Арийский мессия - Марио Эскобар

Линкольн украдкой любовался тем, как раскраснелись щечки и заблестели глаза у Алисы. Эта женщина казалась ему неотразимой.

– Хорошо, но ты будешь помогать нам только советом на совещаниях, когда мы будем собираться, чтобы поразмыслить сообща над этим делом. Никаких действий сама предпринимать не будешь. Я не хочу, чтобы твой отец узнал, во что ты ввязалась, и убил меня за это.

– Договорились.

– Что еще? – спросил Линкольн.

– Еще нам нужно разузнать побольше об этом веществе… Как оно называется?

– Ксилол, – подсказала Алиса.

– Ксилол, – повторил Геркулес.

– И будем надеяться, что больше ни один профессор не пострадает, – добавил Линкольн.

– Боюсь, что все те люди, которых кто-то задумал нейтрализовать, уже нейтрализованы.

Геркулес посмотрел на своих друзей и, подняв бокал, предложил тост. Чего он в этот момент не знал – так это того, что над неким человеком нависла смертельная угроза и что только они могли спасти его от верной смерти.

Мадрид, 14 июня 1914 года

Прусские усы секретаря посла судорожно подрагивали. Его зычный голос можно было услышать даже в коридоре. Австрийцам и пруссакам была свойственна приверженность бюрократическому правилу, согласно которому человека не принимают без предварительной записи, даже если он приходит по очень важному делу.

– Заполните формуляр в трех экземплярах, и через несколько дней получите ответ – либо положительный, либо отрицательный.

– Мы не можем ждать несколько дней. Три профессора получили серьезные телесные повреждения, подобная участь может постичь и других людей.

– Вы не можете попасть на прием к послу прямо сейчас! Принесите официальное ходатайство из министерства иностранных дел, и это, возможно, несколько ускорит процесс. Ничего больше я для вас сделать не могу. Пожалуйста, уходите, а иначе я позову охрану.

– Вы угрожаете мне в моей собственной стране! Вы, наверное, думаете, что я один из тех беспомощных славян, которыми вы помыкаете на Балканах? У вашего посла находятся бумаги, имеющие отношение к профессору фон Гумбольдту.

– Меня это не касается. Если вы хотите обсудить какие-то вопросы с послом, сначала заполните соответствующий формуляр.

Лицо Геркулеса перекосилось от гнева. После более чем двух часов ожидания и двадцати минут препирательств он так ничего и не добился. Линкольн стоял рядом и рассеянно слушал его разговор с секретарем посла.

– Если вы не позволите мне пройти к послу по-хорошему, я пройду к нему и без вашего разрешения, – предупредил Геркулес, делая шаг к двери кабинета посла.

– Нет! – крикнул секретарь и, достав свисток, дунул в него с такой силой, что едва не оглушил Геркулеса и Линкольна, которые инстинктивно закрыли уши ладонями и хотели было бежать к двери кабинета посла, но секретарь, широко расставив руки, преградил им путь.

– Нельзя! Вы что, с ума сошли? Вы незаконно вторгаетесь на территорию посольства суверенного государства. Ваши действия повлекут за собой очень серьезные последствия.

Через мгновение послышались шаги бегущих по лестнице людей, и в конце коридора появились пять австрийских солдат. Не говоря ни слова, они бросились на Геркулеса и Линкольна. Геркулес увернулся от первого нападающего, и тот, поскользнувшись, упал, но второму солдату удалось вцепиться в испанца руками и повалить его на пол. Линкольн схватил секретаря и толкнул его на наседающих солдат, двое из них от столкновения потеряли равновесие и вместе с секретарем упали на пол.

– А вам не кажется, что мы сейчас влипнем в серьезные неприятности? – крикнул Линкольн Геркулесу, хватая стоявший у стены стул и обрушивая его на голову пятого солдата – единственного из австрийцев, кто еще находился на ногах. – Может, лучше придем сюда в другой день?

Стул развалился от удара об голову солдата, и Линкольн добавил ему ножкой разломавшегося на части стула. Геркулеса крепко прижали к полу навалившиеся на него двое солдат. Линкольн, воспользовавшись тем, что они были заняты борьбой с Геркулесом, ударил каждого по паре раз ногой в бок, а затем выхватил свой револьвер.

Грохота одного выстрела в потолок вполне хватило для того, чтобы заставить всех австрийцев испуганно замереть. Линкольн навел револьвер на секретаря посла и угрожающим тоном приказал ему дать солдатам команду освободить Геркулеса.

– Вставайте, давайте уйдем отсюда побыстрее, пока сюда не нагрянула вся Австро-Венгерская империя, – сказал Линкольн испанцу.

Геркулес резко поднялся с пола, и затем оба друга проворно побежали вниз по лестнице к выходу. Там, возле самого выхода, стояли на страже два вооруженных солдата. Линкольн навел на них пистолет, однако еще один солдат, который стоял за одной из перегородок, подскочил к чернокожему американцу слева и приставил к его голове ствол винтовки.

– Бросьте оружие, – приказал он.

Линкольн бросил свои пистолеты на пол и поднял руки. Два находившихся у выхода солдата забрали пистолеты, а затем повели Линкольна и Геркулеса куда-то вглубь здания посольства. За всей этой сценой внимательно наблюдал стоявший чуть поодаль в большущем вестибюле посольства тщедушный человечек. Солдаты толчками заставили Геркулеса и Линкольна сесть на одну из скамеек. Через несколько минут к ним подошел – в растрепанной одежде и хромая – спустившийся со второго этажа по лестнице секретарь посольства.

– Вы будете находиться здесь, пока за вами не приедет полиция. Вы совершили правонарушение и понесете за это ответственность.

– Да-да, пусть сюда приедет полиция. То, как вы к нам здесь отнеслись, является недопустимым.

– Что является недопустимым, так это стрельба в здании посольства.

Стоявший поодаль в вестибюле тщедушный мужчина подошел к Геркулесу и Линкольну и внимательно на них посмотрел.

– Я – друг посла и прошу позволить мне увести отсюда этих людей, – сказал он секретарю посла. – В конце концов, в ходе произошедшего сейчас инцидента никто не пострадал.

– Сожалею, сеньор, но министру иностранных дел придется по данному инциденту давать объяснения моему правительству.

– Единственное, чего вы можете добиться, если станете упорствовать, – так это того, что ваше начальство отругает вас за неэффективность системы охраны посольства. Поэтому давайте не будем поднимать лишнего шума. Эти двое больше никогда даже и не приблизятся к зданию вашего посольства.

– Вы мне это обещаете? – спросил секретарь посла у нарушителей спокойствия.

Геркулес и Линкольн переглянулись. Испанец, судя по выражению лица, явно не горел желанием что-либо обещать, однако Линкольн посмотрел на него тяжелым взглядом, и они оба в знак согласия кивнули.

Несколькими минутами позже друзья и их спаситель покинули здание посольства и зашагали по близлежащим улицам прочь. После довольно долгого молчания Геркулес обратился к тщедушному мужчине таким непринужденным тоном, словно был знаком с ним давным-давно: