Мефодий Буслаев. Ошибка грифона - Дмитрий Емец

— Ну почему? К нам ты отношение имеешь и будешь иметь. А использовать Деву Надежды в битве нельзя. Валькирии заменяемы, Дева Надежды — нет… — Фулона сказала это так спокойно и одновременно просто, что Ирка поняла, что решения своего она не изменит.

— Дева Надежды бессмертна! — напомнила Ирка.

Фулона взглянула на Гелату:

— Объясни ей! Это по твоей части!

— Да, бессмертна. Но бессмертие это весьма относительное, — заявила Гелата. — Как видишь, когда ты била по двери, твои руки сами собой не заживали. Или заживали?

— Не заживали, — буркнула Ирка.

— То-то же. И когда мрак приковал тебя к коляске, ты тоже не начала прыгать по улицам на второй день после аварии. И гриппом ты болеешь, и другие болячки липнут к тебе не меньше, чем к остальным. Если мрак тебя искалечит, ты просто станешь искалеченной Девой Надежды — вот и все.

— Я могу сражаться рункой!

— Можешь, — признала Фулона. — Чисто технически ты, конечно, помнишь, как это делается. Но полного единения с рункой у тебя уже не произойдет. Ты не растворишься, не составишь со своим оружием единого целого, и мрак этим, конечно, воспользуется.

— Чем? — слабо крикнула Ирка.

— Этим. Тартарианцы же не слепы. Как боец ты стала хуже. Твой гнев — только не ломай мне двери, это ничего не доказывает — уже какой-то искусственный. Это гнев слабости, а не силы. Ты стала добрее и мягче. Отныне твой путь — помощь и сострадание, а не битва. Ты будешь дарить надежду, зажигать погасших, поднимать упавших! Чтобы сохранить тебя, мы все готовы погибнуть! Мы воительницы, солдаты, в нас этого нет!

В голосе Фулоны, который всегда казался Ирке суховатым, административным таким голосом, теперь звучали любовь и истинное увлечение. И Ирка чутко откликнулась на эту любовь. Она всегда чувствовала правду и искренность порыва.

— Но у вас теперь нет двенадцатого! Вас теперь снова одиннадцать! Даже с Брунгильдой, Дашей-одиночкой и Маларой!

— Да! — согласилась Фулона. — Одиннадцать. Арифметика верная. Но не совсем… Иди сюда!

Она встала и, переглянувшись с Гелатой, поманила Ирку за собой в комнату.

На голубом, вытканном рыбками покрывале что-то лежало. Что, Ирка не видела, видела лишь длинный след, продавленный тяжестью этого предмета на покрывале.

— Дай руку! — велела Фулона. — Коснись! Нет, не здесь! Тут порежешься!

Ирка коснулась и ощутила холод, пробежавший по правой руке от кончиков пальцев до плеча и от плеча до сердца. Дыхание перехватило. Ирка отдернула руку и начала растирать пальцы, восстанавливая кровообращение.

— Ну? Почувствовала? — спросила Фулона.

— Ледяное копье! — прошептала Ирка.

— Да! Ледяное копье Джафа. Хотя почему Джафа? Оно не принадлежало ему изначально, а было всего лишь его трофеем. Теперь это опять копье валькирий, — сказала Фулона. — Единственная сложность — мы не можем найти ему хозяйку.

— Почему?

— Этим копьем была ранена Дафна. Затем им же убит Мефодий. Оно совершило и много другого зла и пока не очистилось. Обычному человеку его не вручишь. Оно уничтожит своего владельца.

— Как?

— Как угодно. Любая уловка, вроде отколовшейся ледяной щепки, которая вонзится хозяйке в глаз. Оно способно на все.

— Да, тяжелый случай. И кому вы его отдадите? — спросила Ирка.

Фулона пожала плечами:

— Не знаю. У меня пока нет кандидатов. Слишком сложные условия поиска. Оно должно принадлежать той, кто ощущает себя мраком, но уже внутренне отвернулась от него. И это должна быть девушка волевая, с таким характером, чтобы нравное копье согласилось признать ее власть над собой. Такая девушка, как…

— …Прасковья! — ляпнула Ирка не задумываясь.

— Что?! — вздрогнув, переспросила Фулона.

— Простите! Само как-то вырвалось… Конечно она не подходит! — торопливо сказала Ирка.

Тогда и студенты, и студентки повторяли в каком-то экстазе:

— Человек — червяк!

В этой формуле для них сидело все учение, которое получило смысл не один только научный, а и революционный.

Боборыкин о влиянии Дарвина

Ильга, Радулга и Гелата стояли в метро на станции «Митино» и ждали остальных.

— Моя машина в сервисе! Я просила у них на замену хотя бы «Форд», но у них не оказалось свободных! — каждую минуту повторяла Ильга.

Она ужасно боялась, что кто-нибудь из знакомых случайно увидит ее здесь. Для офисной красотки оказаться в метро — это такое же запредельное падение, как принять звонок по скайпу ненакрашенной.

Грохоча, подкатил поезд. Валькирии разом повернули головы, загадывая, кто будет следующим. Из поезда появилась Малара, долговязая, гибкая, обманчиво ленивая в движениях. На плече у нее висела огромная сумка со снаряжением. И никакого оруженосца рядом.

— А где твой… — начала Гелата.

— Высадили на кольцевой! Подрался там с одним… Тот за травмат, а мой за кулак. В общем, не разошлись, — с зевком сказала Малара.

— А-а, — протянула Ильга, — бывает! А я, видишь, на метро, среди простого народа!

Малара, щурясь, отвернулась. Вид у нее был скучающий. На следующем поезде приехали Ламина и валькирия-одиночка Даша. Ламина в вагоне познакомилась с двумя «мужчинками», как она их называла, и вместо своего телефона дала им телефон своей мамы, которой надо было срочно вскопать на даче огород.

— Если хоть один позвонит, то я олень! А если приедет и сможет вытерпеть мою маму два часа подряд, то я лось! — сказала она Даше.

Даша устало кивнула. На куртке у нее была шерсть, ботинки в грязи, а из карманов сыпался овес. Утро она провела в конюшне.

Следующим приехал Петруччо Чимоданов со своей девушкой Олей. Парочка обменивалась тумаками, вопила и весело лягалась. Ильга и им сообщила, что ее машина в сервисе и поэтому она среди простого народа.

— Бывает. Ну что тебе сказать, бабуля! Держись! — сказал Чимоданов, и Ильга надулась, поскольку бабулей Петруччо быть все же не могла.

Чимоданова попросила приехать Фулона, поскольку ему была хорошо знакома тактика мрака. Убедившись, что собрались не все и придется ждать, Чимоданов сел на корточки и краем топора стал чистить ногти. Топор был боевой, много переживший, с зазубринами. Молоденькому сержанту полиции, вынырнувшему непонятно откуда, Чимоданов объяснил, что топор оружием не является, поскольку служит для производства каши.

— Какой еще каши? — озадачился сержант.

— «Кашу из топора» читал? — спросил Чимоданов строго, и сержант торопливо кивнул, чтобы не догадались, что на самом деле он смотрел только мультик.