Выбор Девлина - Патриция Брей

Эту отговорку капитан слышала уже много раз. Герцог при поддержке короля настаивал, что армия должна находиться в полной готовности к бою. Глупцы, они не понимали, что им угрожает иной враг. Нападения извне и крупных сражений в будущем не предвиделось, зато королевство медленно и верно умирало от тысячи мелких уколов.

Капитан знала, что кое-кто в Совете так же, как и она, видит опасности, нависшие над Джорском, но даже те, кто втайне поддерживал ее, не могли договориться между собой. Отстаивая свои интересы, они вели ожесточенные споры и не желали ставить благо королевства выше своего собственного. Сама же капитан Драккен могла лишь высказывать свое мнение в Совете, но права голоса не имела. Ей оставалось уговаривать советников и надеяться, что члены Совета откроют глаза раньше, чем грянет беда.

— Этот вопрос неоднократно обсуждался, и наше решение осталось неизменным, — твердо заявила леди Ингелет. — Хотя капитан Драккен могла бы потрудиться спросить нашего мнения, она была вправе отдать Избранному подобный приказ.

Герцог Джерард усмехнулся.

— В конце концов, если Избранный не справится с заданием, вряд ли кто-то будет о нем сожалеть.

Лорд Зигмунд кивнул, поглаживая светлые волосы, предмет своей непомерной гордости.

— Теперь я вижу, что замена церемониальных мечей не терпит отлагательства. Скоро нам понадобится новый меч для очередного Избранного.

Капитан Драккен почувствовала стыд, поняв, что все думают так же, как и она. Она поручила это задание Избранному только потому, что им можно легко пожертвовать. И все же он заслуживал большего, чем быть предметом насмешек на Совете.

— Возможно, он успешно выполнит задание и удивит всех нас.

— Или сгинет где-нибудь в болоте и уменьшит казну еще на десять золотых, которым нашлось бы гораздо лучшее применение, — скептически заметил советник Арнульф. — Даже вы, капитан, должны признать, что Избранный — не больше чем пережиток времени, который обходится нам слишком дорого. Посмотрите, до чего мы докатились! Крестьянина из заброшенной деревни мы наградили не только деньгами, но и титулом, и властью! Неудивительно, что, глядя на такое безрассудство, Боги отвернулись от нас.

— Избранный рыцарь — одна из древнейших традиций в Джорске. Король Олафур чтит нашу историю и поступает мудро, — проговорил герцог Джерард. — Но в словах советника Арнульфа есть правда. Многое можно было сделать на эти десять золотых — например, нанять две дюжины людей в городскую стражу и снабдить их всем необходимым, не так ли, капитан?

— Так, — согласилась капитан Драккен. Этих денег хватило бы на то, чтобы набрать тридцать новичков, обеспечить их полным снаряжением и заплатить жалованье за год вперед. Месяц назад она выпрашивала у Совета вдвое меньшую сумму, но получила категорический отказ.

Однако она не настолько глупа, чтобы всерьез воспринимать рассуждения герцога. Если церемонию посвящения в Избранные отменят, вряд ли королевской страже станет перепадать больше денег. Золотые осядут в кошельках королевских фаворитов, а ей и ее гвардейцам придется довольствоваться все теми же крохами.

— Ваша светлость, ваше мнение по поводу Избранного нам хорошо известно, — сказала леди Ингелет. — Сегодня мы решаем другую проблему, поэтому, с вашего позволения, оставим этот вопрос, пока король не пожелает поставить его на обсуждение.

— Разумеется, — ответил герцог.

— Капитан Драккен, вы хотите добавить что-то еще к вашим словам?

— Нет.

— Хорошо. Совет благодарит вас за добросовестное отношение к службе, — подытожила леди Ингелет.

Капитан Драккен еще раз коротко поклонилась и села на место. Она рассчитывала, что советники серьезно отнесутся к доказательствам измены кузнеца, но ее сообщение совершенно их не встревожило. Как всегда, их гораздо больше интересовало продолжение бесконечных дебатов о целесообразности поддержания старой традиции. Дебатов, которые с появлением Девлина могли привести неизвестно к чему. У консервативно настроенных членов Совета, горячих сторонников древнего обычая, фигура нынешнего Избранного вызывала сильные сомнения, ведь, по их мнению, он был чужаком и простолюдином, стремившимся пробиться в круги, где не имел права находиться. Если король позволит Совету поставить вопрос об Избранном на обсуждение, велика вероятность того, что традицию посвящения отменят вообще. Тогда Девлин станет последним Избранным, и его смерть обозначит конец целой эпохи.

И почему он не поехал верхом? Сержант Лукас пытался настоять, чтобы Избранный взял лошадь, но Девлин решительно отказался. В конце концов, старый солдат уступил и неохотно помог Избранному собрать в дорогу вещи, которые скорее подошли бы бедному фермеру.

Когда сержант поделился тем немногим, что слыхал о лесных разбойниках, Девлин насторожился. Он не считал себя знатоком тактики, с этим лучше справились бы профессионалы вроде Лукаса и капитана Драккен, но все-таки что-то в этих нападениях, которые вроде бы казались случайными, его беспокоило. Он не стал говорить об этом вслух, но у него сложилось впечатление, что бандиты выбирали свои жертвы очень тщательно, нападая лишь на тех, чей кошелек был достаточно толстым, но чье исчезновение не вызвало бы переполоха в столице. Такая осторожность говорила о хорошей осведомленности.

Возможно, в Кингсхольме действует шпион. Если так, то королевскому Избранному нет смысла заниматься этим делом. Разбойники либо сразу же убьют его, либо станут бегать от него, как от чумы, и в обоих случаях он ничего не узнает. Как только Девлин пришел к этому выводу, о себе напомнило заклятие уз.

Он отправится в Аставард инкогнито и не возьмет с собой ни конных всадников, ни слуг. Он не станет надевать форму Избранного и даже не поедет верхом, а пойдет так, как шел из Дункейра в столицу, в одежде простого крестьянина, возвращающегося домой.

Он хотел было рассказать все Лукасу, но потом понял, что еще не знает, кому во дворце можно доверять, и слова тут же застряли у него в глотке.

Заклятие уз не дало ему ничего объяснить, поэтому он сердито пробурчал, что не возьмет коня, и, собрав немного вещей, выскользнул из города так незаметно, как только мог.

План казался ему удачным. Голос, неотступно звучавший в его голове, не имел ничего против. Но потом зарядили дожди. Последние три дня Девлин брел по щиколотку в грязи. Проливной дождь насквозь промочил его одежду, и толку от нее не было никакого. Ремни походного мешка впивались в плечи, ноги изнывали от боли и усталости, и каждый шаг давался с неимоверным трудом.

Любой нормальный человек укрылся бы от ненастья на какой-нибудь ферме или в одной из мелких деревушек, разбросанных вдоль дороги, и переждал бы, пока погода улучшится, но заклятие уз толкало его вперед. Перед ним стояла задача, которую надо выполнить, и узы, гнавшие его вперед, действовали сильнее, чем приказ генерала или даже короля.