Черное пламя. Падший ангел - Иван Александрович Горячев

своём мире. На звонок с урока она отреагировала не сразу. Пропустив очередные слова учителя о домашнем задании мимо ушей, она быстро собралась и вышла из кабинета, попрощавшись с двумя подругами. Мира быстрыми шагами спустилась по лестнице и двинулась по коридору к выходу. Выйдя из колледжа, она повернула налево к корпусу, где находился концертный зал. Мира продолжала движение на автомате, не обращая внимания на происходящее вокруг. Она вошла в холл второго корпуса. Помимо концертного зала здесь находилась столовая и бухгалтерия. Справа от двери располагалась коморка вахтера, около стен стояли лавочки. Дверь, ведущая в зал, была левее входа. Проходя через холл, Мира поздоровалась с несколькими девочками из танцевального коллектива. Дверь зала была открыта, а изнутри доносились весёлые голоса. Обычно все занятия в зале проходили после четырёх часов, но поскольку концерт будет уже во вторник, репетиции уплотнились. В концертном зале было много мест и ещё небольшой балкон у задней стены. Помещение было довольно старым, но глобальный ремонт делать не собирались, чинили понемногу: поменяли освещение и пол на сцене. Деревянные сиденья, обтянутые кожзаменителем, заполняли всё пространство, за исключением широкого прохода посередине, где стояли два стола. Хоть это и был концертный зал, атмосферой праздника здесь не пахло, да и тускло — жёлтые стены не радовали глаз.

На сцене и перед ней стояла небольшая группа — театралы.

Два парня на сцене в очередной раз прогоняли какую-то сценку, а остальные сидели на местах и читали сценарии. Мира двинулась к своим. Один из парней на сцене, заметив её, громко поприветствовал:

— Мира, мы тебя уж заждались, привет подруга, — парня звали Лео, учился на последнем курсе на инженера. С виду щуплый, среднего роста, короткие светлые волосы. Лео очень весёлый человек, несмотря на трудности в семье, да и в жизни, никогда не унывал. Нашёл себя в театре, занимается им с первого курса.

— Не уходить же мне с профилирующего предмета, привет всем, — с искусственной улыбкой ответила Мира. После того как все с ней поздоровались, к ней подошла режиссёр и отвела в сторону:

— Что-нибудь поменялось?

— Диана, хватит задавать глупые вопросы, вы же взрослая женщина и знаете цену любви, зачем… — на лицо Миры выступила истеричная манера.

— А поскольку я знаю Крита, я совершенно уверенна в том, что он не был бы рад твоему состоянию.

— Я не хочу ничего менять, пусть всё идет, так как идёт, ничего уже не поделаешь! — со злобой огрызнулась она, — если все собрались — давайте репетировать. Будь на месте Миры другой человек, Диана легко бы поставила его место и не потерпела бы такой дерзости. Она хорошо знала жизнь и то, как она может бить. Диана — режиссер театра, а значит и великолепный психолог, но Мире никак не могла помочь. Она рассматривала эту ситуацию со всех углов, пробовала разные методы и всё безуспешно. Как помочь человеку, который не хочет помощи? Вдобавок ко всему, после исчезновения Крита к Мире возвратились старые замашки: непробиваемая упёртость, мнимая самостоятельность и желание решать всё самой. Крит, одарив её любовью и заботой, показал ей, что только вместе можно прожить полноценную жизнь, вместе можно чего-то достигать и преодолевать. А сейчас всё по-старому. Ребята из коллектива уже бросили все свои попытка, ей бы стоило сказать им огромное спасибо, ведь такую моральную поддержку не каждый окажет, тратя своё время и средства. А Мира продолжала ничего не замечать, никого не видеть и не слышать, может быть к лучшему…

Пока театралы прогоняли вступительную часть, подтянулся остальной народ: танцоры, певцы юмористы и другие. Вскоре подошла сама зам директора, и полноценная репетиция началась. Сюжет очередного посвящения был прост, но интересен. Новый студент попадает в колледж, как Алиса в страну чудес, и с ним происходят различные приключения, обыгранные танцами, песнями и миниатюрами. Вначале прошли всю программу, а затем занялись чисткой каждого номера. Мира сидела в глубине зала, глядя на очередной танец, разумеется, её мысли были совсем о другом. После танцоров на сцене запел вокальный ансамбль — один из танцоров направился к Мире. Парень был высокого роста, жилистого телосложения, длинные светло — русые волосы собраны в хвост. Аристократические черты лица вызывали приятные ощущения при виде этого человека, только вот глаза были слишком строгими, казалось, они что-то скрывали. Парень тихо подсел к Мире.

— Привет, — Мира не сразу отреагировала, тогда он нежно произнёс и потянулся рукой к её голове, — Мира.

— Да, здравствуй, — заметив руку, она холодно ответила.

— Сегодня пятница, может, прогуляемся, — всё в такой же романтической манере продолжал он.

— Слушай, Винсент, сколько можно тебе говорить, чтобы ты отвалил!? — хоть и шёпотом, но грозно ответила Мира.

— Зачем же так грубо? — недоумевая, сказал Винсент.

— А как иначе, если до тебя не доходит? Ты мне не интересен и всё, не о чём тут говорить! — Винсент всё же не обращал внимания на её категоричность.

— И так ты будешь говорить каждому на протяжении всей своей жизни? Пора бы уже свыкнуться со случившимся.

— Ах, вон как, не хватило сил и смелости, добиваться меня, когда он был со мной!? Ходил в теньке, позванивал, только однажды как-то осмелился, довольно нагло причём, если бы не я, — каждый раз, когда она слышала или произносила его имя, сердце сжималось, но сейчас в порыве эмоций она не сдержалась, — Крит бы тебе морду начистил! — Мира пустила в ход свою язвительность, лишь малую её часть. Не считая неудачных попыток Винсента добиться её расположения, злиться на него было не за что. Спокойный, приветливый парень, совершенно неконфликтный. С Критом у него были нейтральные отношения. Винсент толком и не сообразил, что ответить, как Мира вновь на него обрушилась:

— Встань, дай мне пройти, — и кинула злобный взгляд на беднягу, Винсент подчинился. Мира прошла, как ураган мимо него и вышла из зала. Винсент сидел на месте, испытывая грусть со злобой, только злился он на себя. Никак он не мог добиться её, даже теперь, когда она осталось одна. Винсент предался воспоминаниям. В голове пролетали картинки прошлого, наводившие грусть на парня. Никак он не мог поладить с девушкой: то был слишком навязчивым, то слишком медлительным, слишком занудным или молчаливым. Найти золотую середину в своём поведении Винсент пока не мог. Возможно, вскоре он поймёт, что главное просто быть самим собой. Сейчас он вспомнил как раз тот случай, когда чуть не получил по голове от Крита, и почему-то только несколько раз усмехнулся, без какой-либо доли неприязни и страха. От размышлений Винсента оторвал