Кузнец душ - Рин Чупеко

Но страх – очень мощный мотиватор. Я уже подвергла себя опасности, впустив ази. Если приговора мне не миновать, то все равно, за что быть повешенной: за овцу или ягненка.

Я перевернула книгу. На меня смотрела опрокинутая вверх-ногами корона.

– Я одолею тебя, – сказала я ей. – Я всех защищу от тебя.

Только бы я еще была такой же уверенной, как и мои слова.

– И каким же заклинанием из книги ты воскресила Калена? – спросил Кузнец душ.

Костяная ведьма вдруг озорно усмехнулась:

– Это было не заклинание из книги.

– Можно? – Лорд Халад принялся внимательно рассматривать ее стеклянное сердце, прижав палец к его темной поверхности. Как только подушечка коснулась стекла, в нем появилась слабая вспышка. Сам кузнец не шелохнулся и просто наблюдал за тем, как вихрь цветов в ее сердце постепенно тает, а после убрал руку.

– Ты воскресила его силой собственного сердца, наполненного мощью семи дэвов. Ты знала, что это сработает?

– Нет. Но мне ведь обещали, что с помощью сердца сумрака я смогу заполучить все, что захочу. Так почему бы не это?

– Не понимаю, – вмешался я. – Ни для кого не секрет, что Темная аша способна воскрешать мертвых. Чем отличается этот случай?

– Обладателей серебряного сердца невозможно вернуть к жизни. А Кален вообще не должен был умирать. – Гнев, словно сильный яд, только подогревал ее решимость.

– Если ты воскресила Калена, – заговорил Кузнец душ, в его глазах вдруг вспыхнула надежда, – тогда ты можешь… Ты не?..

Костяная ведьма склонила голову.

– Не знаю. Но постараюсь. Это я могу пообещать.

– Спасибо, – по-прежнему вздрагивая, прошептал лорд Халад и повернулся к трупу, чьи выпотрошенные останки ничуть его не пугали. – Обреченный? – спросил он.

Она кивнула в ответ.

– Нам нельзя терять бдительность.

– Я проверю каждого солдата на наличие симптомов, – обернувшись к пострадавшим, пообещал Кузнец душ. По команде лорда Калена в зал внесли раненых, и вскоре комната наполнилась стонами и криками. Те, кого дэв не тронул, торопливо забежали внутрь, втаскивая за собой тяжелые котлы с водой.

– Поставьте их в конце, – наставляла аша. – Доведите до кипения.

Мужчины повиновались. Такими послушными их сделал аэшма, с интересом наблюдающий за ними, вкупе с ожидающим снаружи другим дэвом. Они едва взглянули на своего бывшего императора, который по-прежнему находился под присмотром чудовища.

– Ты вылечишь их?

Костяная ведьма собиралась опустошить Даанорис, привести королевство в упадок. При этом приказала своим монстрам никого не убивать, позволила большинству жителей сбежать целыми и невредимыми. А теперь еще лечила раненых.

– Боюсь, Кузнец душ станет плохо обо мне думать, если я хотя бы не попытаюсь, – ответила аша, закатав рукава своего хуа, словно жена рыбака, готовая разбирать дневной улов.

– Я никогда о тебе плохо не думал, Тия. Кто бы что ни говорил. Чем быстрее мы разберемся с этими людьми, тем быстрее я закончу стеклянное сердце, которое тебе обещал.

– Л-леди Тия? – послышался незнакомый шепот. За спиной у лорда Калена пряталась испуганная даанорийская девушка.

Аша улыбнулась.

– Рада видеть вас во здравии, принцесса Яншео. Жаль, что мы снова встречаемся при столь неблагоприятных обстоятельствах.

– Что стало с королевством? Мой народ – его нет! У наших дверей чудовища! Леди Тия, что вы наделали?

– После каждого переворота приходит новый правитель. Ваш народ сбежал, но он вернется. Армия исцелится. Я пришла лишь для того, чтобы избавить Даанорис от опухоли, а хаос – самый быстрый способ вскрыть этот гнойник.

– Но о какой опухоли вы говорите?

– Вы еще спрашиваете? А кто держал вас в заточении ваших комнат все эти долгие месяцы? Кто сделал вас пленницей в своем собственном дворце?

Принцесса посмотрела на императора и отвела взгляд.

Голос Костяной ведьмы стал мягче:

– Вы до сих пор скучаете по нему?

Молодая девушка задрожала.

– Да.

Темная аша вздохнула. Наложила раненому солдату компресс из трав и поднялась на ноги. Затем подошла к девушке и взяла ее за руку.

– Яншео, одни дни будут лучше остальных. В другие вы будете просыпаться в слезах, и его имя будет первым слетать с ваших уст. Порой вы, стоя на одиноком пляже, будете смотреть на звезды в небесах и понимать, что они больше ему не светят. – Ее взгляд коротко скользнул по Искателю смерти, который занял место среди раненых и вернулся к принцессе. – Так устроена скорбь. Но она означает, что ты познал любовь. Любовь дает возможность скорбеть. И одно не может существовать без другого.

– Но, миледи, – задыхаясь, проговорила принцесса, – это несправедливо. Он погиб ужасной смертью, из-за меня.

– Жизнь вообще несправедлива, моя дорогая. Как, порой, и смерть.

8

– Тия! Ты там? Тия!

Я сунула книгу под подушку и выскочила из постели. Прокляла время, себя, даже стоящего у двери и орущего Калена, а потом снова себя до кучи. Я совсем забыла о тренировке!

– Твоему опозданию нет никакого оправдания! – накинулся на меня Кален, как только я открыла дверь. Его каштановые волосы были убраны назад, рука замахнулась для повторного удара в дверь, если я задержусь хотя бы на секунду. – Избавь меня от объяснений. Если у тебя есть время бездельничать, то найдется время и для тренировки. Пошли!

– Я сожалею!

– Одними сожалениями сыт не будешь, – прорычал он, но больше ничего не сказал и потащил меня на тренировочное поле. В обычной жизни он наверняка донимал всех окружающих своими возражениями, поэтому мое извинение, должно быть, сильно его удивило, а я не из тех, кто стал бы извиняться.

На поле оказалось пусто. Слегка дернув связывающую нас с братом мысленную нить, я узнала, что Фокс с остальными солдатами переместился на площадку для стрельбы из лука. Кален не стал терять времени зря. Вопреки своим предыдущим угрозам он принял оборонительную стойку и предоставил мне возможность первой нанести удар.

Сегодня я была медленнее и неповоротливее обычного. Мечом я владела не особо хорошо, хотя Кален долгие месяцы обучал меня этому навыку. Тем не менее Искатель смерти никогда не бросал безнадежное дело, даже если этим делом была я.