Чистый кайф - Андрей Валерьевич Геласимов
Шрифт:
Интервал:
– Слышь, малой, ты достал. Хули ты разговорчивый такой? Тебе сказали – завязывай с наркотой, значит, завязывай.
Позже я узнал, что дочь того серьезного человека плотно сидела на белом. Это и было причиной его ненависти к торчкам.
– Короче, я у тебя все это забираю, – сказал Клей, выгребая наши чеки и ампулы из ящика с инструментами. – А когда перестанешь кумарить, пойдешь со мной в спортзал. На турничках подергаешься, по прессику немного возьмешь. Я помогу. Человеком станешь.
Перед уходом он присел рядом со мной на корточки и доверительным тоном сказал:
– А новое говно не покупай. Вообще, не ходи к барыгам. Руку сломаю. Будет хорошая отмазка, чтобы другого диджея найти.
И к барыгам я не пошел. Через пару дней даже если бы захотел, не смог бы дойти. Меня как плитой накрыло от крупнопанельного дома. Я даже и не предполагал, что такое бывает. Придавило как лягушонка – глаза выпучились, но, сука, не лопнули. Ощущения были такие, будто смертушка – вот она, у дивана стоит. И, главное, в какой-то момент уже захотелось, чтобы она поближе присела. Потому что ну совсем было невмоготу. Я не то что про Тагира и про свои угрызения совести – я вообще про свет белый забыл. Нету его в таком состоянии, белого света.
Николаевна сначала предлагала врача вызвать, но я ни в какую. Нельзя мне было врача. Потом просто к Майке уполз. У нее родители на дачу переехали за картошкой следить. На одну ночь оставить посадки было нельзя. С голодухи не соседи, так проезжий народ все выкопает. Пофиг, что семенная. А Николаевна к этому времени уже начала задумываться, поглядывая на меня. Так что надо было валить.
И стали мы кумарить с Майкой вдвоем. В одно ведерко поблевываем, одного света белого не видим. Нормально так. Во мне сил даже на злобу не осталось. Про Клея ни разу не вспомнил. Ну, забрал – и забрал. Его дело.
Средневековые инквизиторы, конечно, были лохи. Какой там «испанский сапог»?! Какая «железная дева»? Если человек в убеждении, похуй ему, что его гвоздями хуячат. Не в кайф – это ясно, но по большому счету он знал, на что шел. И главное – он в полных понятках. Он в курсе, почему терпит. Он верит в эту свою хуйню. И тут вы его хоть на части режьте. А вот подсадили бы еретика на герыч – и все. Никаких костров, никаких пыток не нужно. От убеждений ничего не останется. Само место, где в нем живет вера, исчезнет. Стирается это место. За дозу он вам не только в святую инквизицию – он в святую жопу поверит. В святой кусок говна. Просто обозначьте – во что ему верить. За дозу.
Короче, я думал – сдохну.
Майке тоже было не лучше, но однажды она куда-то пропала. Я на кухню – ее нет. Через час добрался до родительской спальни – тоже никого. Блеванул там горестно и двинул в сторону ванной. Не дошел. Пока полз, она сама появилась. Лицо разбито, но улыбается. Показывает мне кулак. Я смотрю на него и думаю – хорошо кому-то досталось. Костяшки сбиты, все в ссадинах, как будто она по стене лупила. Майка разжимает кулак, а там, сука, – чек.
Она мне его принесла.
Не скажу, что пытался отказываться. Не скажу, что поделился. Все себе двинул. Вкатил в вену вместе с благодарностью и чувством вины. Мощный коктейль. Хотя, вру. Не было ни вины, ни благодарности. Был только приход. И Майкино разбитое лицо уплывало куда-то вбок.
Дня через три нас нашел Клей. Он, по ходу, мог найти меня где угодно. Я еще немного кумарил, поэтому понял его не сразу. Дошло, когда он несколько раз мне повторил:
– Мечта у тебя какая? Эй, малой! Есть у тебя мечта?
Я говорю:
– Ты ебнулся, что ли, дружище? Какая, на хер, мечта. Мне бы дристать пореже.
Клей объяснил, что его начальство навело обо мне справки, послушало мои треки, и, в общем, я им приглянулся. Зацепило серьезных людей.
– За жизнь поешь. Велели спросить, какая у тебя мечта.
– Блядь, ты что, золотая рыбка?
– Ну, типа того.
– Тогда хочу тысячу чеков.
– Нет, кроме этого.
– Кроме этого пошел на хуй.
– Я тебя склею. – Он поднес мне к носу убедительный такой кулак. – Чуешь, чем пахнет?
– Селедкой.
– Больничкой пахнет, малой. Уложу сразу на пару недель.
– Про мечту сказать можно?
– Давай.
– У меня деда менты закрыли. Вытащить сможете?
За Тагира я решил не просить. Его я все еще мог спасти явкой с повинной.
– За что закрыли?
– Пришел в райотдел и отпиздил двух мусоров.
Клей восхитился:
– Боевой дед. Конечно, поможем. Всё?
Я подумал немного и сказал:
– Еще хочу студию. Настоящую. Со всем фаршем – с аппаратурой, с компами, и чтобы микрофоны были просто пиздец.
На следующий день Клей пришел с «котлетой» денег. Бабки были мятые, коцаные, перепачканные. Видимо, прямо с рынка. Но много.
– Сколько здесь?
– До хуя. На любую студию хватит. Потом будет к тебе еще особое пожелание насчет репертуара.
– Я блатняк не пою.
– Да знаем мы, чо ты поешь. Девка твоя где?
– За сигаретами вышла.
– Скажи ей, чтобы барыг больше не долбила. Еще раз такое случится, я ее сам порву. И вот что… Надо объяснять, что будет, если ты хоть копейку из этих бабок потратишь на наркоту?
– Нет.
– Молодец. Давай, короче, малой, арендуй студию. Чтобы к празднику у тебя все было по-четкому. Большие люди тебе доверяют.
Он толкнул ко мне лежащую на кухонном столе пухлую пачку разномастных купюр, поднялся с табурета и пошел к выходу.
– А дед? – спросил я его.
– Дома уже твой дед. Иди поздравляй с освобождением. Хули ты, вообще, тут сидишь? Перекумарил уже.
* * *
Но дома оказалась одна мама. Дед, вернувшись, как он сказал, «после отсидки», тут же умотал к своим товарищам по домино – надо было срочно изложить подробности героического приключения. Николаевна пошла с ним, чтобы дело не закончилось пьянкой. Отец был на службе. Брат – в универе на консультации.
– Толя? – Мама подняла на меня усталый взгляд, когда я вошел в комнату. – А ты где был?
– У друзей. Мы альбом писали. Я у Вадика ночевал.
– Папу из милиции отпустили.
– Я в курсе.
– Дело решили закрыть.
В голосе ее не слышно было никакой радости.
– Мам, ты чего? Еще что-то случилось?
– Нет… – Она отстраненно покачала головой. – Просто устала… Сейчас посижу и пойду на рынок. Вчера не весь йогурт продала. А сегодня с утра еще две коробки подвезли. Хозяин сказал –
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!