Непредвиденные встречи - Василий Головачев

— Та–ак. Неужели совпадение, каприз природы?

— Не знаю, не бывает таких совпадений, начисто опровергающих теорию вероятности.

— Не преувеличивай. И все же… Ладно, я сейчас оденусь и приду в рубку. Кто там внизу ближе всех к тому району?

— Группа Вирта.

— Свяжитесь с ним, пусть посмотрит.

В рубке Джаваир появился через четверть часа.

Объем экрана часто перекрывался полосами помех, внизу бесновался электрический ураган, поэтому казалось, что Диего Вирт смеется.

— Хорошо, — послышался сквозь водопад помех его слабый голос. — Проверим. Можно начинать прямо сейчас? Мы хотели возвращаться.

Джаваир заколебался: приходилось рисковать экипажем десантолета, но времени до очередной вспышки фуора оставалось совсем немного — меньше двух недель, к тому же ураганные ветры по всей планете не прекращались теперь и днем из–за усилившейся солнечной активности, поэтому риск в общем–то был оправдан.

— Начинайте, но из шлюпа не вылезать ни под каким предлогом! Используйте только дистанционную технику. Через пару часов пришлю смену. Все.

На малой скорости, покачиваясь под боковыми ударами ветра, шлюп обогнул километровую, льдисто мерцавшую в полутьме гору, по очертаниям напоминавшую земной разведкрейсер, развернулся и пошел на посадку.

— Глазам не верится! — сказал в тишине кабины Эллини.

— “Если на клетке слона прочтешь надпись “Буйвол”, не верь глазам своим”, — процитировал Козьму Пруткова образованный Денисов. — Кстати, что–то не вижу я перемычки, соединяющей эту гору с соседними “айсбергами”.

— Мы только что прошли над ней, — буркнул Диего Вирт, сросшийся с пультом в одно целое. — Просто она почти совсем прозрачна. Вдобавок в этой черной круговерти немудрено потерять ориентацию.

Шлюп, содрогаясь, постоял в воздухе и спружинил на посадочную гармонику в полусотне метров от странной горы.

— Запускай зонд, — скомандовал Денисов Эллини. — Выходить будем, шкипер?

— Ты же слышал распоряжение начальства.

— Соблюдение СРАМ? СРАМ!

— Отставить пререкания! Если под слоем этой полупрозрачной гадости, которую ничто не берет, покоится космолет… не вляпаться бы! Понятно?

— Так точно, енерал! — вытянулся Денисов, как мог, в кресле и скафандре. — Прикажете ползком? Осторожность в нашем деле еще никому не вредила, — добавил он фразу из лексикона начальника экспедиции.

— Словоблуд, — проворчал Диего.

— Рады стараться, вашбродь!

Полусфера зонда взмыла в небо по крутой параболе и пропала в черном смерче. На экране медленно проступила сияющая вершина горы.

— Ниже!

Зонд послушно пошел вниз.

— Еще ниже. Сканирование… Ничего не видите?

Часть поверхности горы под зондом вдруг потемнела, перестала светиться, впечатление было такое, будто из сияющих глубин “айсберга” всплывает какая–то спрутоподобная черная масса. Темнота в этом месте сгустилась до полного мрака, превратилась в дыру, и в тот же миг передача с зонда оборвалась.

— Дьявольщина! — выругался Денисов. — Что за фокусы? Шкип, я не виноват, честное слово, автомат вырубился сам.

— Выпускай второй, потом… — Диего не договорил.

— Смотрите! — крикнул обычно более сдержанный Эллини.

Прямо перед шлюпом в стене горы проявилось вдруг круглое темное окно, выросло до размеров десантного корабля, сгустило цвет. Пульт и экраны кабины странно исказились, потом вспучился пол, волна искривления обежала рубку. Мягкая и неодолимая сила стала плющить десантолет, складывать его вдвое, втрое…

“Старт!” — хотел скомандовать координатору шлюпа Диего, а потом ему показалось, что “ледяная” гора выстрелила по ним черным сгустком смолы…

— Со вторым и третьим шлюпами то же самое, — угрюмо доложил Чащин. — На связь не выходят. Зонд облетел ту странную гору сто раз — никаких следов пребывания шлюпов!

— Зато на самой горе появились новые ледяные натеки, — сказал Сажин. — Предвижу вопрос: да, возможно, это наши зонды и шлюпы, но, может быть, и нет. Времени на обдумывание ситуации у меня нет. У вас тоже.

Джаваир с минуту рассматривал изображение, переданное зондом: километровый голубовато–белый пик, похожий по форме на земной космолет, и прилепившиеся сбоку три пятидесятиметровые скалы.

— Как прикажете классифицировать случившееся? — Начальник экспедиции поднял худое, резкое, как нефритовая маска, лицо. — Как нападение? Нечто, чему мы даже не подобрали название, пожирает звездолет и десантные шлюпы и в память об этом выращивает их скульптурные изображения? Так, что ли?

— Факт исчезновения шлюпов налицо, — сказал Чащин. — И, судя по всему, кроме как внутри “айсбергов”, быть им негде. Вот только почему они там не видны? И как это проверить? Каким способом разбить эту “ледяную” корку?

— По–вашему, они замурованы? — иронически приподнял бровь Сажин. — Так сказать, вморожены в “айсберг”? Впрочем, извините мой скепсис, я тоже не вижу совершенно никакого выхода, кроме разрушения “ледяной” корки.

— Прошу внимания, — раздался в зале голос бортинженера крейсера. — Фуор увеличил выход жесткой компоненты в излучении. Вспышка по прогнозу через восемь–десять часов.

Джаваир не пошевелился, только закрыл глаза. Молчал Сажин, молчали шестнадцать человек экипажа спасательного корабля. Наконец начальник экспедиции очнулся от раздумья, заметил взгляды своих подчиненных и встал.

— Прошу подготовиться к посадке в район исчезновения шлюпов. Группе риска — готовность ноль. Иные мнения есть?

— Иных быть не должно, — с облегчением проворчал Чащин. — В случае чего стартуем в джамп–режиме прямо с поверхности, у меня опыт в этом деле немалый. Правда, надеюсь, до этого не дойдет.

Джаваир очень хорошо понял смысл его последней фразы: старт крейсера с поверхности планеты в джамп–режиме был бы равен природному катаклизму типа мощнейшего извержения вулкана Кракатау на Земле много лет назад.

Крейсер опускался, величественный и строгий, окутанный многоцветной радугой защитного поля. В десятке метров от черного обожженного холма он выбросил веер ослепительного бирюзового огня — холм расплылся алым озерцом и застыл. Ветер тут же бросил на гладкую поверхность вновь образованного зеркала посадочной площадки поток сажи. Крейсер фыркнул ледяным облаком жидкого азота, подождал минуту и беззвучно опустился в центр озерца.

— Давайте попробуем ударить по горе ходовым ФГ, — предложил Чащин, сбежавший перед посадкой из экспедиционного зала в ходовую рубку. — Пару выхлопов на минимуме тяги. Проверим на прочность. Аннигиляторы пасуют перед этим веществом. А лучше бы шваркнуть по горе из информационно–топологических преобразователей! Не впустую же мы их везли сюда.

— Какие мы грозные! — усмехнулся через силу Джаваир. — И откуда это в человеке? Бей–круши, ломать — не строить, пиф–паф, ой–ой–ой! Без анализа, без расчета последствий, без самого естественного в данной ситуации вопроса — зачем? Ползет из леса что–то непонятное — а давайте–ка ударим по нему из аннигилятора, чтобы надежно! Стена перед нами — трахнем по ней из носовой противометеоритки! Кричит кто–то страшным голосом в горах — шандарахнем по горам из гравипушки! На всякий случай, чтобы не кричало.