Стендап - Гаянэ Павловна Абаджан

Кулинарный комментарий

Вы заметили как много чего тягомотного и особо тяжкого происходит после волевого решения: "Я решила облегчить себе жизнь"?

Вот взять нижеследующее видео с названием: "Заготовка еды впрок/ Еда на месяц/ 15 разных блюд". Это фактически рассказ "как чуть не сутки провести в адище" с более чем благими намерениями.

Там, конечно, в описании по тексту скромно указывается: "На всё я потратила один целый день практически без отдыха". Но взявшиеся за фартуки последователи секты "Облегчителя жизни" оставляют эту ремарку как должное, без обдумывания, как ритуальную жертву богу охоты и собирательства.

Долгие годы почти этим путём шла и я, но мой Бог был ещё круче. Я поклонялась древнему языческому божеству нашей местности — Богу Зимнего Изобилия. Ритуал поклонения требовал все-летнего бдения, и после этого у огня и кипятка особо — сильного заключительного осеннего служения. Зимой службы носили чисто эпизодический характер — иногда требовалось посидеть в холодном подвале поперебирать свои богатства, стереть и смыть с них недозволенный прах. Но мы же всегда следим и убираем в своих святилищах.

А потом я отреклась! Я объявила неслыханное для семьи: "Лето главнее зимы!" Это был бунт. Меня никто не поддерживал, но моя ересь устояла и стала окончательной. Чтоб укрепиться в своём отступничестве, то я его даже сформулировала:

1. Все компоты — консервированная вода и сахар. Это вредно и ненужно. Можно просто пить воду и, это будет для организма здоровее.

2. Все соленья и маринады, это — уксус и соль. Худшего своему организму нельзя и пожелать. Плохой аппетит? Значит ешьте плохо, значит вам столько и надо. А этот сказочный русский народный платок: "протёр губы и опять есть стал" — оставьте сказкам.

3. Стоять днями у плиты в парне и кипятке — вредно. Поставьте себе морозильную камеру /две морозильных камеры и, засуньте туда в пакетах свои ягоды, овощи и фрукты. Всю зиму доставайте и потихоньку готовьте из них свои соте, рагу, икры многочисленные и будет вам счастье.

А летом гуляйте по паркам, сидите в шезлонгах, слушайте дятлов на столбах. Мир прекрасен.

Не делайте запасов, жертвуя сегодняшним. Живите сейчас!

Родительские группы в вайбере это сплошной позитив

Родительские группы в вайбере это сплошной позитив. Но участвовать в них нужно правильно, то есть по большей части созерцательно. Например, во время дискуссии по выбору цвета ленточки на коробочку с подарком директрисе лучше делать вид, что вы офлайн.

Не стоит и высовываться с вопросами: "Шо опять ни по чём ничего не задали?", сидите тихо в засаде, это и без вас обязательно спросят. И ваша душа наполнится теплом: "Не наш один такой — там все такие".

Зато в тот редкий случай, когда (если он будет) спросят о домашке, а у вас странными путями эти данные окажутся, например, ребёнок отсылал селфи из класса, а на доске как раз было написано, то вы испытаете звёздный час: "Нате! Возьмите ваше домашнее задание, разгильдяи!"

Так же радость пробивает всё тело когда публикуют очередной список задолжников, а вашей фамилии в нём нет. Радость и гордость придут обязательно, даже если в этом списке вы не могли оказаться по определению, потому что это задолженность в библиотеку.

И мой вам совет: "На праздники обязательно выключайте звук на этом чате, потому что получить двадцать пять открыток, и на каждой по пятнадцать ответных сердечек, это… Просто выключайте звук". Короче, вы предупреждены.

Д.И.Писарев и его беспокойные "дети"

В те далекие времена когда для постов и комментов ещё не выделялось место сразу непосредственно под литературными произведениями, а надо было марать отдельные собственные листы бумаги, жил и творил великий критик Дмитрий Иванович Писарев.

Согласно индуктивно — дедуктивным исследованиям оставленных им жизненных следов утверждается, что был он слегка болен (шизофреник). Но возможно и скорее всего именно так и было — эта особенность послужила ему к развитию (усилим — расширению) восприятия мира. Он не только сам много читал "свеженького", но и на отдельно взятых листах бумаги прозорливо объяснял прочитанное своим современникам.

Дмитрий Иванович писал настолько прекрасные критические статьи, что современники уже не напрягаясь личным прочтением могли смело и со знанием дела одобрять или нет тексты будущих классиков. Комментарии Писарева стали самостоятельными творениями, идущими сквозь… Полтора столетия вот уже прошли.

И даже я по случаю как-то приобрела у букинистов буквально за три копейки огромный том его работ. Именно на этом талмуде теперь установлен мой коврик для утреннего кофе. Этот кирпич создаёт мне настрой. Вот как раз сейчас я на него любуюсь.

Дмитрий Иванович был ооочень приличным хейтером. Однажды у него вообще хорошо получилось и именно за это его отправили на четыре с половиной года в Петропавловскую крепость. Но чернила и должность в журнале при нём сохранили (странные при царизме правила), так что писал он нам и оттуда. Тем более ничто его не отвлекало от занятий, а даже очень атмосферно способствовало мыслям о вечном и написанию писем.

Прямых наследников у Писарева не осталось, жениться он не успел, ибо прожил всего двадцать семь лет, из которых часть — в некоторой изоляции от дам. Хоть всё возможное для продолжения древа своего делать он пытался, любил и был любим, чего и нам желал: "С тех пор как солнце светит и мир стоит — ни толстый нос, ни большой рот, ни жидкие или рыжие волосы никому не помешали пользоваться всеми наслаждениями взаимной любви".

Слава великих, оставивших свой категорический след последующим творцам по обе стороны писанины (текст/ комментарии) тем более ушедших молодыми, безусловно не может давать покоя нам — их потомкам, служа как маяком, так и "планкой", которую хотелось бы превзойти. И вот мы грешные — стараемся кто во что горазд, кому что ближе — кто косит под Лавкрафта, кто под Кафку, и все — под Писарева. Ибо комментировать (как считают почти все) — не мешки ворочать.

В то время как великие комментаторы — классики от Чернышевского до Добролюбова сполна выгребли неблагодарности за свой скорбный кропотливый труд вычленения плевел из зёрен: "А вот что это тут у вас ещё написано, батенька?", то теперь отправлять рыдать от собственной ничтожности или вовсе в сказочное путешествие принято исключительно авторов текстов.

Зайдя к любителям оперы можно спокойно не вслушиваясь в "ясно, что какафония" написать всем вместе и