Афганские каскадеры - Сергей Соболев

Четырехкратная оптика, да еще и снабженная автоматическими светофильтрами, лучше пары обычных человеческих глаз. Благодаря навороченному «морпеховскому» прицелу он мог видеть все, что происходило у лежащего в трехстах метрах от дороги верта в мельчайших деталях. А видел в данную секунду он следующее. Тот, кто выбрался из салона «Белла» первым, стоя на «салазке», помогает кому-то, находящемуся внутри, покинуть поврежденную машину. Вот, наконец, показался в проеме и этот второй; сначала высунулся до пояса, затем и полностью…

Так, так… этот тоже одет в темную куртку. Иван смог разглядеть даже то, что на голове у него темная шапочка – вроде лыжной.

Следом за ним из открытого или вышибленного кем-то изнутри бокового – ставшего верхним после падения – люка показалась тщедушная фигурка!.. Этот сам вылез, без посторонней помощи. Ловко так, по-обезьяньи перебирая конечностями, выбрался из люка и сразу же спрыгнул на землю.

Похоже, подросток… Уж больно он тщедушен, да и росточком мал.

– Теперь вижу троих! – доложил Иван. – Двое взрослых и… кажется, подросток!

Тем временем возле вертолета – и с самой этой поврежденной машиной – стали происходить драматические события.

Через проем люка наружу вырвался жирный черный клуб дыма. Двое мужчин, выбравшиеся первыми, сразу же спрыгнули с «салазки» на землю! И тут же из-под поврежденного винта, вернее, ближе к хвосту, как показалось, из сопла одного из двух газотурбинных двигателей, пыхнуло дымом, с хорошо различимыми даже днем оранжевыми языками пламени…

– Вертолет сильно дымит! – передал в эфир Козак. – Один из двигателей загорелся!..

Одному из уцелевших в этом крушении, видимо, крепко досталось. Парнишка и второй взрослый, ухватив один за руку, а второй за шкирку, пытались поднять его на ноги. Общими усилиями кое-как подняли…

«Похоже на то, – подумал Козак, наблюдая за ними через оптику прицела, – что они намереваются отойти как можно дальше от аварийной машины. Которая, кстати, вот-вот может загореться. А если на ее борту есть что-то взрывоопасное, то и взлететь на воздух».

– Твою мать!.. – пробормотал на русском Козак. – Подорвутся же на хрен на минах!..

– Браво Два, вы что-то сказали? – прозвучал в динамике встревоженный голос диспетчера. – Я вас не понял.

– Один из этих троих ранен или травмирован, – перейдя на инглиш, скороговоркой сказал Иван. – И я боюсь, что они решили выбираться по полю к нам, к дороге!..

– Так сделайте же что-нибудь! Только не вздумайте сами соваться туда!.. Минутку!.. Мне только что сообщили, что к вам собирается выехать аварийная партия!

«Зашибись, – подумал Иван. – Сделайте что-нибудь…»

Вот что тут, спрашивается, без вертушки со спасателями и с тросом-беседкой или без саперно-инженерной техники можно сделать?!

Тем временем двое, держа под руки третьего – он сильно прихрамывает, – успели отойти на пару десятков шагов от коптящего, выбрасывающего в небо жирные клубы дыма вертолета. Козак поднял дулом вверх легкий, с углепластиковым ложе, кажущийся после штатных снайперских винтарей почти невесомым, карабин. Действуя на автомате, снял оба предохранителя. Передернул затвор, досылая патрон.

Резко, раскатисто грянул выстрел!.. Троица, пятившаяся от чадящего вертолета, привлеченная громким звуком – остановилась. Только теперь, кажется, они обратили внимание на припаркованный на обочине близ «кургана» внедорожник. И заодно на фигуру застывшего у ближней к ним обочины облаченного в камуфляж мужчины, держащего в правой руке дулом вверх винтовку или карабин…

До них все еще далековато. В том смысле, что докричаться до них вряд ли возможно. Козак пожалел, что старший усвистал в голову колонны – на командирском «Хамви» оборудована громкоговорящая связь, проще говоря – матюгальник. На «Дефендере» же ГГС не предусмотрен: переговоры с сотрудниками группы прикрытия и с внешними станциями ведутся исключительно по рации.

Козак, набрав полные легкие воздуха, заорал:

– Стоп! Сто-оять на месте!! Мины!!!

– Сэр?! – подал голос выбравшийся из салона напарник. – Вас срочно на связь!

Заметив, что эти трое вновь двинулись по полю – в их сторону, – Козак повторно выстрелил в воздух, надеясь что они верно истолкуют этот знак, что поймут его именно как предостережение.

Услышав повторный выстрел, эти трое и вправду остановились.

– Сэр, это срочно! – напомнил о себе датчанин. – Вам лучше ответить на вызов!

– У нас параллельный канал с военными! – прозвучал в наушнике голос дежурного диспетчера, работающего на волне, обслуживающей логистический центр станции «Бастион Три». – Вы меня слышите, Браво Два!

– В жопу! – отрывисто сказал Иван, адресуясь коллеге. – Не до разговоров!..

В этот момент послышался сильный хлопок! Клубы дыма и огня вырвались, как показалось Козаку, разом через поврежденное лобовое стекло, через открытый боковой люк и еще через образовавшуюся прореху в задней части фюзеляжа!.. Спустя несколько секунд еще раз ощутимо фыркнуло; взорвались остатки топлива в баке или что-то еще, что было на борту и могло сдетонировать.

Все трое попадали на землю, как кегли – сами ли, подчиняясь инстинкту самосохранения, или же их разметало взрывной волной.

– Это кого ты посылаешь «в жопу», сынок? – послышался в наушнике сухой, царапающий мембрану голос. – Может, меня?

Иван поправил гарнитуру. Отцентровав ее так, чтобы прутик микрофона находился у самых губ, и заодно взяв небольшую паузу, отозвался:

– На связи Браво Два! Прошу прощения, сэр… не могли бы вы представиться?

– Бригадный генерал Уилер, Дэвид Энсон!.. Я для вас достаточная величина, чтобы общаться на равных? Без ругани и посылания куда-либо?!

Иван внутренне подобрался. Такого поворота он не ожидал. Хрена себе! На связи с ним находится не кто-нибудь, а сам командующий британским контингентом, первый заместитель нынешнего главы всего военного контингента ISAF!.. Старший по должности и по званию на базе Кемп Бастион (где расположен его штаб). А также в соседнем «облцентре» Лашкаргах (еще один штаб при британской миссии) и во всей провинции Гильменд…

Конечно, сотрудники AGSM – любой крупной ЧВК – напрямую не подчиняются военным. И не обязаны выполнять команды даже такого высокого чина. Это в теории. А на практике…

– Прошу прощения, сэр! Не узнал вас по голосу, сэр! Слушаю, сэр?

– Это вы первым доложили о крушении вертолета?

– Сэр, так точно, сэр.

– «Четыреста двенадцатый» цвета горного кварца?

– Эмм… Да, сэр, светло-серого цвета.

– Бортовой номер… минутку… – в трубке послышалось какое-то шуршание. – Бортовой номер Альфа-Новембе-Уан-Зироу-Фо-Делта?

Иван передал карабин напарнику. Затем жестом указал, чтобы тот следил за тремя человеческими существами, распростертыми на земле неподалеку от пылающего вертолета.