Младший научный сотрудник 5 - Сергей Тамбовский

вы там говорили, когда она меня выставила за дверь?

— Да о болезнях же, дядя Леня… подробности я сообщать уж не буду, но ничего серьезного у нее не нашлось… как и у вас.

— И все, об одних болезнях целых полчаса? — хитро прищурился он.

— Еще она стандартные вопросы позадавала — кто я, откуда, да как у меня эти способности появились… по итогам даже одно любопытное сравнение выдала.

— Какое?

— Что я похож на человека-паука из американских комиксов.

— Не читал, — отозвался генсек, — и про что эти комиксы?

— Да там обычная история про обычного человека, который вдруг получил сверхспособности — у них куда ни плюнь в эти комиксы, там либо Супермен какой-нибудь с другой планеты, либо летающий Бэтмен, либо Человек-муравей, Человек-паук или совсем уже Железный человек. И все чего-то спасают.

— Надо будет заглянуть, — сказал Ильич, переходя в положение сидя, — как у тебя дела, расскажи… когда свадьба?

— Свадьбы, увы, но не будет, — вздохнул я, — непредвиденные обстоятельства вмешались.

— Ну вот, — проворчал он, — а я тебе уже и подарок приготовил. А почему свадьбы не будет?

Я вторично тяжело вздохнул и вывалил душераздирающую историю про афганца в коме.

— Так ты говоришь, вывел его из этой комы? — переспросил по итогам моего рассказа Брежнев.

— Так точно, товарищ главнокомандующий, — взял я под козырек, — хотя это оказалось не таким уж простым занятием, почти час бился.

— Передай координаты афганца Цуканову, — бросил он, глядя в окно, — надо будет помочь парню. А ты кругом чистый молодец выходишь… ладно, иди уже, а я тут должен подготовиться к пленуму.

— И речь у вас почти нормальная стала, — не смог не заметить я напоследок, — приятно слушать.

Он махнул рукой, и я вышел за дверь. Там пришлось второй раз за сегодня объясняться по поводу моей несостоявшейся свадьбы. На этот раз с Галиной. В конце концов она сказала почти теми же словами, как и отец:

— Достойный поступок, — и чуть слезу не пустила, — прямо, как в индийском кино получилось…

— Как в Санта-Барбаре, — поправил ее я, — там главный герой половину сериала в коме лежит, а потом начинает куролесить.

— Не смотрела, — ответила она и вспомнила еще одну вещь, — да — тебя же искал Андрюша Миронов. Весь телефон мне оборвал.

— Я помню про свое обещание, — сказал я, — и вчерне все подготовил. Готов встретиться и передать сценарий.

— Он тебе сам позвонит, — сказала Галина, и я, наконец, добрался до своего жилища, пустого и запыленного после двухнедельного отсутствия.

Слегка подмел пол, чтобы уж дорожка следов на нем не оставалась, поставил греться чайник, но налить не успел — затрезвонил телефон. Не черная вертушка, а обычный городской.

— Привет, — сказала трубка узнаваемым голосом Миронова, — как дела?

— С переменными успехами, — ответил я, не вдаваясь в детали, — ты наверно насчет концерта ко дню милиции?

— Точно, — подтвердил он, — карусель закрутилась и ее теперь сложно остановить… надо бы встретиться.

— Легко, — быстро отвечал я, — сценарий вчерне готов, до вечера я, кажется, совершенно свободен — так что называй место и время.

— Тогда подъезжай на нашу дачу, — сказал он, — это в Красной Пахре — знаешь такую?

— Не очень, — признался я.

— Съезд со МКАДа по Профсоюзной, километров 20 отмотаешь и вот она, Красная Пахра.

— А адрес какой? Деревня наверно немаленькая.

— Улица Фрунзе, 15 — там все просто.

— Хорошо, запомнил, — сообщил ему я, — часа полтора у меня дорога наверно займет. А железная дорога у вас там есть?

— Не, — открестился Миронов, — ближайшая станция очень далеко, в Подольске, а оттуда автобус два раза в день ходит. Проще на автобусе от Теплого стана.

— Думаю, решу вопрос с транспортом, — ответил я, дал отбой и тут же перезвонил Цуканову.

Сообщил ему пожелание Ильича насчет воина-афганца, а заодно попросил служебную машину для неотложных целей.

Глава 13

Гавайская роза

Гавайская роза — эмблема печали

Много семян этой розы Цой сыпать в котелок не стал, сказал, что на первый раз надо бы быть умеренным и проверить на практике, как оно воздействует на организм. А я вытащил из своей сумки все, что осталось у нас от ужина с двумя подругами. Полкило местных красивых помидоров, порезанную полбуханку хлеба и остатки от мясной нарезки. С голоду, по крайней мере, сегодня мы умереть не должны.

Котелок тем временем закипел, источая не совсем ожидаемые ароматы… пахло вовсе не цветами, как можно было предположить, а каким-то мясным бульоном. Цой зачерпнул из котелка половником и разлил варево по кружкам (и то, и это обнаружилось в углу хижины).

— Ну чего, с богом, — сказал я, предварительно перекрестившись.

— У вас же в стране все атеисты, — не понял моего жеста Цой, — с каким еще богом?

— С обычным, — пояснил я ему, — с Саваофом, он же Яхве, он же Элохим. Официально — да, религия у нас не приветствуется, но на практике разное встречается.

— Ясно, — пробормотал он, осторожно отхлебывая из кружки, — а чего крестишься так необычно, справа налево? У нас наоборот принято.

— Так православие же, дорогой, — отвечал я, — другой канон. У вас, у католиков, движение руки слева направо означает посыл от человека к богу, если я все правильно помню…

— А у православных наоборот что ли?

— Точно — у нас движение справа налево это значит, что первично обращение бога к человеку. Плюс левая сторона в христианстве всю жизнь означала нехорошее начало, греховное, если так можно выразиться. Второе значение крещения по-католически — это движение от греха к спасению. А у православных — победа божественного над дьявольским.

— Гладко как чешешь, — задумался Цой, — у тебя в роду священников случайно не было?

— По крайней на три поколения назад не было, — угрюмо отвечал я, приканчивая кружку (вкусно оказалось, против ожиданий), — просто книжки иногда читал умные. Давай еще по одной накатим.

Цой возражений не высказал, а просто зачерпнул половником еще одну порцию и разделил ее между нами. На