Разжигая страсть, не забудь огнетушитель - Власта Бер

Громко цокая каблуками по коридору, я быстро подхожу к кабинету невоспитанного начальника. Сейчас я ему все выскажу.

Резко открываю дверь нараспашку.

От быстрого шага и злости дыхание сбилось, и я глубоко вдыхаю, делая шаг в черно-белую обитель греческого полубога. Внутри витает аромат дорогих сигарет и соблазнительного парфюма. Огромное директорское кресло повернуто ко мне широкой спинкой. Ага. Сидит, значит, в окошко смотрит. Сигарету курит.

Громко хлопнув за собой дверью, я оповещаю о своем прибытии и явно недружелюбном настроении.

Подхожу к столу.

– Знаете что? Вы не рассчитывайте, что если я здесь работаю, то буду выполнять все ваши прихоти! – Сложив руки на груди, я наслаждаюсь тем, как звучит мой голос и как Ян притих в кресле. – Я делаю только то, что сама хочу! И не думайте, что я вас боюсь! Или что вы можете мной командовать!

Я делаю паузу, чтобы набрать воздуха и дать ему возможность развернуться и ответить. Хоть что-нибудь. Но кресло остается неподвижно.

– И не надо меня обвинять в том, что на вас случайно подействовало какое-то заклинание. Это не моя вина! – Я говорю чуть громче, и его игнор начинает немного раздражать. – Слышите?

– Слышу, – раздается над самым ухом.

Я, вздрогнув, оборачиваюсь и тут же оказываюсь сжата в его крепких объятиях. В мой живот упирается результат того самого «случайного заклинания».

– Продолжай. Я тебя внимательно слушаю.

– Мм… – И куда только подевалась моя уверенность? И эти сильные руки, которые, соскользнув по спине, спустились ниже, очень отвлекают. Упираясь в его широкие плечи, я пытаюсь вырваться из ласкового плена. – Не могли бы вы…

– Конечно, могу… – Слегка улыбнувшись, он наклоняется и целует мои губы.

Сердце пропускает удар… А потом еще один… и еще… и вообще забывает, как биться, замирая в ожидании того, что будет дальше.

А он продолжает целовать меня, властно сжимая бедра и прижимая к себе. Мы два раза занимались с ним сексом, но кто мог подумать, что от нашего первого поцелуя я потеряю голову? А потом и равновесие. Присаживаюсь на краешек стола, ускользая от настойчивых губ. Он смотрит сверху вниз.

– Ну… а теперь не могла бы ты… – его лицо абсолютно серьезно, когда он не спеша расстегивает ремень, – позаботиться о «небольшом недоразумении»?

Что?!!

Волшебный миг, словно нежный цветок, безжалостно растоптан кирзовым сапогом.

– Да как вы смеете?! – Захлебываясь от гнева, я отталкиваю его и пытаюсь встать. Но меня так же быстро усаживают обратно. Силы не равны. Бороться с ним нет смысла. И я, недовольно сложив руки на груди, сверлю его злобным взглядом. А он, усмехнувшись, продолжает расстегивать ширинку.

– Я же знаю, как сильно ты хочешь, чтобы я тебя трахнул.

В ответ я лишь презрительно фыркаю. Черт. Да, он прав.

– А знаешь, что я сейчас хочу сделать больше всего? – Заглянув в наглые глаза и соблазнительно обведя языком верхнюю губу, я маню его пальчиком.

– Что? – сглотнув, хрипло спрашивает он и послушно наклоняется ко мне ближе.

– Вот это.

Звук сочной пощечины повисает в тишине.

Ладонь зудит от удара.

– Ну как? Полегчало? – с надеждой, что магия развеется, спрашиваю я.

Его покрасневшая щека… ярость в глазах… и по-прежнему оттопыренные брюки говорят мне, что я, кажется, ошиблась. И попала.

Яннис Зервас

Я никогда никому не желал смерти. Никогда. Никому.

Даже уродливой воспитательнице, которая издевалась над нами в приюте.

Даже пьяному бомжу, который, накинувшись, хотел искромсать меня разбитой бутылкой за то, что я занял его место в вонючем подвале старого дома.

Даже старому цыгану, который, поймав меня на улице, смекнул, что на ребенке со смазливой мордашкой можно заработать, и хотел заставить просить милостыню.

Нет. Ни разу.

Но сейчас мне безумно хотелось сомкнуть пальцы на ее тоненьком горлышке и держать до тех пор, пока ее тельце не обвиснет бездыханной тушкой. Жаль только, проблему, которая выпирает из штанов, это не решит. Зато могло бы решить другую, которая постоянно провоцирует первую.

Нет…

Надо успокоиться. Закрыть глаза. Сделать глубокий вдох… И выдох…

Она пятится назад, обходит стол, лепечет что-то про действие магии. А я все равно хочу ее убить и трахнуть. И да. Порядок уже не важен.

Как мне надоели ее оправдания. В свои шестнадцать, заключая сделку с демоном, я был умнее.

А эта глупышка, прицелившись глазами в дверь, делает жалкую попытку к бегству. Но я быстрее.

– Теперь ты никуда не убежишь. – Я щелкаю замком и заглядываю в ее испуганные глаза.

– П-прости… те пожалуйста! Я не хотела вас ударить. – Она вжимается в стену, пытаясь шагнуть влево, но упирается в мою руку.

Ха. Ее пощечина ничто по сравнению со сладкой мучительной болью в моих брюках. Но за это попросить прощения она даже и не думает. Зато пытается обойти меня слева, и я преграждаю ей путь. Она, словно маленький непослушный зверек, попала в клетку и дрожит от страха.

Она опускается вниз. Да, малыш. Это верное решение.

Пригнувшись, она ускользает под рукой. И убегает. А вот это – неверное решение.

Резко обернувшись, я хватаю ее за талию и усаживаю на стол. Я всегда был терпелив. Самоконтроль и выдержка всегда были моими сильными союзниками. Но с ней я потерял голову. В тот вечер, когда мы остались одни в офисе и она впервые применила на мне зелье, я лишился всего, чем мог похвастаться. Я хотел лишь ее. Хотел до безумия. Не задумываясь, где мы и кто она. Никогда секс не приносил мне столько удовольствия. Я впервые получал кайф не только в самом конце, но и от каждого движения. А когда все закончилось, привычную пустоту в душе ненадолго заполнило чувство некой эйфории.

– Я тебя предупреждал. Магия – не игрушка.

И уж тем более ей не стоило играть со мной. Я слишком сильный для нее противник.

Я тянусь к ее тонкой шее. Я мог бы придушить ее одной рукой. Но вместо этого, зарываясь пальцами в мягкие волосы, тяну их назад, запрокидывая голову, и, удерживая, снова целую. Жадно. Неистово.

Пытается сопротивляться. Бесполезно. И она сдается, подчиняясь поцелую, отвечает взаимностью.

Я отстраняюсь от нее и быстро расстегиваю пуговицы. Дьявол. Я же вижу, как растет желание в ее глазах. Так почему она убегает? Почему не спешит самостоятельно избавиться от своей одежды?

– Зачем ты мучаешь меня? – Мой голос хриплый, словно я неделю бродил в пустыне без воды. И мне кажется, я вижу триумф в ее глазах, и желание свернуть ей шею усиливается.