Второе предупреждение. Неполадки в русском доме - Сергей Кара-Мурза

Это переплетение, идущее от традиции общинной жизни, настолько прочно вошло в массовое сознание, что казалось естественным. Наблюдение за нынешними попытками разорвать это переплетение, отделить производство от жизнеобеспечения, позволило увидеть важную вещь, о которой мы не думали при советском строе (и о которой не думают люди Запада при их капитализме, ибо там этой вещи давно нет). Соединение, кооперация производства с “жизнью” является источником очень большой экономии. Отопление бросовым теплом, отходящим при производстве электричества на теплоцентрали — один из примеров.

Почему же мы этого не видели? Потому, что из политэкономии, возникшей как наука о рыночном хозяйстве, основанном на обмене, мы заучили, что специализация и разделение — источник эффективности. Это разумное умозаключение приобрело, к огромному нашему несчастью, характер идеологической догмы, и мы забыли о диалектике. А именно: соединение и кооперация — также источник эффективности. Какая комбинация выгоднее, зависит от конкретных условий. В условиях России именно соединение и сотрудничество были эффективнее, нежели обмен и конкуренция. В этом была сила советской экономики, но люди это перестали понимать.

Часто говорят, что неисправимым дефектом советской системы хозяйства было его огосударствление. Конечно, избыточное огосударствление производства стало мешать некоторым направлениям развития, но эта избыточность вовсе не была тяжелой болезнью строя и тем более не привела его к гибели. Тезис о фатальном воздействии государственной собственности на советскую экономику ошибочен, он противоречит множеству исследований. До заключительной фазы перестройки проблема собственности вообще не волновала сколько-нибудь значительную часть общества и не могла послужить причиной отрицания советского строя. Даже и сегодня, после глубокого промывания мозгов, поворота к частной собственности на главные средства производства в массовом сознании не произошло.

Советская система была эффективна по своим критериям. Сложные товары, на которые работала вся экономика, по отношению «цена-качество» были в мире вне конкуренции (примеры: оружие, алюминий, лекарства, метро).

Устойчив миф — отсталость сельского хозяйства. Но западные феpмеpы, если их поставить в те же природные и pесуpсные условия как колхозы (почва, машины, инфpаструктура, доpоги и т.д.), пpоизводили бы намного меньше. Колхозы обходились всего 12 тpактоpами на 1000 га — пpи обычной для Евpопы ноpме 120 тpактоpов. В отличие от Запада советское село всегда субсидировало город. Импорт продуктов был в СССР признаком благополучия, сегодня — признак бедствия.

Общепринято стереотипное утверждение, что СССР потерпел крах из-за кризиса его экономической системы, которую измотала гонка вооружений. Это мнение ошибочно. Кризиса не было, были катастрофические последствия перестройки конца 80-х годов. С гонкой вооружений экономика справлялась — по оценкам ЦРУ доля советских военных расходов в валовом национальном продукте (ВНП) постоянно снижалась. В начале 50-х годов СССР тратил на военные цели 15% ВНП, в 1960 г. — 10%, в 1975 г. всего 6%. Но даже исли исходить, как Рейган, из вдвое большей оценки (которая теперь признана в США «абсурдно завышенной»), то выходит, что на закупки вооружений до перестройки расходовалось в пределах 5-10% от уровня конечного потребления населения СССР. Это никак не могло быть причиной краха системы.

Не сыграли большой роли и колебания цен на нефть — прирост ВВП в СССР стабилизировался с середины 70-х годов на уровне 3-4% в год. В технологическом укладе тех лет рост был ограничен резервами рабочей силы. И это стабильное развитие было более быстрым, чем в США.

Распределение и потребление. Из отношений собственности в СССР вытекал тип распределения с уравнительством — не только по труду, а и по едокам. Его механизмы: бесплатное жилье, медицина, образование, низкие цены на пищу, транспорт, культуру. Через эти каналы человеку давался минимум благ как члену общины (СССР). Он имел на это гражданское право, так как с общей собственности каждый получал равные дивиденды. В 70-80-е годы СССР стал «обществом среднего класса», с симметричной и узкой кривой распределения людей по доходам.

Базовые материальные потребности удовлетворялись в СССР гораздо лучше, чем этого можно было бы достигнуть при тех же ресурсных возможностях в условиях капитализма — хозяйство было очень экономным.

К пониманию советской экономики через анализ смеpтельных удаpов. Для понимания советского хозяйств важен тот убийственный эксперимент, который осуществляется начиная с 1989 года. Цель его — превращение советского хозяйства в рыночную экономику. В ходе этого эксперимента получен большой запас нового знания в области экономической теории. Именно когда ломают какой-то объект, можно узнать его внутреннее устройство и получить фундаментальное знание.

Разрушение финансовой системы и потребительского pынка в 1988-1990 гг. вызвали шок, который и использовали политики для уничтожения СССР. В СССР была финансовая система из двух «контуров». В производстве были безналичные («фиктивные») деньги, они погашались взаимозачетами. На потребительском рынке — нормальные деньги. Их масса регулировалась в соответствии с массой товаров. Это позволяло поддерживать низкие цены и не допускать инфляции. Такая система могла действовать лишь при запрете перевода безналичных денег в наличные. Масштаб цен в СССР был иным, нежели на мировом рынке, и рубль мог циркулировать лишь внутри страны. Отсюда государственная монополия внешней торговли и неконвертируемость рубля.

В 1988-89 гг. оба контура финансовой системы СССР были раскрыты: отменена монополия внешней торговли, начался массовый вывоз товаров за рубеж. Было разрешено превращение безналичных денег в наличные, рост доходов при сокращении товарных запасов привел к краху потребительского рынка. Оттянуть развязку пытались за счет дефицита госбюджета, внутреннего долга и продажи валютных запасов. Средства перекачивались из накопления (инвестиций) в потребление — «проедалось» будущее развитие и будущие рабочие места. Перестройка приобрела характер праздника (вернее, гульбы), о похмелье не предупредили.

Кpизис был создан пpи демонтаже советской системы, а не унаследован от СССР. Ликвидация плановой системы, кем бы она ни была проведена, привела бы именно к этому результату — немного хуже, немного лучше в мелочах. Думаю, Ельцин по мере сил сопротивлялся давлению МВФ и США, замедляя темп разрушения советских хозяйственных структур.

Что произошло: перестройка Горбачева. Выход из «сталинизма» в 50-е годы оказался сложной проблемой. Она была решена плохо и привела к череде политических кризисов. Их тяжесть была усугублена холодной войной и глубокими сдвигами в самом советском обществе (смена типа жизни и поколений).

С 60-х годов складывается целостный проект ликвидации советского строя. Основания для этого проекта имелись в русской культуре с середины ХIХ века — как в течении либералов-западников, так и марксистов. Эти основания были обновлены и развиты «шестидесятниками», а затем и тремя течениями диссидентов — социалистами-западниками (Сахаров), консервативными «почвенниками» (Солженицын) и патриотами-националистами (Шафаревич). В 70-е годы была определена технология, основанная на теории революции Антонио Грамши — подрыв культурной гегемонии советского строя силами интеллигенции через «молекулярную агрессию» в сознание.