Источник - Александр Беловец

тело затекло и не слушалось. Немного привыкнув к свету, он решил открыть глаза, которые мгновенно наполнились влагой. Содрогаясь от приливов боли, сержант уставился в безоблачное небо. Слёзы потекли по вискам, оставляя после себя влажные дорожки, но закрывать глаза он не стал, просто сморгнув лишнюю влагу.

Через некоторое время появилось новое чувство — кровь, покалывая тысячами иголок, медленно, нехотя начала приливать к членам. Колин несколько раз сжал кулаки, помогая сердцу качать застоявшуюся жидкость, и она побежала быстрее. Руки и ноги свело сильнейшей судорогой. Пронзительный крик, вырвавшись из пересохшего рта, спугнул какую-то птицу, дремавшую в густой листве. Эхо, даже не успев утихнуть, подхватило ещё один вопль, перешедший в стоны.

Спустя вечность Колин решил пошевелиться. С большим трудом получилось повернуться на бок, но в груди тут же взорвался огненный шар, опрокинув сержанта обратно на спину. Впечатление было такое, будто на обнажённую грудь насыпали раскалённых углей. Стараясь больше не кричать, Колин закусил губу, почувствовав во рту солоноватый привкус. Немного отдышавшись, он решил повторить попытку. На этот раз смог даже сесть, опершись на дрожащие руки. Боль никуда не исчезла — просто отступила, затаившись пульсирующим комком в груди.

Первое, что сержант увидел, был уже знакомый по фотографиям пейзаж: те же густые деревья, те же развалины, но теперь добавились запахи. Воздух оказался настолько чист, что после пары глубоких вдохов в глазах потемнело, и сильно закружилась голова. Колин откинулся навзничь, только сейчас заметив, что абсолютно гол. До этого нагота никак не ощущалась, словно рецепторы атрофировались, но стоило осознать этот факт как кожа, почувствовав прикосновение травы, моментально покрылась пупырышками.

«Вот чёрт, столько полезного снаряжения пропало» — пронеслась отстранённая мысль.

На человека напала странная апатия. Хотелось просто лежать, глядеть в небо и не шевелиться.

«Неужели меня успели обобрать?» — улыбнулся сам себе сержант.

От обилия кислорода началась эйфория. Улыбка так и застыла на лице. Острая травинка, пригнутая порывом ветра случайно коснулась груди, и Колин от неожиданности вскрикнул. Ему показалось, будто на грудь плеснули кислоты. Так же внезапно боль исчезла. Снова сел, опёрся на руки и оглядел собственное тело. Из лёгких непроизвольно вырвался хриплый стон. Грудная клетка превратилась в сплошной ожёг — немыслимо красный, с обугленной по краям кожей, но уже успевший покрыться коркой.

«Что со мной случилось? — попытался вспомнить сержант. — Как будто в грудь попал кумулятивный снаряд».

Он попробовал восстановить последние события, и память услужливо подсунула широко распахнутые глаза майора, а дальше провал и тьма.

«Ничего не помню» — Колин встряхнул головой, в которой тут же зашумело, словно после недельной попойки.

— А, чёрт! — он схватился за виски. В памяти вдруг всплыло то существо из видеоролика и отчётливо представилось как массивная дубина опускается на нагое беспомощное тело. Тут же захотелось очутиться как можно дальше от этого места.

— Мне бы сейчас пистолет… или хотя бы нож, — простонал сержант. — Чёрт, чёрт, чёрт! Нужно скорее отсюда убираться.

Сев на колени, он упёрся руками в землю и попытался встать. С большим трудом это удалось, но от резкого движения корка на груди лопнула и из трещины засочилась сукровица. Колин зашипел от резкой боли, но уже через секунду всё прошло.

«Сколько же времени я тут провалялся? — попытался прикинуть сержант. — Раз меня не успели обнаружить, то вероятно недолго. Либо здешняя природа не особо пользуется популярностью у аборигенов, следовательно, здесь могут водиться хищники пострашнее того крепыша с дубиной».

Придя к таким умозаключениям, Колин стал с опаской озираться. Первый же шаг отозвался острой болью, полоснувшей по груди, словно острое лезвие, но буквально через минуту всё прошло. Колин прислушался к ощущениям. Грудь хотя и болела, но терпимо, в остальном же всё оказалось не так уж и плохо, как он вначале подумал. Сержант огляделся, выбирая направление. После недолгих раздумий решил идти в сторону руин — он хотя и умел выживать в лесу, но не в голом же виде, а в тех развалинах есть надежда найти хоть что-нибудь полезное. Колин сделал ещё шаг, но вдруг наступил на что-то твёрдое и, взвыв от боли, принялся скакать на одной ноге. Нагнулся взглянуть на своего мучителя и обнаружил в траве узорчатый камень янтарного цвета. Камень был яйцевидной формы и размером с детский кулачок.

«Интересная вещица, — он взвесил находку на ладони. — Тяжёлый. Прихвачу-ка с собой, вдруг удастся продать или на что-нибудь обменять…»

Сержант стал рыскать в траве на предмет новых сюрпризов, и уже через минуту его труды были вознаграждены — он нашёл флягу, в которой что-то плескалось.

— Ну вот, уже лучше. Интересно, что у нас там? — он откупорил ёмкость и принюхался. Запаха не оказалось. Плеснул на ладонь, растёр пальцами, лизнул.

«Вода, — лицо тронула улыбка. — И почти полная».

После двух жадных глотков сержант всё же сумел себя остановить, так как воды пока больше не предвиделось. От тёплой жидкости легче не стало, и даже пот не выступил.

— Кстати, а где же останки той собаки? — вдруг вспомнил сержант. — Забрал злой абориген? Ладно, нечего гадать пора двигать к развалинам, — кинув взгляд на своё обнажённое тело, Колин покачал головой. — И было бы неплохо найти там хоть какое-то подобие одежды.

Вблизи эти странные сооружения казались грубым нагромождением старых каменных глыб. Приглядевшись внимательней, Колин определил, что это всё же жилища — у него язык не повернулся бы даже мысленно назвать их домами. Чудовищные уродливые здания без окон, без малейших намёков на вход они, тем не менее, производили впечатление давно заброшенных обиталищ. Сержант на миг задумался над тем, что за существа могли жить здесь, и первая же попытка представить себе их облик вызвала приступ ледяной дрожи. Блуждая среди развалин, с флягой в одной руке и камнем в другой, Колин поразился тому, что за границами города растут деревья и зеленеет трава, в то время как внутри царят песок и камни.

«Я будто в пустыню попал, — удручённо подумал сержант. — Кажется, воды здесь точно не сыщу».

Ещё одна странность царапнула сознание измождённого путника — нагретый лучами палящего светила песок не обжигал босых ступней, а наоборот — даже слегка холодил. Смочив в очередной раз горло из фляги, он побрёл дальше.