Исгерд. Ледяная жрица - Полина Грийе

Старик с изумленным выражением на лице застыл ледяным столбом.

В его крови было много магии. Очень много. И сейчас я тянула ее тонкой струйкой, капля за каплей, вместе с кровью стекающей из раны.

Я пила его вместе с уходящей из него жизнью. Бессильно повисшие призрачные перкалевые крылья наполнялись силой, разворачивались превращаясь в снежные. И вот уже за спиной бушует стихия. Я видела, как из снежно-белых крылья становятся серыми, тяжелея, увеличиваясь в размерах. Еще чуть-чуть и я сними не справлюсь. Но нет сил остановиться. Ощущение безграничной мощи так сладко.

— Эй, Бешеная Снежинка, ты чего тут творишь? — окликнул меня новый задорный голос.

У входа стоял огненно-рыжий веснушчатый парень. По-звериному желтые раскосые глаза, настороженно следившие за моими движениями, ярким пятном выделялись на лице.

— Исс — прошипела я, наставляя на него кинжал.

Еще одна ледяная руна повисла в воздухе. Одно его неправильное движение — и стоять парню рядом со стариком.

— Спокойно, Снежинка. Я друг, — парень поднял руки ладонями вверх, и постепенно, крадущимся шагом, приближался ко мне.

Меня на мгновение окутало теплой волной нежности и ласки. От неожиданности я чуть не опустила кинжал, поддавшись идущей от парня доброжелательности.

— Эй, жрица, ты что творишь! — еще один зритель присоединился к моему спектаклю.

— Вииир…. — тут же отвлеклась я на бывшего друга, забыв и про мага и про рыжего парня.

— Прекращй свои игры, глупая жрица, иначе закончишь печально, — ухмыльнулся Вир подбрасывая в одной руке кинжал, а в другой, на раскрытой ладони формируя сгусток темной энергии. — Мы ведь уже выяснили, что я сильнее.

— Ис… Сса… Гьерд… Льааан… — выплевывала я руны одну за другой, направив на него Гретхен и расправив бушующие за спиной крылья.

— Шаан соол! — одной фразой он отбил все руны заклинания, отмахнувшись от них как от назойливых мух.

— Видар, прекрати, ты ее убьешь! — резко выскочил передо мной рыжий парнишка, закрывая меня щуплой спиной и глядя, как Вир разворачивает на своих красивых ладонях тонкое темное плетение.

— Отойди, Рен, зарвавшейся девчонке стоит преподать урок. А Ульна создаст себе новых марионеток.

— Отойди, Рыжий, — выдохнула я, предвкушающе улыбаясь и радуясь возможности выместить всю накопившуюся боль на своем обидчике. — Мы еще посмотрим, кто из нас сильнее.

— Рэн, забирай магистра и уходи. Попроси Франку накинуть купол на кабинет. Думаю, мы немного пошумим. И наверняка девчонку накроет отдачей, когда я ее слегка поучу хорошему поведению. — Ни на секунду не отводя от меня взгляда, приказал рыжему парнишке Вир.

— Видар, так нельзя. Ты сам бездушный монстр, и ее хочешь превратить в ледяную куклу. — не отступил рыжий Рэн

— Монстра я тебе еще припомню, но позже, — флегматично бросил Вир. — А вот из нее я никого делать не собираюсь. Я ее просто убью. Ненавижу Ульновских шавок.

Пока он разговаривал с рыжим, я плела заклинание, напитывая ее силой мага и собственной кровью.

— Веш… ранар! — одним движением темный кьерр разорвал мою заготовку, обрывая ручеек магии, что я тянула со старика, и игриво погрозил кинжалом.

— Иди, Рыжик, — вынырнула я из-за спины худенького парнишки и встала перед Виром. — Я справлюсь. Мы просто поговорим немного. Так, милый?

— Конечно, дорогая, — поддержал мой фарс Вирнан. — Только поговорим.

Немного поколебавшись, Рэн все же вышел из кабинета и вывел за собой старика, обмякшего на руках парня, стоило только Виру оборвать мое плетение.

— Зачем ты вернулся? — перешла я в наступление.

— Ненавижу таких, как ты. Особенно, когда они съезжают с катушек. — Вир метнул в меня энергетический сгусток. Я чудом успела увернуться. –

— Это ты сделал меня такой! — я стряхнула с руки заготовленную руну холода. — Я звала тебя, а ты не пришел, закрылся, оборвал связь.

— Не смей утверждать, что ты — она! — Вир снова попытался достать меня своей темной магией.

— Но ты ведь, знаешь, что это так, чувствуешь, ощущаешь. — я незаметно стряхнула еще две руны, уклоняясь от его прицельных бросков. Вир не врал, он был сильнее меня, опытнее.

— Тогда тем более будет лучше, если ты умрешь сейчас.

Его слова ранили сильнее, чем все те заклинания, которыми он пытался меня достать.

Еще две руны слетели с ладони, собравшись в цепочку к предыдущим.

— Не тебе решать — жить мне или умереть, достаточно того, что по твоей вине я стала такой.

— Не стоит обвинять меня в том, чего я не совершал.

Я охнула и скривилась, чувствуя как повисла плетью левая рука — Вир-таки задел меня одним из заклинаний.

Да, видимо поговорить нам не удастся. Выдохнув единственное слово, я активировала руны, направив их в сторону Вира. Он успел отбить почти все. Но только и я время не теряла. Оттолкнувшись от пола, прыгнула на него, надеясь достать кинжалом. Вир легко перехватил меня, выбивая Гретхен и прижимая к себе в захвате. Вот только мне того и надо было.

— Сьёрн… — тихо прошептала я, почти касаясь губами шеи Вира, одновременно стряхивая ему в руки, удерживающие мои запястья последние руны, ради которых и затеяла весь этот маневр. — Сса…

Не дав опомниться, тут же больно вцепилась зубами в его мочку, выдирая с мясом вставленную в ухо сережку-колечко — мой подарок.

— Ты… — успел он выдохнуть, прежде, чем замер послушной безвольной куклой.

— Я, — улыбнулась, слизывая с губ капли его крови и демонстрируя зажатую в зубах серьгу. — И подарок тоже мой. Но тебе он больше не нужен.

Вир, замерший статуей, лишь гневно сверкал глазами, полными непроглядной тьмы.

— Ты сильнее, признаю, — прижалась вплотную к Виру и, встав на носочки, зашептала в разодранное ухо, наслаждаясь победой. — Вот только я — хитрее.

Не удержавшись, провела кончиком языка по шее, слизывая кровь, заглянула некогда такие родные глаза, ныне принадлежавшие незнакомцу и на мгновение прижалась к губам, пытаясь вспомнить вкус его поцелуев.

И тут же отскочила подальше, хватаясь за горло, раздирая ногтями кожу, силясь закричать и выплюнуть проникающую все глубже, выжигающую внутренности тьму. Этот гаденыш воспользовался тем же приемом, что и я, вот только мои руны не несли смерть.

Тьма смешалась с холодом, выжигая то, что не было заморожено, оставляя после себя лишь мертвые угли.

Я смотрела в его глаза, не в силах отвести взгляд, и видела, как гнев сменяется торжеством, мимолетная искра узнавания и раскаяния тут же исчезла, раздавленная холодной тьмой ненависти и какого-то странного предвкушения.

Ослабевшие ноги подломились и я рухнула на колени, разрывая наконец-то эту нелегкую пытку взглядами. Тело горело, плавилось, казалось клочьями стекала кожа, кипели внутренности, не спасал даже