Реформатор - Даниил Аксенов

Сержант был очень огорчен и разочарован таким приемом. Ему показалось, что он понравился этой женщине. Постаравшись не выдать своих чувств, коротко поклонился и отошел. Верон чувствовал себя обманутым: он ведь ничего не сделал плохого, а намеки были вполне ясны. Для него причины такого грубого ответа остались загадкой. Однако долго расстраиваться не пришлось. Двери распахнулись, и дворецкий возвестил:

– Его величество король Нерман, его величество король Меррет и ее высочество принцесса Анелия!

Меррет и Анелия присоединились к Михаилу непосредственно перед выходом в зал. Принцесса все еще была недовольна, но это проявлялось только наедине. На публике Анелия чинно шла рядом, чуть позади своего жениха. Ее брат двигался вровень с Нерманом.

В зале для приемов были установлены два дополнительных трона. Если трон для Меррета еще как-то мог быть объясним, то трон для принцессы был чем-то немыслимым. Она, не являясь официально женой короля, должна была стоять. Но Михаил специально пошел на нарушение этикета, собираясь показать всем серьезность своих намерений и прочность союза.

Сержант на время забыл об огорчении и наблюдал за своим королем и принцессой. Как он восхищался Анелией! Если бы сейчас возникла такая же опасная для нее ситуация, как тогда, на поле боя, Верон не задумываясь пришел бы на помощь. Чего бы это ему ни стоило. Он видел, как король занял место на троне, и слышал короткую благодарственную речь, обращенную к военным и ишибам. Затем вперед вышел знаменитый полковник Танер. Он держал в руках свиток.

«Сейчас начнется, – подумал Верон. – Будут награждать. Наверняка с генералов или даже с ишибов. Вон стоят генералы Ферен и Каретт, а рядом с королем – Верховный ишиб».

Но, к удивлению сержанта, Танер выкрикнул имя какого-то лейтенанта Тшаля. Это всколыхнуло публику. Было принято считать, что первые награды – самые почетные. Пожалуй, Верон был единственным, кто никогда не слышал о Тшале, хотя о вспыльчивом темпераменте этого офицера ходили легенды. Некоторые присутствующие в зале мужчины уже скрещивали с ним мечи на дуэлях.

– За выдающиеся военные заслуги и проявленную инициативу, нанесшую врагу огромный урон, – продолжал зачитывать Танер. – Лейтенанту Тшалю присваивается звание капитана и вручается орден «За фамильную честь» второй степени.

Это была потрясающая награда. Высший орден королевства, дарующий массу привилегий, включая наследственное дворянство. Впрочем, Тшаль и так был дворянином. Вторая степень отображала статус военного и вручалась лишь офицерам. Обычные солдаты могли теоретически получить третью степень, а генералы всегда получали первую.

Сержанту было очень интересно, кто же пойдет вторым. Вероятно, заслуги этого лейтенанта, теперь уже капитана, просто сверхъестественные, если даже генералы пропустили его вперед.

Вопрос о порядке награждения волновал не только Верона, но и многих других. Публика перешептывалась, обмениваясь впечатлениями. Первые места помимо наград означали и королевскую милость.

Когда сержант думал о себе и о своем собственном подвиге, то твердо надеялся на повышение до лейтенанта, а также на какой-нибудь из средних орденов. Пределом его ожиданий был орден «Утренней зари», дающий пожизненное ненаследуемое дворянство. Конечно, он волей-неволей иногда мечтал о чем-то более существенном, но тут же одергивал себя. Разочаровываться ему не хотелось. Поэтому, прислушиваясь ко второму имени, он сначала даже не понял, что полковник зовет его.

– Сержант Верон Снарт! – провозгласил Танер.

Публика вновь всколыхнулась. На всех произвело впечатление звание «сержант». Присутствующие начали оглядываться, и не прошло много времени, как взоры устремились на Верона. Он ведь был единственным сержантом в зале.

И король, и Танер, и даже принцесса, уловив направление взглядов большинства, тоже начали смотреть в сторону Верона. Он растерялся. Настолько, что несколько секунд вообще не двигался.

– Иди уже, иди, – тихо сказал какой-то офицер, стоящий рядом.

Это слегка привело сержанта в чувство. На плохо слушающихся ногах он зашагал в сторону трона.

– За спасение жизни короля и принцессы в условиях тяжелого боя, а также за иные военные заслуги, – продолжил чтение Танер, – сержанту Верону Снарту присваивается звание лейтенанта, титул уру с полагающимся поместьем и денежной наградой, а также вручается орден «За фамильную честь» второй степени.

Это было нечто. И тут дело заключалось даже не столько в беспрецедентной награде, сколько в формулировке. Зрители после кратковременного изумленного молчания стали опять активно переговариваться.

– Подойди, подойди поближе, – сказал король, обращаясь к Верону.

Тот сделал еще пару шагов и оказался возле трона.

– Продолжай в том же духе, – произнес его величество, прикрепляя на камзол Верона золотой орден. – И скоро станешь генералом.

Для Михаила это были просто слова. Поощрение. Он, человек, родившийся в другом мире, не до конца понимал, что подданные подразумевают под речами короля. А они воспринимали их дословно. Так что сейчас прозвучало фактически обещание сделать Верона генералом, если тот будет действовать правильно.

– Однако, Шартера, зря ты так обошлась с этим мальчиком, – ехидно заметила Улара, внимательно изучая лицо собеседницы. – Похоже, что он – любимчик короля.

Надо сказать, изучать было что. Лицо у тагги вытянулось, она даже сжала кулачки. Подумать только, кто ее тянул за язык? Улыбнулась бы вежливо этому солдатику – и все, он у нее в руках. Похоже, перспективный юноша. Такого желательно иметь на своей стороне. Молод, богат, красив, пользуется доверием короля… Что еще требуется от мужчины?

– Помолчала бы, – огрызнулась Шартера. – Ты тоже с ним не поздоровалась.

– А он к тебе шел, – рассмеялась Улара. – Точно к тебе.

Тагга, продолжая сжимать руки, хотела что-то сказать, но сдержалась. На вежливые реплики не было сил. А ругаться в тронном зале – такой знатной леди не к лицу.

Михаил сыграл свою роль до конца. Он бы с удовольствием провел время другим способом, например, в своем подвале рядом с компьютером, но долг требовал самоотдачи. Награждение завершилось, был объявлен бал, которого так долго ждали дворяне. Но тут король решился на маленькую месть. О королевском бале стало известно ровно за один день до его начала. Этот удар был направлен в первую очередь против знатных дворянок, лояльность которых все еще была под вопросом. Пусть попробуют за один день добыть новое платье, учитывая расстроенные финансовые дела большинства из них и жесточайшую конкуренцию.

Король покидал тронный в зал в сопровождении Комена и Меррета. Он был погружен в свои мысли и рассеянно слушал взволнованный рассказ короля эльфов о планах Верховного ишиба построить какую-то огромную плотину. Потом, уже за дверьми, до Михаила дошел смысл сказанного, и он с изумлением повернулся к собеседнику:

– Твое величество, о какой плотине ты говоришь? Рядом с Пармом ведь нет больших рек!