Баба-яга Бессмертная - Елена Никитина

– Заметь, это была не моя идея, – сразу выступил Виктор, заставив Александра еще больше напрячься, и с видом инквизитора уставился на меня.

Я сделала несколько осторожных глотков. Вот это, я понимаю, вино. Приятное, сладковатое и без мерзкого привкуса сивухи, которая, мне показалось, присутствовала в «Камелитте». И пусть советник говорит все что угодно про благородство последней, а я бы предпочла ей чистый самогон.

Александр следил за мной с таким видом, будто я у него на глазах пью сильнодействующий яд. Хотя, наверное, с его точки зрения так оно и было, и он уже сильно пожалел, что пошел у меня на поводу. В глазах остальных затаилось здоровое любопытство. Тоже мне, нашли подопытного кролика.

– Ну как? – нетерпеливо спросила Катерина, едва я успела поставить быстро опустевший бокал на стол. Интересно, что она уже успела себе напридумывать? В каком платье будет провожать меня в последний путь?

– Нормально, – пожала я плечами. – Представление со смертельным исходом отменяется. Или все было рассчитано именно на это?

– Алена, перестань. – Александр накрыл мою руку ладонью. – Давай все-таки обойдемся без дальнейших экспериментов. Будь благоразумна.

Виктор с Сенькой одновременно хрюкнули, показывая, что очень сомневаются в возможности последнего. Я гневно глянула на обоих. Нет, у меня точно сегодня кто-то попадет под раздачу.

– Кстати, вы так и не объяснили, почему столь поспешно сорвались из Бемирании, – затронул больную тему Степан. – Даже не предупредили заранее.

Вот тут уже напряглась я. Сейчас начнется. Я и так устала слушать, как Александр в каждой деревне, где мы останавливались, устраивал, в первую очередь старейшинам, допрос, не было ли кого посторонних за последнее время. Я понимаю: он за меня беспокоится, но почему-то покушение мной не воспринималось уже как что-то страшное и ужасное. Мало ли дураков на свете ходит. Еще не хватало от каждого косого взгляда шарахаться. Но Александр мою точку зрения не разделял, поэтому все началось сначала.

– Алену пытались убить. – И он сильнее сжал мою руку.

Лицо Степана вмиг стало серьезным и сосредоточенным. Катерина и Мария одновременно охнули и испуганно уставились на меня.

Ну вот, приехали. А ужин так хорошо начинался…

Причем короткой констатацией факта князь не ограничился, и на пару с Сенькой, который живописно поведал сам процесс покушения, они предоставили чуть ли не подробный отчет о том, как из меня чуть не сделали «девушку на вертеле».

– Что сказал король Бемирании на все это? – по окончании рассказа спросил Степан.

– Обещал сделать все от него зависящее, чтобы найти мерзавца.

Главнокомандующий погладил бороду и внимательно посмотрел на меня.

– Кому-то ты очень мешаешь, Алена.

– Да кому я нужна? – как можно беспечнее отмахнулась я. – Какой-нибудь свихнувшийся поклонник или завистник в стадии обострения не выдержал.

– Не думаю.

– В любом случае надо дождаться результатов исследований магистра, – вставил слово Виктор. – И уже от этого будем отталкиваться.

На этом тему покушения свернули к моей несказанной радости. Я бы с удовольствием вообще о ней забыла, так не дадут же. Однако неприятные темы еще себя не исчерпали, как оказалось.

– Степан, где тот наряд стражи, который дежурил на воротах, когда мы уезжали из замка? – спросил Александр, поднимаясь из-за стола.

Ну вот! Я думала, что он уже забыл про стрелу, в меня попавшую. Зря надеялась – память у князя отменная.

– Там, где ты и велел, – усмехнулся бородач. – Хочешь побеседовать?

– Да.

Я порывисто вскочила:

– Я с вами.

– Алена, не нужно, – остановил меня Александр. – Это зрелище не для тебя.

– Но ты же не собираешься их убивать?!

– Конечно нет, – ответил он, слегка касаясь губами моей щеки, и чуть тише добавил: – Хотя не мешало бы.

Мужчины вышли, а я со стоном обессиленно плюхнулась обратно на стул.

– Не волнуйся, – успокоила меня Мария. – Князь знает, что делает. Это нельзя оставлять безнаказанным.

– А я бы все-таки прибил за такое, – мечтательно высказал свое мнение Сенька. – Это ж надо додуматься – по Бабе-яге стрелять.

И откуда у него столько кровожадности появилось? Как пить дать, у меня нахватался. Катерина от комментариев вообще воздержалась, погрузившись в свои мысли. Ох, не нравится мне ее повышенная задумчивость…

Утром Александр со Степаном собрались уезжать по каким-то делам. Я даже вдаваться в подробности особо не стала, все равно для меня эти государственные дела, что темный лес – не разбираюсь я в них, да и не собираюсь особо, хоть князь и грозился усадить меня за изучение политологии и истории Трехгории. А оно мне надо? Он у нас правитель, вот пусть сам и правит, а я рядышком буду, для моральной поддержки, так сказать. Если надо, разберусь по ходу дела. Но чтобы специально сидеть за учебниками и какими-то деловыми бумагами… Нет уж, увольте.

Мария тоже засобиралась домой, без нее там хозяйство давно простаивает. Как оказалось, она занимается разведением особого вида тонкорунных овец, и как раз сейчас у нее наметилась новая линия с какими-то особенно уникальными качествами шерсти. Я уже даже не удивилась, начала привыкать, что в Трехгории у каждого есть занятие по душе. Чем овцеводство хуже? Тем более что отсюда в Расстанию самую лучшую шерсть поставляют. По крайней мере, я теперь знаю, кто тут этим заведует. Александр особо сильно настаивать не стал, особенно после того, как Мария заявила, что основную часть свадебных хлопот возьмет на себя.

А вот Катерину, которую отец ни в какую не хотел оставлять без надлежащего родительского присмотра, князю все-таки удалось отвоевать. Тут сыграли роль два веских аргумента. Первый – библиотека, из-за которой, собственно, Катерина и приехала в замок, и второй – это, как ни странно, я.

– Степан, сам понимаешь, пока я все дела разгребу, Алена с тоски помрет, – уговаривал он. – Пусть Катерина останется, две девушки всегда найдут общие интересы.

«Ага, если только это не один мужчина», – хмуро подумала про себя я.

В общем, главнокомандующий, скрепя сердце, сдался, и они уехали.

Виктор уполз в кабинет корпеть над документами и разгребать корреспонденцию. Сенька ускакал «обследовать новую территорию». Подозреваю, что он имел в виду кухню. Вот коту я не перестаю удивляться никогда. Несмотря на его заметно округлившуюся за последнее время тушку и прибавку веса почти вдвое, его всегда и везде стараются накормить. Наверное, при виде белого мехового шарика на лапках у всех сразу возникает мысль, что несчастное животное с голоду пухнет. Он так скоро и передвигаться не сможет, о чем я неоднократно ему намекала. Но Сенька только презрительно фыркал и дергал хвостом, отвечая, что хорошего кота должно быть много. А мои замечания «все чрезмерное – ничтожно» вообще оставались без ответа. Собственно, мне-то что? Пусть ест, только потом не жалуется.