охнуть не успел, как ты его снял. Ловко. Я только одного не понял. А чего здесь-то? Почитай седмицу за ним ездили, и вдруг средь бела дня стрелять решил.

– Всяким предателям предупреждением будет, – помолчав, нашелся Елисей. – Пусть теперь знают: надо будет, и посольство не спасет.

– Политика, – понимающе скривился казак.

– Она самая. Так что помалкивай. Твое дело сторона, – напомнил парень.

– За то покоен будь, – кивнул Любим. – Мое дело – лошадки. А кто, кого, за что, меня не касаемо. А домой-то когда поедем?

– Вот княжича женим, и поедем. Самому тут надоело уж, – вздохнув, признался парень. – А ты что решил? Станешь к князю переезжать?

– Я так понял, туда уехав, я все одно тебе служить стану? – помолчав, уточнил Любим.

– Верно. Князь Дато тесть мой, а Руслан его внук. Так что, служа ему, ты и мне служишь, – разложил Елисей всю генеалогию.

– Выходит, князь сказал, что и дом мне там поставит? – не унимался Любим.

– Ты чем меня слушал? – деланно возмутился Елисей, улыбаясь. – Сказано, все как в станице будет. И дом, и надел свой. Я и