Мысли о мыслящем. О частной реализации концептуального подхода к опыту экзистенции - Константин Валерьевич Захаров

Переход от одного актуального состояния материи к другому, вообще говоря, может быть практически мгновенным, но поскольку эти состояния фиксируются как актуальные, то возникает последовательность состояний, которая и определяет ход времени в целом, а также скорости взаимодействий (интервалы переходов — ничтожно малые или сколь угодно большие — влияния на эти параметры не оказывают). Простейшие взаимодействия в пространстве и во времени могут быть достаточно случайными и носить характер флуктуаций в потенциальном бытии, но по мере усложнения материальных объектов и увеличения количества взаимосвязей образующих их элементов, ведущего к уменьшению степеней свободы последних, уровень случайности снижается, тогда как уровень детерминизма, напротив, растет. В результате мы получаем трехмерное пространство материальных объектов, однонаправлено и, в целом, с ограниченной скоростью эволюционирующих во времени.

Эти объекты могут рассматриваться как концентрации полей или скопления частиц. В современной теоретической физике главенствует стремление свести все фундаментальные проявления материи к понятию поля (еще Эйнштейн отмечал: «Мы могли бы рассматривать вещество как такие области в пространстве, где поле чрезвычайно сильно... В нашей новой физике не было бы места и для поля, и для вещества, поскольку единственной реальностью было бы поле»[60]). Это соответствует представлениям о единстве материи и ее непрерывности, и в этом смысле поле как математическое понятие вполне подходит для описания физических явлений. Но с другой стороны, физическое понятие поля предполагает наличие частиц, которые являются его переносчиком, и в целом квантовое понимание природы микромира подразумевает, что энергия в нем распределяется порциями. Исходя из этого, более предпочтительным выглядит описание физической реальности, в том числе полей, через взаимодействие частиц, что адекватнее отражает актуальную форму бытия материи. Вероятно, поле также можно представить как выражение свойств частиц, привносящих «искажения» в равновесное потенциальное состояние материи, стимулируя тем самым ее актуальные проявления в форме полей (похожим образом Эйнштейн предлагал рассматривать гравитацию как искажение пространства в результате присутствия массивных космических тел). В таком случае физическая картина мира должна описываться на основе реляционной модели, в которой пространство и время являются производными характеристиками межчастичных взаимодействий (нечто подобное реализуется в теории петлевой квантовой гравитации[61], которая, однако, еще не вполне разработана).

Строго говоря, эти взаимодействия даже не совсем правильно так называть — ведь никаких «действий», собственно, не происходит. Имеются лишь динамические отношения объектов. В каком-то смысле это напоминает лейбницевскую теорию монад, которые, как известно, «вовсе не имеют окон», так что их изменения происходят исключительно из внутреннего принципа (стремления), а не от внешних причин. Впрочем, объекты-«монады», о которых здесь идет речь, не имеют не только окон, но и стен, и потому не могут считаться независимыми друг от друга. Отношения между объектами можно интерпретировать как суперпозиции, обусловленные их внутренними свойствами. Тем самым подразумевается некое единство, наложение различных внутренних состояний вследствие непрерывности материи, но, в отличие от квантовой суперпозиции, эти состояния являются не взаимоисключающими, а взаимодополняющими. Весь мир в любой заданный момент времени являет собой общую суперпозицию всех образующих его объектов (частиц). Последние выделены из общей массы материи в силу принадлежности к актуальному бытию и вместе с тем объединены благодаря своей укорененности в потенциальном бытии, составляя как бы единую «сеть». Поэтому изменение любого объекта («флуктуация» его внутренних свойств, распространяющаяся по оси времени) влечет за собой изменение всей «сети». Видимо, именно так происходит направленная эволюция материи во времени. Таким образом, мы приходим к старому принципу «все связано со всем», известному еще автору Гандавьюха сутры (индийский первоисточник которой появился ранее V в. н. э.).

Согласно Д. Т. Судзуки, в истинной реальности (реальности Будды), описываемой Гандавьюхой, «мы имеем взаимопроникновение и слияние всех вещей, причем каждая обретает что-то универсальное, не теряя при этом своей индивидуальности»[62]. Идея взаимопроникновения является одной из основных в данной сутре: «Каждая индивидуальная реальность, помимо того что она является собой, отражает в себе нечто универсальное и в то же время она такова благодаря другим индивидуальным реальностям»[63]. Это весьма похоже на предлагаемую концепцию двойственного бытия материи. Надо сказать, что и понимание времени, о котором говорится в Гандавьюхе, близко к тому, что было изложено выше: «…прошлое и будущее свернуты в сияющее настоящее, которое вместе со всем своим содержанием не остается чем-то неизменным, ибо оно непрерывно развивается. Таким образом, прошлое — это настоящее, оно же — будущее, но это настоящее, в котором прошлое и будущее сплавлены вместе, никогда не остается настоящим, однако присутствует вечно»[64].

Подытожим то, к чему мы пришли. Неоднородность, структурированность наших представлений о мире — то, что в них выделяются различные объекты, — говорит о его дискретности. Но эта дискретность не является в полном смысле слова реальной. Все объекты взаимосвязаны, поскольку находятся во взаимодействии друг с другом, а также с нашим сознанием, в котором они находят свое отражение (последнее как бы становится их общей точкой соприкосновения). Взаимосвязь подразумевает единство, которое, в свою очередь, предполагает непрерывность.

Если явления отталкивания еще можно объяснить с помощью дискретности (отталкивание связано с невозможностью одновременного нахождения нескольких объектов в одних и тех же координатах пустого пространства), то явления притяжения в дискретной материи мыслимы лишь как вторичные, производные от отталкивания (т. е. объекты лишь по видимости притягиваются, отталкиваясь от каких-то других объектов). Между тем притяжение в нашем мире играет никак не меньшую роль, чем отталкивание, — определенно не второстепенную. Достаточно сказать, что оно присутствует во всех известных науке фундаментальных взаимодействиях, тогда как отталкивание — только в электрослабых. Чтобы адекватно описать притяжение, необходимо допустить единство непрерывной материи.

Но как возможна дискретность, если в основе лежит непрерывность? У материи как субстанции должны иметься внутренние свойства (об их наличии свидетельствуют также наши квалиа). Определенные их проявления (состояния) соответствуют тому, что мы называем актуальным бытием. Такие состояния распределены дискретно, образуя элементарные материальные объекты. Те внешние свойства, которые проявляют объекты, причастные актуальному бытию, представляют собой суперпозиции внутренних свойств (состояний). Подобного рода суперпозиции задают все конфигурации элементарных объектов, образующие сложные объекты и, предположительно, имеющие топологический характер.

Разберем более подробно, что мы подразумеваем, когда говорим о внешних и внутренних свойствах объекта. Внешние — это то, что характеризует его взаимодействия с другими объектами, или, иными словами, то, что происходит на границах объекта с внешней средой (вспомним цитировавшийся фрагмент из письма Флоренского). Внутренние — это то, что происходит внутри границ. Внутренние свойства выражают истинную сущность объекта как вещи в себе, тогда как внешние свойства не принадлежат самому объекту; точнее, они в равной степени относятся и к нему,