Сахар и перец - Кристина Роуз

В семь часов Роб стоял в своей гостиной причесанный, в пиджаке спортивного покроя и отутюженных брюках, с безупречно завязанным галстуком. Когда Джо посигналил, подъехав к дому, он как раз смотрел на свое отражение в зеркале и думал, что так выглядит не слишком часто.

На Джо был костюм. Темный костюм с полосатым галстуком и белой рубашкой.

— О черт, извини. Ты хочешь, чтобы я надел костюм? Я могу переодеться за пять минут.

Тот внимательно посмотрел на него.

— Нет. Ты выглядишь нормально. Думаю, там будут люди, одетые по-разному.

Роб заглянул в машину. Она была безукоризненно чистой.

— А где же смятые обертки и банки из-под содовой? — спросил он. Это было совсем не похоже на машину Джо. И пахло тоже не как в машине Джо. Он, должно быть, искупался в одеколоне.

— Я устроил ей сегодня днем полную чистку.

Ух ты. Похоже, дело серьезное.

— Ты досконально вычистил машину, потому что везешь куда-то женщину?

— Ну, я не думаю, что повезу ее куда-нибудь. Я просто встречаюсь с ней. Но я подумал… — Голос Джо прервался.

Роб с удовольствием опустился на чистое сиденье. Может, эта женщина и не последняя, но Роб не скоро начнет жаловаться на ее влияние. Джо повел машину куда-то на окраину города.

— Куда мы едем?

— В Роуздейл. Там живет мой брат.

Роуздейл был пригородом Гранд-Бенда.

— Ты собираешься встретиться с ней у твоего брата?

Джо вытер вспотевший лоб.

— Прости, разве я не сказал тебе? Мы идем на пьесу, которую играет класс моего племянника.

— На игру класса Энди? — Энди было всего восемь лет. Но может быть, у него есть племянник постарше, которого Роб не помнил, — кто-нибудь из выпускного класса или из колледжа.

— Да. Это Хенни-Пенни, «Падающее небо».

Слова подвели его. Взволнованный приятель говорил о постановке учениками второго класса Хенни-Пенни? Джо?!

Тот нервно отыскал место для парковки и потащил Роба в школу, а там в душную, переполненную народом аудиторию. Родители бродили вокруг, дети суетились, кричали и носились.

— Нам надо было приехать сюда раньше, — расстроенно сказал Джо. — Я не знал, что за такими вещами люди приходят так рано. — Его глаза метались почти безумно в поисках свободных стульев. — Вот, — выдохнул он, заняв два. — Я должен быть у прохода.

Роб сел рядом и попытался найти удобное положение на металлическом складном стуле. Бедолага явно был не в своей тарелке. И не отрываясь смотрел на дверь. Роб окинул взглядом присутствующих. Родителям учеников начальной школы нет необходимости наряжаться. Во всем зале только на них были галстуки. И хотя он увидел пару других спортивных пиджаков и костюмов, мужчины, одетые в них, выглядели так, будто это была их обычная рабочая одежда и они просто не успели переодеться. Похоже, Джо был единственным, кто специально нарядился для выступления. Он надеялся, Энди оценит это.

Сидя рядом с ним, приятель вдруг напрягся.

— Вот, — прошептал он. — Вот она.

Роб осмотрел проход и не увидел никого, кто мог бы привлечь его внимание в толпе обычных людей. Совершенно очарованному Джо, похоже, придется напомнить, что надо дышать. Может быть, за этим он и позвал с собой Роба.

Дети, причесанные и нарядные по случаю большого события, поднялись по ступенькам на сцену и исчезли за кулисами. Их учительница взяла микрофон, объявила пьесу, сообщила, что в последнюю минуту произошла замена исполнителя роли Цыпленка, и тоже исчезла.

Занавес дернулся и открылся. В зале резко погас свет. Хенни-Пенни, как он предположил, стояла под картонным деревом. Что-то большое и легкое вылетело из-за кулис и ударило ее по голове.

— Небо упало, — драматически объявила она, потом выглянула из-под куриной головы своего костюма и помахала женщине, которая, должно быть, была ее бабушкой. Женщина восторженно замахала в ответ.

Да, Бродвей отдыхает. Пьеса разыгрывалась, как и представлял Роб, по всем канонам второсортной постановки. Артисты шепелявили, забывали текст, вели себя неестественно, а один ребенок вообще подумал, что это лишь прослушивание на роль. Сидящие вокруг родители напряженно смотрели и шевелили губами, когда их отпрыски выходили на сцену. В конце представления у всех присутствующих одновременно вырвался вздох облегчения, что у детей все получилось, и зал взорвался радостными аплодисментами.

Стоя на сцене, дети кланялись и улыбались, излучая радость и восторг своими беззубыми улыбками. Роб тоже улыбался. Было очень забавно видеть все это. Приятель тем временем хлопал изо всех сил.

— Разве это не прекрасно! — воскликнул он.

— Прекрасно, — согласился Роб. Правда, в его голосе не было такого энтузиазма, как у друга, но он старался. Когда зажегся свет и родители потянулись к выходу, Джо остался стоять на месте. Теперь он выглядел озабоченным.

— Я наконец познакомлюсь с той женщиной? — спросил Роб.

— Еще минуточку, — ответил Джо. — Я думаю, мы пойдем в класс. — Но он не двинулся с места. Роб почти физически чувствовал его напряжение — стиснутые руки, напряженные мышцы, выступивший пот — это было совершенно не похоже на Джо, всегда такого естественного в общении. Он с легкостью проходил через мероприятия вроде обедов в Торговой палате. Ну а с женщинами — Роб никогда не видел, чтобы он так смущался перед женщиной. Бедный Джо.

Наконец он собрался, приготовился и, выйдя из зрительного зала, повел его по коридору, как человек, осуществляющий особую миссию. Роб надеялся, что никакой несчастный ребенок не попадется у них на пути, так как взгляд Джо был словно приклеен к двери, и никто и ничто не могло бы остановить влюбленного.

Они вошли в дверь. Учительница была занята детьми, родителями и костюмами. Роб с восхищением наблюдал за ней. Нужно было иметь навыки военачальника, чтобы учить второй класс, а эта женщина великолепно управлялась с ним.

Пришлось ждать, пока в комнате станет посвободнее и Джо сможет представиться учительнице.

— Привет, я Джо Джиарди, дядя Энди. Я только хотел сказать, что вы проделали прекрасную работу с этой пьесой, — пылко произнес он.

Женщина посмотрела на него и улыбнулась.

— Спасибо. Я думаю, Энди прекрасно сыграл Фокси-Локси. — Она быстро пожала ему руку, и повернулась к другим родителям.

Джо еще потолкался в классе, в конце концов все-таки вышел и направился по длинному коридору. Роб, совершенно уверенный, что о нем забыли, догнал его.

— Ты встречаешься сейчас с женщиной? — спросил Роб.

Джо обернулся, посмотрел на него долгим пустым взглядом.

— О чем ты?

Он понял, что другу нужна помощь.

— О женщине, с которой ты меня привез познакомиться. Когда ты встречаешься с ней?