Крысиный король - Чайна Мьевилль

Вокруг было полно воды, в городе наверху накрапывал дождь, и вода лилась сюда по стокам. Она текла в кирпичном русле — и вдруг заблестела масляной пленкой. Стену здесь покрывал белый полупрозрачный налет жира.

— Рестораны, — прошипел Крысиный король, поскользнувшись, и Сол стал ступать осторожнее, стараясь не упасть в липкую гадость. Он почувствовал ее запах, это была вонь старой поджарки и прогорклого масла. Ему захотелось есть. Не останавливаясь, он провел пальцем по стене, облизал клейкую массу, которую удалось соскрести, и рассмеялся, все еще удивляясь и радуясь тому, что с такой легкостью может питаться отбросами.

Сол слышал, как с их пути в панике разбегаются местные обитатели. Подземелье кишело крысами — заслышав их приближение, те бросали объедать стены, обильно покрытые детритом, и кидались врассыпную. Крысиный король разгонял их громким шипением.

Вдвоем они вышли в город, вынырнув из-под земли на задворках Пиккадилли, возле огромной вонючей кучи пищевых отходов, гастрономических отбросов из здания лондонской полиции.

Они поели. Сол торопливо глотал развалившиеся куски холодной рыбы в каком-то соусе, а король жадно поедал раздавленное тирамису с кукурузной лепешкой.

Потом они пошли вверх по металлической лестнице в щербатой кирпичной стене. Встав на первую ступеньку, Сол сразу понял, зачем она здесь, и разглядел сквозь унылую реальность скрытые возможности. Изнанка архитектуры предлагала свои услуги. Он следовал за королем без колебаний, бежал по плоскости шифера не заметный людскому глазу.

Они почти не разговаривали. Время от времени король останавливался и глядел на Сола, наблюдая, как тот двигается, одобрительно кивал или показывал новый прием — как лучше взобраться на крышу, спрятаться или прыгнуть. Ловкие, невидимые, они скользили между банков и издательств.

По пути Крысиный король тихим шепотом давал пояснения. Он кивком показывал на дома, мимо которых они проходили, и рассказывал Солу о мрачных событиях, поведанных ему исцарапанными стенами, неровными рядами труб, где обитали разбегавшиеся при их приближении коты.

Они петляли по центральному Лондону, карабкаясь вверх и спускаясь вниз, пробираясь по задворкам и между домами, пробегая над офисами и проползая под улицами. Теперь Сол жил в волшебном мире. Теперь уже не имело значения, осознает он происходящее вокруг или нет.

Фальшивый мир дешевых фокусов остался в миллионах миль позади. В его жизни появилась иная магия, сила, проникшая сквозь стены его камеры и заявившая на него свои права, первобытная, темная колдовская сила, воняющая мочой. Урбанистическое вуду, где жертвоприношения свершаются на дорогах, забирая жизни погибших под колесами котов и людей, «И-Цзин» разбитых и обокраденных зеленных лавок, каббала дорожных знаков. Сол чувствовал, что Крысиный король наблюдает за ним. Голова кружилась от переполнявшей его грубой вековечной энергии.

Они поели. Миновали Кингс-Кросс и Айлингтон и двигались дальше на север; дневной свет уже угасал, начинало смеркаться. Пройдя Хэмпстед, Сол еще не устал, время от времени с жадностью поглощая все, что попадалось в мусорных баках. Ненадолго они вынырнули из путаницы улиц и двигались по краю Хэмпстед-Хит. Они шли прочь от центра через небольшие парки, не обращая внимания на улицы, по которым обратно в Сити, в мир денег, катились автобусы.

Сол и Крысиный король стояли на задворках кафе на углу Хай-Холборн и Кингсуэй. Далеко на востоке виднелся лес небоскребов — царство больших денег. Над ним возвышалось неуклюжее строение, финансовый Горменгаст,[2]громадина из бетона и стали, которая расползлась, как древесный гриб, и торчала над всем районом. И нельзя было определить, где она начинается и где заканчивается.

Далеко от них на Лэдброук-Гроув Пит в этот момент смотрел через плечо Наташи. Она показывала, как на маленьком сером экране над ее клавиатурой отображаются каскады ритмов, рвущихся из динамиков. Наташа играла со звуком, забавлялась с мелодической линией. Бесцветные глаза Пита перебегали от экрана к динамику и к флейте.

Фабиан выскочил из полицейского участка в Уилсдене, ругаясь на чем свет стоит, не веря услышанному. Сначала на местном сленге, потом по-американски, а потом уже как попало:

— Выродки, вашу мать, говноеды, бля, бледнорылые свиньи, жопы куриные, совсем охренели!

Пытаясь застегнуть куртку, он помчался к станции метро. Полицейские приехали за ним без предупреждения и не позволили взять велосипед.

В бешенстве он бормотал себе под нос ругательства. Бегом одолев подъем к станции, Фабиан ринулся к подземке.

Кей стоял под Наташиным окном, размышляя, что она сделала со своей музыкой и откуда появились звуки флейты.

— По-моему, он ничего не знает, сэр, — сказал Херрин.

Краули рассеянно кивнул. Он не слушал. «Где же ты, Сол?» — думал он.

«Кто такой Крысолов? — думал Сол. — Кто хочет меня убить?»

Крысиный король, заслышав это имя, тут же уходил в себя. У нас с тобой еще есть время, говорил он, не хочу тебя пугать.

Крысиный король и Сол смотрели, как над Темзой краснеет солнце. Сол с удивлением понял, что без страха лезет по широким балкам моста Чаринг-Кросс, глядя на реку с высоты. Он крепко вцепился в железо. Внизу, как светящиеся червяки, ползали поезда.

Они перебрались в Южный Лондон и, никем не замеченные, двинулись через Брикстон дальше на запад, в Уимблдон.

По дороге Крысиный король рассказывал истории о местах, по которым они проходили. Истории все как одна были странными, романтическими, порой невероятными. Король же сообщал их будничным голосом гида.

Экскурсия неожиданно подошла к концу, когда они повернули обратно к Баттерси. Сол почувствовал приятное возбуждение. В висках стучало от усталости и от сознания своей власти. «Это мой город», — подумал он. От этой мысли Сол словно опьянел, чувствуя свою силу.

На пустынной автостоянке они подошли к канализационному люку, и король отошел в сторону. Сол смахнул с металлического круга пыль. Походил вокруг, взялся за железку. Он ощущал в себе силу. За день сплошных тренировок мышцы окрепли, и он провел по ним рукой; со стороны могло показаться, будто он себя нежно оглаживает, хотя на самом деле Сол попросту проверял, не мерещится ли ему. Он повернул круг и почувствовал, как от пота раскрываются поры, как их тут же залепляет грязь, не давая силе уйти.

Раздался скрежет, крышка сдвинулась с места.

Сол торжествующе рявкнул и нырнул в темноту.

Из Наташиного окна доносилась музыка Hydro. Фабиан ее узнал. Добираясь до Лэдброук-Гроув, он успел немного прийти в себя. Небо пульсировало в ритме музыки.

Он заколотил в дверь. Наташа открыла и шагнула было к нему, но ее усмешка тут же погасла под его угрюмым взглядом.