Дикий остров - Владимир Цыбульский

— Все! Звездец. На солнце парень перегрелся, — авторитетно заявил Тартарен. — Срочно в тень его.

— Да погодите вы, — прикрикнул на них Юнг. — Что ты имеешь в виду, Крис? Объясни.

— Объясняю, — объявил Крис. — И очень хочу, чтобы вы поняли.

— Постойте, я, кажется, уже поня-я-ла, — растягивая слова, пропела Катя и пристально посмотрела на Криса: — Мы будем выбирать вождя?

— В принципе да. Но я бы назвал это выборами капитана.

— Угу. Ну конечно. Вождь — это как-то… А капитан — это да. Как там у Гумилева:

…Или, бунт на борту обнаружив,

Из-за пояса рвет пистолет,

Так, что сыплется золото с кружев,

С розоватых брабантских манжет.

Так?

— Угадала, — вздернул губу Крис. — Только вся эта гумилевщина тут ни при чем.

— Нет, она права, — вступился за Катю Тартарен. — Очнись, Крис. Игры кончились.

— Вот именно. — Крис задержал взгляд на Катином лице чуть дольше, чем следовало бы человеку, убежденному, что все бабы дуры. А может быть, это Юнгу только показалось? Потому что Крис тут же тряхнул головой и начал объяснять, как всегда, холодно и логично: — Игры кончились, это, Леша, ты верно заметил. Мы имеем дело с организацией, цели которой нам неизвестны, а масштаб действий и цинизм абсолютно очевидны.

— Ну это мы и без тебя… — начал Тартарен.

— Я еще не закончил, — остановил его Крис. — Вилла, самолет-амфибия, ребята с автоматами, судя по всему профессионалы, — на все это нужны деньги. Собрать информацию о нашей команде и… о вас, — кивнул он Кате со Светой, — оформить паспорта и визы, как-то подгадать, чтобы мы все оказались в одно время в одном месте, тоже надо суметь.

— Да, но зачем кому-то нас собирать и выбрасывать не на остров даже, а прямо в море? — спросил Тёма. — Ведь мы запросто могли потонуть там, прямо под крылом самолета.

— Или разбиться о скалы, — напомнил Дима.

— Или свалиться со стены, — сообразила Катя.

— Именно, — кивнул Крис. — С одной поправкой — не могли, а должны.

— То есть? — хором спросили Катя с Тартареном.

— Вы что, не понимаете? Никто, кроме нас самих, не заинтересован, чтобы мы выжили. Скорее наоборот.

— Как это?

— Помните, о чем говорили два урода, пока мы бултыхались в океане? «А вот посмотришь, что сейчас будет!» — говорили они.

— Хочешь сказать, кто-то так… развлекается? — уточнил Тартарен.

— Похоже на то. Заключили пари. Делают ставки. Например, кто из нас продержится неделю. И сколько останется в живых через месяц. Ведь у нас, кажется, контракт на месяц с этим «Артуром», а, Леша?

Леша вяло отмахнулся. Нашел о чем вспоминать.

— И не факт, что они ограничатся такими вот естественными испытаниями.

— Думаешь, заготовили нам какие-нибудь специальные гадости? — спросил Юнг.

— Не знаю. Но вряд ли все это устроили, чтобы приехать через месяц и, обнаружив, что мы не умерли с голоду, нас не сожрала мошка и мы не перегрызлись, сказать: молодцы, ребята, вот вам по десять штук, давайте ваши записи, мы посмеемся, а вы свободны.

— Какие записи? — не поняла Катя.

— О штуках поподробнее, — попросила Света.

— Мы должны были вести путевой журнал и все, что с нами происходит, в него записывать, — хмуро объяснил Тёма, вспомнив, что как раз этого-то он и не делал с самого момента их приводнения. Не было ни времени, ни сил, ни самого журнала, который он в этой суматохе где-то посеял.

— Нам обещали заплатить после возвращения, — объяснил про десять штук Тартарен. — Только цена этим обещаниям… Если вернемся и найдем эту фирму «Артур», поделюсь с вами первым.

— А почему ты так уверен, что не найдем? — посмотрел Крис на Тартарена. — Все-таки у нас договор. И мы знаем, где их офис.

— А потому… Потому, что никакой фирмы там уже не было, когда я эти гребаные договора забирал, — пробурчал Тартарен.

— Что ж ты молчал-то? — удивился Юнг.

— А это бы нас остановило? — вскинулся Леша. — Посмеялись бы и забыли. Только кайфа бы прибавилось: вот оно, настоящее приключение. Таинственная фирма отправила нас в никуда и тут же исчезла. Скажешь, не так?

— Так, — ответил за Юнга Крис. — Ну теперь-то вы понимаете?

— Что?

— Организации, поставившей перед собой цель не дать нам выжить, может противостоять только организация.

— Какая?

— Наша. С противоположной целью.

— А что это значит? — спросил Юнг. Но он догадывался.

— Дисциплина и единоначалие, — подтвердил его догадки Крис.

— Как в военных лагерях?

— Жестче, — холодно заметил Крис. — Там нашей жизни ничего не угрожало. А здесь промах, ошибка, самодеятельность одного может погубить всех. У нас пока каждый делал, что в голову взбредет.

— Например?

— Например, Юнг бросил плот и уплыл, хотя мы договорились держаться вместе. Потом полез к змеям — проверить, не рыбы ли это. А если бы ошибся? Тартарен вообще ушел гулять вверх по реке, никому ничего не сказав.

— Ну и что? — расправил плечи Леша.

— А если бы на нас напали и нужна была твоя помощь?

— Тогда в океане и потом с миногами Юнг выручил нас всех, — вступилась вдруг за Юнга Светка. Дима посмотрел на нее удивленно. Думал, она только подкалывать умеет.

— Нам просто везло, — настаивал на своем Крис.

— И что ты предлагаешь? Строем ходить, что ли?

— Выбрать капитана, — не реагируя на подначки Тартарена, начал перечислять Крис. — Любые действия с ним согласовывать. Решения можно обсуждать до принятия их капитаном. После — только выполнять.

— А если кто в сторону отойдет — расстрел?

— За нарушение дисциплины, неисполнение приказа капитана — предупреждение. При повторе — исключение из команды.

— А это что значит? — поинтересовалась Катя.

— Иди гуляй сама по себе, — объяснила Света. — И пусть тебя крокодилы сожрут.

— Капитан конечно же ты, — усмехнулась Катя.

— Выберете — не откажусь.

— Понятно, — кивнул Татарен. — А если ты нас тут всех своими решениями достанешь?

— Команда решит — капитан уйдет в отставку.

— Я — за, — просто сказал Тёма.

— За что? — уточнил Тартарен.

— За то, чтобы Крис был капитаном.

— Понятно. Юнг, Катя?

— Мы не против.

— Света?

— Боссов не выбирают. И разрешения они не спрашивают.