Принцесса гламура - Мелани Рокс

– Не беспокойся. Ты не волнуешь меня как мужчина. То, что произошло вчера вечером… мне было скучно, и я захотела немного развлечься.

– Вот как. – Ник потер в глубокой задумчивости лоб. Казалось, заявление Бенедикт не только охладило его пыл, но и всерьез огорчило.

Каково чувствовать себя отвергнутым, мистер Фриман? – подумала Бенедикт, всматриваясь в изменившиеся черты лица Ника. Не нравится? Только представь, каково было мне. На тебе сейчас хотя бы есть одежда и ты не прячешь глаза от стыда.

– Значит, для тебя все это игра? Веселый розыгрыш?

Бенедикт с деланным безразличием пожала плечами.

– Жизнь не настолько серьезна, как ты полагаешь.

– Но и не настолько беззаботна, какой ты пытаешься ее представить.

– О, ради всего святого, Ник, не потчуй меня нравоучениями. Ты сам все усложняешь. Только посмотри, как все может быть хорошо. Мы можем стать лучшими друзьями.

– Не в этой жизни, – хмуро пробурчал Ник.

– Почему нет? Дружбу между мужчиной и женщиной обычно разрушает секс. Мы же вовсе не стремимся к нему. Я не интересую тебя как женщина, а ты мне безразличен как мужчина.

– Быстро же ты меняешь правила игры, Бенедикт, – после минутной паузы заметил Ник.

Она округлила глаза и вскинула брови, словно понятия не имела, о какой такой игре говорил Ник.

– Несколько дней назад ты уверяла, что влюбилась в меня с первого взгляда, затем пыталась соблазнить, оставшись без одежды… сегодня пустила слух, будто мы…

– …Любовники, – вставила в затянувшуюся паузу Бенедикт. – Почему ты не можешь произнести это слово?

– С чего ты взяла, что я не могу его произнести?! – с напускным возмущением спросил Ник.

– Тогда скажи.

– Мы… не любовники.

– Поменьше сожаления в голосе, – с улыбкой попросила она. – Еще раз.

– Мы не любовники! – крикнул разгоряченный Ник.

– А тебя, похоже, это злит, да? Бесит, что не поимел меня вчера?

– Вовсе нет. Ты этого хотела больше, чем я, – сказал Ник, чувствуя, как в нем нарастает желание обладать этой непредсказуемой женщиной.

Бенедикт ошибалась, думая, что Ник воспринимает ее как наивную девочку, возомнившую себя взрослой. Нет, он видел в ней красивую и необыкновенно сексуальную женщину. Его тянуло к ней настолько сильно, что он даже боялся собственной страсти.

После трагической гибели Стефани он думал, что уже никогда не обретет счастья с другой женщиной. Но Бенедикт… не та взбалмошная девица, что выскочила перед его автомобилем, спасая дурацкую собачонку, а та Бенедикт, что появилась в салоне самолета и сказала, что отважилась на поездку ради него…

В тот момент он, как и всякий мужчина, польщенный женским вниманием, расправил плечи и взглянул на мир новыми глазами. И первой, кого он увидел, была Бенедикт Вернон. Женщина с прекрасным телом и скверным характером.

– О, давай еще начнем измерять, чье желание было сильнее. – Бенедикт заставила себя усмехнуться и выкинуть из головы упрямые мысли о том, как они могли были быть счастливы вместе. – Кроме того, я уже сказала, что пошутила. Это было забавно: видеть, как у тебя вытянулось лицо, когда ты увидел меня в чем мать родила.

– Было бы от чего млеть. Ничего примечательного.

Удар ниже пояса, подумала Бенедикт. Он нарочно пытается меня разозлить.

– Ну если бы я увидела голым тебя, то вряд ли бы сдержала смех, – парировала Бенедикт, желая причинить Нику такую же боль.

Он помрачнел. Эта девица – настоящая бестия. За что ему такое наказание?

– Ты сама не знаешь, чего хочешь, – сказал он после недолгих раздумий.

– Уж точно не тебя. Так что можешь не беспокоиться. Если тебя волнует мнение Джека и остальных, то утром я скажу им, что пошутила.

– Не утруждайся. Они все равно тебе не поверят. Решат, что я тебя заставил.

Бенедикт удивленно изогнула левую бровь.

– Да, – кивнул Ник. – Не знаю, как тебе это удалось, но они теперь верят тебе больше, чем мне.

– Прости, – прошептала Бенедикт. – Я не думала, что так получится.

– Жизнь сложнее игры в испорченный телефон, – ответил Ник, идя к двери.

– Ты куда? – с замиранием сердца спросила она, непроизвольно подавшись за ним.

– Переночую у Эммы. У нее как раз пустует одна кровать.

– У меня тоже, – сказала Бенедикт, растерянно указав на неразобранную постель.

– Извини, Бенедикт, но я не хочу еще раз оказаться в дурацком положении. Вдруг ты снова решишь развлечься, а я не смогу сдержаться, как вчера…

Ник ушел.

Бенедикт опустилась на кровать, чувствуя себя усталой и опустошенной. Что означали последние слова Ника? Неужели он тоже хотел ее, но сдержал свои чувства? Чего он боялся? Того, что не сможет вовремя остановиться и омут страсти утянет его на дно? Или что она бросит его, добившись любви?

Стоп, разве не это она и собиралась сделать? Похоже, у Ника хорошо развита интуиция, он чувствует беду на расстоянии.

Бенедикт настолько запуталась в собственных чувствах и желаниях, что решила даже не пытаться в них разобраться, дабы не сойти с ума. Пусть все будет так, как будет.

Следующий день стал для Бенедикт настоящим сюрпризом. Ник, проведший ночь в домике Эммы, явился к бывшей соседке с букетом каких-то экзотических цветов.

– Что это значит? – спросила Бенедикт, чувствуя в поступке Ника подвох. Вот только какой? Что он задумал?

Она была уверена, что он собирается зло пошутить над ней, но не понимала, в чем соль шутки.

– Эти прекрасные цветы для прекрасной дамы, – высокопарно произнес Ник, склонившись в учтивом поклоне.

Бенедикт взяла букет, стараясь скрыть дрожь в пальцах. Внимание Ника, запоздалое и неожиданное, смутило ее настолько, что она впервые за долгие годы не знала, куда спрятать глаза и что ответить.

Поведение Ника Фримана объяснялось очень просто. Бенедикт задела его самолюбие, если не сказать – мужскую честь. Она оказалась первой женщиной за долгое время, которая его заинтересовала, заинтриговала и… отвергла. Похоже, Бенедикт открыла для него новую главу жизни.

Сначала он был повесой и бабником, который увивался за каждой юбкой, причем с единственной целью – как можно скорее залезть под нее.

Затем в его жизни появилась Стефани, и Ник Фриман превратился в однолюба, внезапно осознавшего, что в его жизни и сердце есть место только для одной женщины. И он ее уже нашел. Радость осознания своего счастья сменилась невосполнимым горем потери. Ведь Ник был абсолютно уверен, что его счастье и судьба связаны только со Стефани. И вот ее не стало. Мир потерял для него свое очарование. Нику пришлось открывать его заново. И в этом ему помог фотоаппарат. Его верный «Никон», позволивший взглянуть на мир с другой стороны и увидеть в нем вселенскую гармонию, в которой нашлось место и ему, несчастному, потерянному Нику Фриману.