Руна - Кристофер Фаулер

Кудрявая женщина в зеленой стеганой куртке неожиданно закричала, подзывая своих отпрысков ко входу в магазин:

— Джонквиль! Тарквиль! Папа очень сердится!

Дэйв обернулся и уставился на женщину. Тупые сучки вроде нее совершенно не знали жизни, да и не водилось у них ничего такого, что стоило бы украсть. Все они походили друг на друга как две капли воды — одна порода. Да и денежки у них почти всегда “на привязи”. Он увидел, как чуть ниже по склону холма они выстроились в очередь за картофельным пирогом — замелькали кошельки, кредитные карточки. Дэйв скривил губы в презрительной ухмылке: ясное дело, форсу у них хоть отбавляй, а за душой — ни пенса. Так, дешевка. Телки немытые. Все деньги уходят на выплату по закладной за какую-нибудь полуподвальную дыру в Норфолке, так что потом на бутылку пепси едва наскребают. Их счастье, что уж сегодня-то у него бабок хватает.

В ту же секунду за спиной Дэйва зарычал зеленый спортивный “БМВ” последней модели, с жутким скрежетом царапнув колпаками колес по бордюрному камню. Он мгновенно распознал звук двигателя и отошел от дерева, чтобы получше разглядеть машину.

Ему явно повезло: сидевший за рулем владелец автомобиля — типичный лабух, даром что богатый. Как только он выволок из машины свою задницу, обтянутую сшитыми на заказ штанами, и потрусил в сторону ближайшего газетного киоска, Дэйв приступил к делу.

Выудить ключи из кармана жертвы, которая принялась перебирать выставленные на витрине журналы по интерьеру жилых помещений, оказалось для него столь же просто, как отнять конфету у младенца. После этого оставалось лишь вразвалочку подойти к машине как к своей собственной, распахнуть дверцу и юркнуть внутрь. Плавно влившись в поток проезжающих мимо машин, он увидел, что единственным человеком, который наблюдал за его действиями, был идиот за рулем “мерседеса”, нетерпеливо поджидавший момента, когда можно будет припарковаться на освобождающееся место.

Сверкающий “БМБ” мчался по авеню мимо одевающихся листвой вязов в сторону парка Бельсайз. Заглянув в “бардачок” в поисках кассеты с подходящей музыкой, Дэйв обнаружил там лишь записи произведений Эндрю Ллойда Уэббера[4]и современного джаза. “Ну и люди пошли, — подумал он. — Никакого понятия о стиле”. Лучше уж радио послушать. Повертев ручку настройки стереофонического приемника, он наткнулся на классическую увертюру — судя по всему, Вивальди.

Теперь перед ним двигался, яростно скрипя всеми подвесками, заляпанный грязью грузовик муниципальной службы, под завязку груженный громадными бревнами, срубленными на раскинувшейся неподалеку пустоши. Свисавший с самого длинного бревна красный флажок трепетал на ветру подобно сигналу тревоги. Дэйв предусмотрительно сбросил скорость. В этот момент маячивший впереди светофор вспыхнул зеленым светом, и водитель грузовика, поддав газу, занял место непосредственно перед ним.

Радиосигнал в приемнике заглушили помехи, вслед за чем послышались такие звуки, словно кто-то забивал в электрогитару гвозди, а спустя несколько секунд их сменило завывание статического электричества. Дэйв потянулся к панели настройки и прикоснулся к чувствительным регуляторам, однако шум от этого лишь усилился. “Нет, хватит экспериментов”, — подумал Дэйв. Он определенно не заслуживал того, чтобы обладать столь “изысканной” аппаратурой.

Чуть впереди вспыхнули тормозные огни грузовика. Машинально среагировав, Дэйв легонько надавил на тормоза “БМВ”, после чего снова попытался настроить приемник.

Слева от него промелькнула станция подземки “Парк Бельсайз”. Проезжая мимо нее, Дэйв вынул из кармана куртки ту самую полоску бумаги и в очередной раз принялся изучать непонятные знаки. Что же, черт побери, они могли означать?

Именно тогда он впервые обратил внимание на странно расположенные символы на оборотной стороне бумажки. Прижав листок к лобовому стеклу, он внезапно обнаружил, что чудные кабалистические знаки, которые были написаны на обеих его сторонах и доселе остававшиеся ему совершенно непонятными, сейчас, на просвет, отлились во вполне осмысленные фразы.

По мере того как молодой вор усваивал содержание послания, его брови все больше хмурились. Он резко дернул головой, словно пытаясь стряхнуть с себя чужеродные мысли, и резко крутанул руль, заметив, что “БМВ” сбился с намеченного курса.

Когда же сознание Дэйва наполнила мешанина незнакомых голосов, он впервые за все это время понял, что именно должен сейчас сделать.

В пятницу вечером Грэйс, свернувшись калачиком, сидела на диване и смотрела транслировавшуюся по четвертому каналу семичасовую программу новостей. Укрывшись под зонтиком, репортер говорил прямо в камеру, установленную возле станции “Парк Бельсайз”:

— Вот в этом месте автомобильный вор сделал остановку. — Он указал в сторону хозяйственного магазина. — Мужчина вошел в магазин и сказал, что хотел бы купить прочную нейлоновую веревку. Вот такую.

Владелец магазина протянул заранее приготовленный образец и добавил:

— Походка у него при этом была нетвердая, а сам он время от времени хватался рукой за голову.

— И что же произошло потом? — спросил репортер.

— Он купил веревку и перочинный нож. Я упаковал покупку, и он ушел.

Следом за репортером камера перенеслась на новое место.

— Затем прохожие видели вора уже в верхней части улицы. Он направил микрофон в сторону молоденькой китаянки.

— Я увидела, как он вышел из машины вон там, — сказала Девушка, указывая на участок омытого дождем асфальта. — Поначалу я даже не поняла, что именно он делает, но потом мне стало ясно, что он обвязывает веревкой фонарный столб. Убедившись в том, что привязал ее достаточно надежно, парень взял в руки другой конец веревки и снова сел в машину. При этом он все время что-то кричал.

Камера сместилась в сторону пожилого мужчины с собакой на руках.

— Я видел, как он сел на место водителя — машина стояла футах в пятнадцати от фонарного столба.

— И что случилось затем?

— Другим концом веревки он обмотал себе шею.

— Каким образом он это сделал?

Мужчина с собакой на руках посмотрел на репортера как на дурачка.

— Завязал петлей, да и все. Потом включил мотор и поддал газу, да так, что тот аж взревел. Я и подумать не мог, что он тронется с места, я имею в виду, с веревкой на шее.

Девушка-китаянка была на грани истерики.

— А потом он сорвался с места, очень быстро.

— Вы видели, что произошло дальше?

— Мне этого никогда не забыть, — проговорила китаянка. — Веревка оказалась достаточно длинной, но потом она все же туго натянулась, и его голову буквально сорвало с плеч.

— Видели бы вы это жуткое зрелище... — добавил мужчина с собакой на руках.