Девочка Беркута - Марика Крамор

Слова даются очень тяжело и в горле пересохло.

А Хакер наклоняется ко мне, хватает за руку, заставляя посмотреть на него.

– Тише. Не суетись. Пить хочешь?

В ответ я лишь коротко киваю и вижу полулитровую бутылку минералки в его руках.

Откручиваю крышку и жадно присасываюсь. И только потом задумываюсь. Стоит ли у него что-то брать…

– Нормально себя чувствуешь?

Его голос звучит очень тихо. Со стороны, наверное, можно подумать, что мы влюблённая пара и тихонько обсуждаем планы на вечер.

Я закручиваю крышку и обращаю внимание, что на мне надета чужая вещь. Огромная чёрная куртка. Это явно смешно смотрится. И неуместно. Перевожу растерянный взгляд на мужчину.

Хакер вновь подаётся вперёд и поясняет вполголоса:

– Твоя одежда вся в крови. Сейчас пойдём в туалет. Я подожду у двери. А ты снимешь с себя грязные вещи. Уберёшь в сумку, потом выбросишь. Все поняла?

– Где Рома? – взгляд Хакера становится твёрдым. – Он жив?

– Пулю поймал. Кровь на твоей одежде – его. У тебя самой ещё голова пробита. Но я точно не скажу, под волосами не копался. Капюшон пока не снимай. Потом к врачу сходишь. Скажешь, упала и ударилась. Ясно?

Согласно киваю, не в силах в полной мере осознать услышанное. Сейчас меня интересует только одно:

– Он будет жить?

– Яна. Его подстрелили. Ранение в грудь. С таким не живут.

Я не верю! НЕ ВЕРЮ! НЕ ВЕРЮ!!!

– Ты что… бросил его?! И даже в больницу не отвез?!!

– ТИииХОоо, – раздаётся злобный шёпот. Я мгновенно прикусываю язык. – Я здесь по чьему приказу, как считаешь? Или, думаешь, решил на паровозике прокатиться лишний раз?

Свет вокруг для меня померк. Мужчина и дальше шевелит губами и что-то мне говорит, но я не слышу… ничего не слышу… а в голове отдаются холодные слова:

«С таким не живут… не живут… Н Е Ж И В У Т…»

Меня резко начинает тошнить. Неприятный комок подкатывает к горлу, а из глаз уже льются слезы… Запястье перебинтовано.

Моя одежда в его крови. Господи…

– Идём.

Встаю, как марионетка, и иду вперёд. Даже если он меня сейчас сбросит с поезда, мне уже будет все равно. И это самое ужасное.

Зачем мне теперь уезжать?

Хакер хватает мою руку и насильно тянет следом. Приоткрывает скрипучую дверь и толкает меня в маленькое отделение, где пахнет мочой и куревом.

– У тебя две минуты, – протягивает пакет, кивает вниз, заставляя меня опустить глаза.

Мужчина чуть приоткрывает спортивную сумку, которую я замечаю только сейчас. И вытаскивает оттуда мою футболку. И спортивные штаны. Но… я совершенно точно уверена, что они должны лежать в моем шкафу!

– Взял первое, что под руку попалось.

Я отказываюсь верить и понимать. Он был у меня дома?! У меня что… проходной двор, раз любой человек может зайти в мое отсутствие?!

– Потом вопросы. Давай быстрее.

Захожу внутрь. Хочу закрыться, но щеколда сломана. Тут настолько неприятно, что даже прикасаться ни к чему нет желания.

Стараюсь как можно скорее переодеться, что на деле оказывается довольно трудной задачей.

Поверх чистой одежды я вновь натянула теплую куртку, спрятав голову под капюшон. Я вышла в тамбур, предварительно сложив перепачканные вещи в пакет.

Мы с Хакером стоим близко друг к другу. Вокруг нас никого нет. Но мужчина продолжает говорить тихо:

– Тебе нужно немного прийти в себя.

– Почему ты вообще здесь?

– Бер отправил. Сказал, жизнью за тебя отвечаю. Знаешь, Яна, считаю, что ты не достойна моей жизни. Глупая слишком.

– Что?! – я поражена ещё сильнее.

– Задаёшь ненужные вопросы. Не слушаешь ответы.

– Он истекает кровью где-то, а ты языком чешешь?

– Если бы не ты, его бы там не было. Или он был бы начеку. Жив и здоров.

– Ты делаешь меня виноватой? В том, как вы живёте?

– Хочешь совет?

– Давай.

– Уезжай. Он хотел тебя спрятать. Но не успел. Узнают всю подноготную – добьют окончательно.

– За что, я же ничего не сделала?

– В назидание. Пойми. Не могло у таких, как он, быть слабостей. Он был вольной птицей. Как бы вы оба ни надеялись на обратное.

За то, что он говорит о Роме в прошедшем времени, мне хочется расцарапать его лицо. Или ударить побольнее, разбить нос об стенку… Что угодно, только бы причинить ему физическую боль.

– О чем ты?

– Держи, – он намеренно игнорирует мой вопрос. – Постарайся использовать с умом. Если получится.

– Что это…

Я еле сдержала вскрик, закрыв рот рукой. Под вещами в спортивной сумке лежат… деньги. Пачки перевязанных канцелярской резинкой купюр. Я, в полнейшем шоке и неадеквате, просто оттолкнула от себя все это богатство, испуганно прошептав:

– Что это… Витя… Что?!

– Закрой сумку. И повесь на плечо. Сбоку найдёшь свой паспорт. Можешь поехать, куда хочешь. Главное – подальше.

– Ты у меня дома был?

– А разве это не очевидно?

Трясущийся пол уходит из-под ног. Я не понимаю, как мне реагировать. Я не хочу. Не хочу уезжать! Да и куда мне податься? И зачем?!

Очевидно, в глазах моих отражён такой ужас, что Хакер решает пояснить:

– Будут копаться. На тебя могут выйти. А дальше что может быть, я вообще думать не хочу. Защищать тебя никто не станет. Хочешь рискнуть – дело твоё. На ближайшей остановке я выйду. И больше я тебя не знаю.

– Но зачем же обязательно уезжать?

– Не будь дурой, Яна. Нужно было изначально не связываться. Забудь все, что видела. Все, что слышала. Все, о чем узнала. И его забудь. Как страшный сон. Как будто и не было никогда.

– Он выживет, – заявляю твёрдо.

– Да он уже труп. Но даже если и нет, то что? Не сегодня, так завтра его все равно добьют. А если ты окажешься в неудачное время в неудачном месте, то обычная летальная огнестрелка намного предпочтительнее того, что могут сделать с тобой его враги просто назло.

Отказываюсь верить. Не хочу. Не могу. Но неужели им вообще нельзя любить в жизни хоть кого-то?

– Я не понимаю. Причём здесь «враги», «назло»… разве это нормально – отыгрываться на слабых?

– Ты – его слабость. А грамотный противник всегда бьет в самое незащищенное место.