Мата Хари. Подлинная история легендарной шпионки XX века - Сэм Ваагенаар

совместно со своим оркестром под руководством Инайят Хана, называвшего себя учителем музыки махараджи Хайдарабада. Мата Хари исполнила свой знаменитый танец «Принцесса и волшебный цветок» — ставший уже старой частью ее репертуара — и новый танец, который она назвала «Чундра». Его положено было танцевать только при свете луны.

В своей лекции Оливье разъяснил историю о волшебном цветке. Он назвал ее самой знаменитой и поэтичной легендой Индии.

«Молодая жрица гуляет в своем саду, среди множества цветов.

— Я гуляю в саду жизни, — поет она.

Внезапно она замечает прекрасный цветок. Он олицетворяет любовь. Должна ли она сорвать его? Движения покрывала в ее руке выражают чувства, которые нахлынули на нее. Наконец, она преодолевает свое замешательство. Принцесса срывает цветок — и с нее спадают все покрывала».

Этот вечер запомнился также из-за одного забавного случая. Директриса «Университета» мадам Бриссон в последний момент вдруг подумала, что падение всех покрывал обнажит слишком много тела, что может шокировать присутствующих почтенных «отцов семейства». Мата Хари уже ждала за кулисами выхода на сцену. Оркестр Инайят Хана начал играть музыкальное вступление. В дикой спешке мадам Бриссон перерывала гардероб. В самый последний момент она передала Мате Хари единственный кусок материи, который она успела найти. Это было длинное полотнище красной фланели, которое в форме пеленки было на скорую руку помещено туда, где положено быть пеленке. Говорили, что фланель осталась от отца мадам Бриссон, Франсиска Сарси. Сарси, знаменитый искусствовед, был театральным критиком газеты «Ле Тан». Он в это время уже наслаждался тишиной и покоем в раю, и, наверное, снисходительно взирал оттуда на новое использование этой фланели, которой он при жизни грел свой живот в холодные дни. Когда месье Сарси был жив, он, похоже, не одобрял публичную демонстрацию женских прелестей.

Поль Оливье, которому после лекции срочно нужно было уехать, послал на следующий день Мате Хари письмо, полное восторгов. Он заверял ее, что она была «незабываемым, блистательным центральным пунктом этого слишком короткого праздника», «праздника исключительного, неповторимого рода, который останется у нас всех в памяти, особенно у докладчика».

Заключительные слова этого послания — шедевр истинно французского политеса. «Я кладу к вашим ногам, глубокоуважаемая мадам, знаки моего самого горячего и искреннего почитания. Не откажите мне в этой чести и примите заверения в моей полной и безграничной преданности».

Глава 9

Не прошло и недели после ее выступления перед членами «Университета летописей», как Мата Хари почувствовала непреодолимое желание выступать больше и больше, и за любую цену. 20 февраля она снова написала своему менеджеру письмо. В нем она выражала надежду как можно больше выступать в ближайшем будущем на частных мероприятиях. Очевидно, Астрюк сказал ей, что теперь для нее не представляется возможным запрашивать такие большие гонорары, к которым она привыкла. Она упоминает в своем письме, что полностью полагается на Астрюка во всех денежных вопросах. «Если вы думаете, что тысяча франков слишком много, то соглашайтесь на шестьсот».

Но так как усилия Габриэля Астрюка по поиску новых ангажементов не увенчались, к сожалению, ожидавшимся успехом, он нашел для нее работу, которой она никогда прежде не занималась, — музыкальную комедию.

«Театр де ла Ренессанс» поставил оперетту «Минарет», очень удачную пьесу Жака Ришпена. В ней роль Мустафы играл ставший впоследствии знаменитым киноактером француз Гарри Бор. На пятидесятом представлении продюсер спектакля мадам Кора Лапарсери планировала представить публике что-то необычное. Благодаря Астрюку она наняла для спектакля Мату Хари, чтобы та в третьем акте еще блистательнее представила сцену свадьбы. Из-за «бесспорной грации, красоты и гармонии движений» у Маты Хари был очень большой успех. Овации побудили критика ежедневной газеты «Эвенеман» Лео Марети написать в своей статье прямо-таки полные энтузиазма слова: «Brava, bravissima, amiga! Ваш танец — это замечательное достижение искусства!» По причине этого успеха мадам Лапарсери решила занять Мату Хари в программе целый месяц, с 18 апреля по 18 мая 1913 года. В июне этого же года Мата Хари заявила, что ей наскучило выступать на публике. В разговоре с Южен д'Обиньи из «Монитёр Театрикаль» в гардеробе «Театра комедии» на Елисейских Полях (Габриэль Астрюк был директором «Театра на Елисейских Полях», а «Театром комедии», размещавшимся в том же доме, руководил Леон Пуарье, позднее ставший выдающимся кинорежиссером) она сказала, что не хотела разочаровывать докладчика. Только поэтому она выступила в тот день на докладе Юго ле Ру.

— Люди здесь просто многого не понимают, — утверждала она. — Публика видит только танец. Но не понимает его значения. Чтобы исполнять наши танцы, нужно обладать нашим воспитанием, которое сформировалось за три тысячелетия. Наши танцы требуют лунного света и пальм. На сцене у них нет правильного воздействия.

Но теперь сцена вдруг внезапно изменилась. Решение отказаться от публичных выступлений было быстро и драматично выброшено за борт. Кого видим мы в новом ревю «Фоли Бержер» 28 июня «во время летнего сезона»? Мату Хари!

Шоу называется «Ревю в рубашке» Но «рубашка» Маты Хари в этот раз довольно длинная. Восточных танцев больше нет. Забыты храмы Индии и Явы. Мата Хари переместилась в Испанию. Публика на премьере — очень эксклюзивная, во главе общества, включавшего принцев, графов, сценических знаменитостей и высшего католического клира, — сам посол Испании взирает на хабанеру. Фон для танца Маты Хари создает увеличенная копия картины Гойи. Ее движения все еще медленны. Они напоминают ее почитателям о храмовых танцах. Ее тело затянуто в узкий корсет. Широкая испанская юбка скрывает ноги. «Но, к счастью, — писал один критик, — нам была предоставлена возможность увидеть ее руки, гибкие как лианы. Осталось и ее лицо с огромными глазами и тонкими губами. Снова аншлаг, и снова публика в восхищении. Мате Хари приходится дать дополнительное выступление».

«Это настоящее искусство, — писала пресса. — Красивое чистое искусство — с большой буквы И. Уже сама эта сцена, эта восхитительная живая картина Гойи достойны того, чтобы посетить «Фоли Бержер». Казалось, что от Индии до Испании рукой подать. Мата Хари не могла ошибиться».

Следующий шаг Маты Хари был еще более удивительным. До 15 сентября, две недели подряд, она выступала во «Дворце Трианон» в Палермо (Сицилия). Здесь, на краю Италии и всей Европы, Мата Хари оказалась как бы в полном географическом и культурном противоречии с миланской «Ла Скала». «Трианон» был «кафе-шантан-синема», то есть тот вид театра, который был очень популярен в те годы. Мата Хари выступала дважды в день. Она была звездой программы, включавшей десять номеров. После кинематографических сеансов публике предлагали еще сцену с дрессированными собаками.

Зачем она