Лунная дорога в никуда - Людмила Мартова

– Подслушивать нехорошо. – Игорь Арнольдович каким-то чудом оказался рядом с Дашей. Поглощенная чужим разговором, она даже не заметила, как это произошло.

Из кухни тут же выглянула Татьяна, оценила мизансцену, нахмурилась, бросила на Дашу уничижительный взгляд, и та сразу почувствовала, как краска бросилась ей в лицо. Да что же она, право, с ума, что ли, сошла!

– Извините, я не нарочно, – пробормотала Даша, пересекла комнату и уселась рядом с Катей. Если бы у нее сейчас спросили, кто из присутствующих в комнате ведет себя наиболее странно, она бы ответила, что все. Абсолютно все.

* * *

Шторы в спальне двухкомнатного люкса были не задернуты, и это показалось Макарову странным. Если Сэм Голдберг убит ночью, значит, перед сном он должен был занавесить окно. Впрочем, в их с Ильей номере они тоже не стали опускать имеющуюся в наличии римскую штору. Точнее, Илье это не пришло в голову, потому что, вернувшись с ужина, он завалился в кровать, какое-то время «потупил» в телефон, а потом заснул.

В номере было душно от жаркой батареи, поэтому Макаров чуть приоткрыл створку окна и штору опускать не стал, оставляя путь свежему воздуху. В окно не светило ничего, кроме луны, а это, пожалуй, было даже романтично. Вполне возможно, и Голдберга совершенно не беспокоило, что комната как на ладони. В конце концов, располагалась она, в отличие от макаровской, на втором этаже и выходила на ведущее к озеру поле. Подсматривать некому.

Тело лежало на спине на кровати и было уже окоченевшим.

– Можете попытаться определить, в каком часу произошла смерть? – спросил Макаров стоящую в дверном проеме Анну. – Только особо ничего не трогая. Настоящие эксперты нам потом этого не простят.

Женщина судорожно глотнула, но послушно приблизилась к разоренной постели, прикоснулась к руке, лбу, шее.

– Подождите, надо хоть резиновые перчатки у Татьяны попросить. Должны же быть в хозяйстве. Игнат, сбегай.

Друг послушно сходил вниз, принес упаковку латексных перчаток, которые продаются в любом хозяйственном магазине, протянул Анне. Та послушно натянула тонкую резину на руки, аккуратно подняла край шелковой пижамы, в которую был облачен американец, еще раз сглотнула.

– Он уже совсем остывший, а из учебников я помню, что в первые пять часов после смерти температура тела понижается примерно на полтора градуса в час. Все мышцы уже затвердели, то есть шесть часов с момента смерти точно прошли, а вот двенадцать – пока нет, трупное пятно исчезло при надавливании. Сейчас уже полдень, так что с определенной долей вероятности можно сказать, что смерть наступила около четырех-пяти часов утра.

– Точно не раньше, потому что мы все выскочили на звук разбившейся двери и потом разошлись по своим комнатам около трех, – задумчиво сказал Игнат. – Еще нужно было время для того, чтобы все успокоились и уснули. Лично я смог сделать это не сразу – всегда с трудом засыпаю, если меня разбудить среди ночи. Но и не позже, потому что хозяева гостевого дома встают рано. Я вчера спрашивал у Татьяны про их уклад, мне стало интересно, каково тащить на себе такое хозяйство. Она сказала, что ставит будильник на пять сорок пять каждое утро, а ее муж встает на полчаса раньше.

– Ладно, примем как отправную точку, – согласился Макаров. – Итак, потерпевший скончался от удара ножом в грудь. Рана одна, орудие преступления оставлено в ней, поэтому крови вокруг немного. На тумбочке у кровати кружка с чаем. Ну да, Даша говорила, что столкнулась с американцем на лестнице. Он ей сказал, что спускался за чаем.

– Так вот же чайник, – изумленно сказала Анна. – И чайные пакетики есть, и сахар, и бутылка с водой.

– То-то и оно, – туманно заметил Макаров. – То-то и оно. Кстати, Игнат, сходи вниз и уточни у Даши, во что был одет Голдберг, когда разговаривал с ней на лестнице – в пижаму или в джинсы со свитером?

Друг безропотно исполнил очередное поручение, и Макаров вдруг подумал о том, что из него получился бы неплохой доктор Ватсон. По словам Даши, Сэм был в пижаме. То есть после ужина он попрощался с Дашей, поднялся в свой номер, переоделся и улегся в постель. Но потом посреди ночи зачем-то встал, спустился на первый этаж, чтобы затем подняться с кружкой ненужного ему чая. При этом испуганным не выглядел, никуда не торопился, охотно поговорил со своей помощницей о том, что произошло за ужином, объяснил мотивы своего поступка. Почему оборвался разговор? Ах да, внизу порывом ветра разбило стекло на входной двери. Шум перебудил полдома, все высыпали на лестницу, Михаил Евгеньевич тем временем забивал дверь фанерой. Да, угомонились только в начале четвертого, это точно.

Получается, подождав, пока все снова уснут, злоумышленник пробрался в номер к Голдбергу и убил его. Кстати, а как он попал внутрь? Неужели богатенький американец не имел привычки в незнакомом месте запирать дверь на ночь? Забыл? Специально оставил открытой, потому что кого-то ждал? Кого? Свою потерянную и внезапно обретенную дочь? Или Дашу, которая на самом деле оказывала ему не только услуги гида?

На этой мысли Макарова почему-то прошиб пот. Думать о коротковолосой Даше как о любовнице старого богатея ему отчего-то было неприятно. Или дверь была все-таки заперта, а у преступника имелся запасной ключ? Но тогда как в номер полчаса назад попала Даша? Открыла дверь своим ключом? Значит, он у нее был?

Гонять Игната взад-вперед было уже неприлично.

– Друг, не в службу, а в дружбу, – покаянно сказал Макаров, – позови сюда Дашу и останься в гостиной вместо нее: всех впускать, никого не выпускать. И скажи громко, что мне надо побеседовать с ней первой, потому что именно она нашла тело.

Спустя две минуты в номер зашла Даша. Макаров встал в дверях спальни так, чтобы она не видела Сэма, понимая, что ей вряд ли хочется снова пережить испытанный ужас. Даша его усилия, видимо, оценила, едва заметно кивнув.

– Даша, когда вы зашли к Сэму сегодня утром, дверь была заперта? – спросил Макаров и даже дыхание затаил, так важен ему был ответ на этот вопрос.

– Нет, – удивленно ответила молодая женщина. – Если бы она была заперта, как бы я сюда попала? Я постучала, но мне никто не ответил. Тогда я машинально нажала на ручку, и дверь начала открываться. Я приотворила ее немного и покричала внутрь, но в номере по-прежнему было тихо. Я решила, что Сэм просто не слышит, например, он в душе. Если честно, я собиралась уйти, но вдруг испугалась, что ему могло стать плохо, поэтому зашла без приглашения.

– Вы несли ему кофе, но чашки в номере нет. Куда вы ее дели?

– Я несла ему кофе, но вы меня толкнули, и я пролила его на себя, – напомнила Даша. – Я зашла к себе переодеться, скорее всего, чашку оставила где-то в своем номере. Точно не помню. Это важно?

– Думаю, что нет. Итак, дверь была открыта, поэтому вы вошли. Скажите, обычно Сэм имеет привычку запираться по ночам?

– Я не знаю, – сказала Даша чуть надменно. – Я никогда не провожала его до номера, если вы об этом. С одной стороны, любой человек, ночующий в незнакомом месте, машинально поворачивает ключ в замке. С другой – в обычных отелях двери изнутри закрываются автоматически и их не надо запирать ключом. Он мог забыть запереться.