Ребёнок магната. Не.Разлучные. - Вероника Лесневская
Шрифт:
Интервал:
Но я не запираюсь.
Чтобы в случае необходимости быстро побежать к Дану.
А еще потому что… я под защитой Левицкого. Он ведь обещал оберегать меня…
* * *
Сквозь дрему ощущаю, как проминается матрас позади меня, а на талию ложится тяжелая ладонь. Вздрагиваю и распахиваю глаза, всматриваясь в темноту.
— Ну-у, тише, ёжик, — горячее дыхание щекочет затылок, и я постепенно расслабляюсь. — Прости, я подумаю над твоими словами, хорошо?
Спускается поцелуями вдоль позвонка, ведет рукой к груди, поглаживает нежно.
Мне мгновенно становится жарко. От осторожных ласк. От мужского тела, что прижимается ко мне сзади, пока я лежу на боку. От хриплого покашливания.
— М-м-м, — во рту пересыхает. — Ты об Эде? — уточняю, испытывая Яна на прочность.
Легкий укус, что оттягивает кожу, становится предупреждением: зря я затеяла эту игру.
— Да, Мика, — с грудным рычанием проговаривает Ян. — Но если я еще раз услышу его имя в нашей постели…
Откидываю голову назад, открывая шею для его поцелуев, словно приглашая, и он впивается в меня незамедлительно. Я тяну руку к голове Яна, запускаю пальчики в жесткие волосы.
— Нашей? — едва ли не постанываю.
Безудержно извиваюсь в пламенных объятиях, сама от себя не ожидая такой отдачи.
Ахаю, когда мужская ладонь ползет по бедру, задирает тунику. Касается меня откровенно и нагло.
Ян не оставляет мне ни единого шанса на отступление. Душит в цепких лапах, ласкает жадно и дико. Впечатывает в себя мое тело. Дожидается, пока я буду готова принять его, и…
В этот раз все иначе. Никакой боли. Вместо нее — обволакивающая нежность, что сводит с ума. Жар, в котором горит все тело. И я невольно сама подаюсь навстречу Яну. Отпускаю себя, забываюсь.
Есть лишь его руки, по которыми вспыхивает кожа. Его губы, нашептывающие ласковые слова. Его жалящие поцелуи, не оставляющие без внимания ни единого места.
И наши стоны, что звучат почти в унисон.
Я не знаю, что ждет нас завтра, но сегодня мы… свободны. От тайн, предрассудков, врагов…
Только вдвоем. Как семья.
А в соседней комнате посапывает малыш. И если на секунду представить, что Дан — наш сын… То большего и желать не смею, но…
— Ян, — зову я осипшим голосом, когда все заканчивается и слышится лишь наше сбивчивое дыхание.
— Да, ёжик, — он крепче сжимает меня, впечатывая спиной в свою грудь.
Чмокает в плечо, проводит языком по шее, прикусывает мочку уха.
— Ты не заботишься о безопасности, потому что я бесплодна? — выпаливаю на одном выдохе. И губу кусаю до крови.
Ян замирает, прекращает целовать меня. Только его дыхание неровное на коже чувствую.
— Нет, — берет за плечо и к себе разворачивает меня так, что мы оказываемся лицом к лицу. — Потому что хочу детей, — делает мне еще больнее.
Радуюсь, что в полумраке не видно выступивших на глазах слез.
— Тогда вынуждена тебя разочаровать, — рявкаю дерзко. — Со мной не выйдет.
Ян заключает мое лицо в ладони, целует щеки.
— Малыш, — после паузы решается произнести он, — доктор Пашкевич готов принять тебя и обследовать. Все хорошо будет, слышишь?
— А если нет? — спрашиваю чуть слышно и боюсь его ответа. — Если не получится? Если я…
Ян прижимает палец к моим губам, заставляя умолкнуть.
— Довольно глупых вопросов, ёжик, — затыкает мне рот жадным поцелуем. — Любить тебя буду, — прервавшись, выпаливает, и опять овладевает моими губами.
Три недели спустя
Ян
— У нас горит два контракта, Ян, — без стука врывается в мой кабинет Петр. — Когда ты собираешься сказать ей?
— Позже, — отвечаю задумчиво, не пытаясь вникать слова.
У меня нет ответа на вопрос, который друг задает не первый раз.
Как нет и ни единой мысли по поводу того, что делать с бумагами в моих руках.
Перед глазами — тест ДНК. На этот раз между мной, Микой и Адамом. Конечно же, я опять провел его тайно. Результаты анализа мне прислали еще неделю назад, а я до сих пор понятия не имею, как поступить дальше. Храню их в офисе, чтобы никто из Левицких не увидел случайно, и каждый день гипнотизирую слова и цифры взглядом.
Как приговор, который многое перевернет…
С одной стороны, когда мы все решим, нам с Микой можно будет не скрываться больше.
После возвращения деда из больницы она меня ни на шаг к себе не подпускает. Даже коснуться не позволяет, я уже молчу о чем-то большем…
Разумом я понимаю, что ёжик правильно поступает в нашей ситуации, но сердце протестует… Адам упорно молчит, а на каждый мой вопрос отвечает своим. Будто догадывается о чем-то и ждет, чтобы мы с Микой сами сознались.
Но она боится. Реакции деда. Осуждения. Запрета.
И бумаги, которые теперь у меня есть, помогут развеять все сомнения и позволят начистоту поговорить с ним. Но…. Черт!
Нужно посоветоваться с Микой. Рассказать ей все. Сегодня же. Потому что долбаные секреты и неговоренности скоро похоронят меня под своей тяжестью.
— Ян, мы таких ценных партнеров упускаем, — сокрушается Петр, садясь напротив. Из транса меня выдергивает.
Я резко захлопываю папку, чтобы он нос свой не сунул. Я доверяю ему, конечно, но не настолько. Это личное, черт возьми!
— Какие сроки? — бросаю коротко.
— Вчера, — рявкает недовольно.
— Я серьезно, — строго смотрю на друга.
— Наших потенциальных партнеров конкуренты окучивают. По своим каналам я узнал, что они встречу назначили на следующий вторник, — Петр подается вперед. — Так что у нас меньше недели.
— Понял, — киваю и указываю другу на дверь.
Мне нужно побыть одному. И придумать, как выжить после вскрытия нарывов правды. Все, от чего я так трепетно оберегал Мику, теперь выплеснется наружу.
Компания, тест ДНК и…
Черт!
* * *
Доминика
— Поиск новых лекарственных средств развивается по следующим направлениям, — украдкой подглядываю в учебник и потом продолжаю: — Химический синтез препаратов…
— Мика! — прикрикивает Адам. — Ты как сессию сдавать будешь?
— Так она нескоро. Тем более, последняя ночь перед экзаменом для чего? — ехидничаю я, а сама радуюсь, что дед дома и выглядит таким здоровым, активным. Будто и не случилось ничего три недели назад.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!