Не храните деньги в сейфе - Николай Леонов

– Ты ко мне, сынок?

– Здравствуйте, я ищу Осоргина Николая, – громким голосом, каким обычно люди разговаривают с пожилыми людьми, проговорил Лев. – Могу я его увидеть?

– Не кричи, сынок. Со слухом у меня все в порядке, – улыбнулась старушка. – Зрение вот подводит, а слух еще ничего. Говоришь, Колюшку ищешь?

– Да, Осоргин Николай. Он дома?

– Может, дома, а может, и нет. Я ему не родня, доклада не требую.

– Не могли бы вы его позвать? – попросил Гуров, поняв, что впускать его внутрь не собираются.

– Не могу, – односложно ответила старушка, продолжая держать Гурова на пороге.

– Почему? Его нет дома?

– Говорю же, я понятия не имею, дома ли Колюшка. И потом, вам-то какая польза от того, дома он или нет? Его дом теперь за пятьсот верст от Москвы.

– Так он здесь не живет? – дошло наконец до Гурова.

– Уж год как уехал, – подтвердила старушка. – Как с работы уволился, так и уехал. На родину подался, к родителям.

– Он у вас квартиру снимал? А его дом где находится? Мне в отделе кадров только этот адрес дали.

– Не квартиру, комнату, – поправила старушка. – С женой на пару тут жили. Хорошие люди. По хозяйству мне помогали. И убраться, и в магазин сходить. А Колюшка сладеньким меня баловал. Я хоть и старая, а вкусности всяческие как дите малое люблю. Теперь вот некому меня баловать. После Колюшки так и не нашлось желающих мою халупу со мной делить.

– А вы не в курсе, почему он уволился?

– Начальство ему шибко жадное попалось. Не хотели деньги платить. Он месяц пашет, а они ему гроши за работу отмеряют. Колюшка ведь в столицу на заработки приезжал. Хотели с женой на домик в родном селе накопить. Она в магазин устроилась, тут недалеко. А он на завод. Обещали тыщи платить, а дали гроши, вот он и уехал. И правильно. Чего задарма работать?

– На другое место не пытался устроиться? – спросил Гуров. – В Москве ведь не один завод.

– Да ты никак работенку для Колюшки предлагаешь? Помню, ты про отдел кадров говорил, – оживилась старушка. – Так если у тебя работа стоящая, я ему позвоню, он мигом примчится. И мне хорошо. Снова вместе жить станем.

– К сожалению, работы у меня для него нет, – вынужден был прервать радужные мечты старушки Лев. – Мне нужно с ним только поговорить. Не могли бы вы дать мне его номер телефона? Где он сейчас живет?

– Номер дам, Колюшка не возбранял. А живет он под Арзамасом, названия деревушки не помню. Да и зачем мне? Гостевать я к ним не собираюсь, – печально пошутила старушка. – Мы же не родня. Жди здесь, сейчас принесу тебе номер, – добавила она и исчезла за дверью.

Не прошло и двух минут, как дверные замки снова загремели. На этот раз старушка выходить не стала. В образовавшуюся щель протянула листок с нацарапанными на нем цифрами, после чего, попрощавшись, снова захлопнула дверь. Гуров аккуратно сложил листок, сунул в карман и спустился во двор. Первый блин оказался комом. Из кандидатов на роль вора-виртуоза он Осоргина вычеркивать пока не стал. Нужно было пробить по номеру телефона, в какой деревне тот живет, и проверить его алиби. Вдруг он вернулся в Москву, только старушка об этом не знает?

Следующий адрес Гурова тоже не порадовал. В квартире больше года проживали новые жильцы. Оказалось, что прежние хозяева подались в Астрахань. Получили там квартиру в наследство и выехали всем семейством. Точного адреса прежних жильцов у новых хозяев не оказалось. Все, что они знали, так это то, что квартира находится где-то в центре Астрахани. Хозяин хвалился, что им досталась шикарная «трешка», пусть и не в столице, но и не в захолустье. Зато работы там хоть отбавляй. И детишек пристроить можно, и для жены дело найдется.

На третьем адресе получился конфуз. Сначала все было хорошо. Дверь Гурову открыла симпатичная девушка. Она приняла его за замерщика, который должен был подойти с минуты на минуту. У девушки был назначен замер на изготовление встроенной мебели или что-то в этом роде. Она буквально втащила Гурова в прихожую и с порога начала объяснять, как и что собирается устроить в своей гардеробной. Ему не сразу удалось сообщить, что к изготовлению мебели он не имеет никакого отношения. Тогда она заявила, что это судьба и они могли бы неплохо провести вечер. Когда же Гуров категорически отказался от предложения, девушка принялась уговаривать его не отказываться от предложения, выставляя напоказ «женские прелести». Пришлось пустить в ход «тяжелую артиллерию»: Лев извлек из кармана удостоверение и официальным тоном потребовал пригласить гражданина Шелудько Станислава Алексеевича. Девушка минуту смотрела на него широко открытыми глазами, а потом выдала: Станислав Алексеевич, ее отец, вот уже три месяца покоится в могиле. Сердечный приступ, добавила она и разрыдалась. Из комнаты выскочила ее мать и принялась костерить Гурова на чем свет стоит. Испытывая чувство неловкости, он попытался принести извинения, но мать девушки это только больше разозлило. Гуров не стал дожидаться, пока его выставят за дверь, и ушел добровольно. Решив, что для одного вечера впечатлений достаточно, он поехал домой.

Ночью Лев долго не мог заснуть, ворочался с боку на бок, терзаясь сомнениями. Помимо умозаключений и внутренних ощущений, основанных на интуиции, по ограблениям у него ничего не было. А ведь прошло уже столько времени. Неужели придется отступить? И что же он скажет своему другу и начальнику? Простите, товарищ генерал, но вора и убийцу я отыскать не в состоянии, уж не обессудьте, так, что ли? Подобные мысли настроения не прибавляли, сон от таких мыслей прятался еще дальше. В итоге уснул он, когда на улице начало светать, а проснулся соответственно гораздо позже, чем планировал.

На этот день у него было запланировано всего одно важное дело, но на его выполнение могло и дня не хватить. Гуров планировал успеть обойти всех кандидатов из последнего списка. Примерно до двух часов дня его визиты проходили по одной схеме: приезжает на адрес, беседует с кандидатом, прощается и едет на следующий адрес. Но на улице Кооперативной все изменилось. В дверь очередного кандидата он позвонил, уже почти разочаровавшись в собственной затее. Когда замки защелкали и в дверном проеме показалась голова мужчины, Гуров окинул его рассеянным взглядом и спросил:

– Юрий Емельянов? У меня к вам дело. Разрешите войти?

Того, что произошло потом, он никак не ожидал. Во взгляде Емельянова вспыхнул испуг, и дверь захлопнулась перед его носом. Гуров вздохнул, повторно нажал кнопку звонка и одновременно с этим принялся вслух уговаривать Емельянова:

– Прошу вас, Юрий Иванович, откройте. Не усугубляйте своего и без того незавидного положения. Давайте поговорим.

– Убирайтесь, мне не о чем с вами разговаривать! – воскликнул из-за двери Емельянов.

– Не могу. Прежде мы должны поговорить и кое-что выяснить. Выходите, Юрий Иванович. Не нужно усложнять мою работу, иначе это вам боком выйдет.