Тот, кого ищут - Стелла Камерон

— Пожалуйста, — проговорил он, — не исчезай, я тысячу раз прокручивал это в сознании.

— А я была там, в твоих фантазиях?

Он улыбнулся:

— Да, была. — У него было такое чувство, что в его животе разгорается пламя. — В моих фантазиях я занимался с тобой любовью всеми мыслимыми способами. И я понял одну вещь — ты хочешь этого так же сильно, как и я. И мы больше не играем в это. — С этими слонами он приподнял Энн так, что ее груди почти касались по лица. А он продолжал сражение, пытаясь остановить себя.

Впрочем, он проигрывал битву безнадежно.

Энн просунула руки под его голову и притянула его лицо к своей груди. Макс ласкал ртом ее грудь, прижимая языком ее соски, в то время как Энн извивалась от восторга.

Она застыла на его груди, и Макс освободил плечи, сбросив рубашку. Энн слегка приподнялась и вытянулась рядом с Максом. Она держала его член, сжимала его снова и снова. Он расстегнул «молнию» на ее джинсах, и она ощутила движение его руки.

Энн думала о том, что они запомнят эту ночь. Так ей казалось. Она убрала его руку и, встав на колени, попыталась расстегнуть его джинсы. Он был так возбужден, что сделать это было нелегко.

Каждый раз, когда он пытался «поучаствовать», она отодвигала его руку и предпринимала очередную попытку спустить его трусы. Ее взгляд был прикован к восхитительной выпуклости под его белой майкой. Энн прижалась к ней щекой, и ее сердце словно провалилось куда-то. Она чувствовала его дыхание и безуспешные усилия сдержать себя.

Словно исследуя его тело, она положила руку на мускулистое бедро. Ее рука медленно продвигалась все выше. Она ощущала его напряженную плоть, и все было естественно, как если бы она никогда прежде не касалась тела мужчины и не проявляла инициативы в подобных ситуациях.

Энн засмеялась и поцеловала его сквозь ткань, которая стала влажной. Между ног она чувствовала его член, горячий и упругий. Ей хотелось, чтобы он коснулся ее, но она не решалась отдать ему инициативу.

Его тело выгибалось, и своими сильными руками он пытался убрать ее руки.

Энн вскочила на ноги. Она медленно отошла от него.

— Иди сюда, — сказал он, приподнимаясь. Его голос обрел уверенность. И в нем не было мягкости.

Энн ринулась в гостиную и оттуда услышала его голос. Окна в комнате были занавешены, и темнота была почти полной.

Макс остался в одиночестве, впрочем ненадолго. Он встал и приблизился к ней. На этот раз белые трусы исчезли.

Ее била дрожь, лицо пылало. Я сумасшедшая. Сойти с ума — этого она желала так сильно. Сойти с ума вместе с ним.

Он приблизился к ней, и она прислонилась к стене, разбросав руки в стороны. Так, словно она хотела взлететь.

— Я собираюсь предаться любви с тобой, — сказал он, — нет возражений?

Его голос казался незнакомым. Что бы она ни ответила, он решил идти до конца.

Расставив ноги, он прижал ее бедра к стене и накрыл ее своим телом. Он щипал и покусывал ее рот, ее плечи, мочки ушей. Его страстные поцелуи точно оставят синяки на плечах, подумала девушка. Глаза Энн были закрыты. Все вокруг окрасилось сначала черным, затем слепящим красным цветом. Ее тело покрылось испариной. Она не чувствовала ни ясности, ни покоя. Звенящие диссонирующие звуки вторглись в ее мозг.

Все ее тело, каждый нерв вибрировали. Она пыталась достучаться до Макса, кричала, но не слышала собственных слов.

— А сейчас ты сделаешь то, чего хочется мне, — выкрикнула Энн. Вцепившись ногтями в тело Макса, она повернулась вокруг него, и теперь Макс стоял прижавшись спиной к стене и разбросав руки в стороны.

— Энни, — сказал он, — делай что хочешь. Ты злишься, и я не упрекаю тебя. Вымести свою злость на мне.

— Заткнись, — крикнула она, — ты ничего не понимаешь.

Нa фоне окна, которое было за ее спиной, она казалась ему лишь силуэтом, сотканным из света и тени. Стремительным движением она сбросила джинсы и трусики и вышла к нему.

Ее глаза горели. Она отбросила волосы назад, и он увидел сияние ее плеч и верхней части груди. Ее лицо было покрыто испариной. Он почувствовал мгновение, когда она переступила грань, отделяющую разум от мира, где о робости можно забыть. Она была словно в забытьи, опьяненная его присутствием, собственной наготой и жаждой обладания.

— Разреши мне тебя поддержать, — сказал Макс. Несмотря на то, что больше всего ему хотелось повалить ее на пол и овладеть ею, здравый смысл напоминал об осторожности. Он не хотел, чтобы она побуждала его делать что-то, но, если он не сможет ее «притормозить», все произойдет именно так.

— Трахни меня, — сказала она охрипшим голосом. — Трахни меня, балда. Я не хочу, чтобы ты меня поддерживал. — Она засмеялась странным смехом, и Макс подумал, что она плачет. Он потрясенно молчал.

Макс не заметил ее поднятую руку. И она отвесила ему чувствительную пощечину.

— Давай, покажи мне свое презрение. Я отвратительная. Я гадкая. Ты ведь не хочешь меня, тогда сделай мне больно. — Она снова ударила его по щеке и задела уголок глаза. — Давай, вмажь мне и оставь меня здесь, одну.

Все, что она делала и говорила, вызывало у Макса сильные чувства. Здравый смысл отдыхал. Если все это было сексуальной игрой, он будет в нее играть. Если кто-то ранил ее так сильно, что разрушил ее уверенность в себе, он должен это знать.

— Макс!

Он поймал ее кисть и удерживал какое-то время, одновременно пытаясь схватить другую руку. Энн уклонялась и наносила резкие удары костяшками пальцев в незащищенные места. Улучив момент, она двинула ему в диафрагму, затем поместила руку между его ногами и, охватив его «древко», стала сжимать и разжимать его. Она наклонилась вниз, и Макс, испугавшись, что она может вывихнуть руку, которую он все еще держал, отпустил ее. Стоя на коленях, Энн втянула в себя его член, одновременно нанося удары по его ягодицам. Затем она взяла паузу, ее рот был горячим и влажным.

Если бы он мог остановить ее…

Но он не мог этого сделать.

Пружинистым движением Энн вновь вскочила на ноги. То, что она чувствовала сейчас, было так не похоже на то, что она испытывала прежде. Те несколько раз, когда она была с мужчиной, она была в роли жертвы, переживала унижение, боль, однажды чудом избежала гибели. Но она никогда не подозревала, что в ней живет такой букет сексуальных желаний.

Ее била дрожь. Проступавшие в слабом свете резко очерченные линии лица Макса выглядели пугающе. Лицо было искажено. Он был напряжен. Он словно собирался напасть на нее. Энн слышала, как из ее горла вырываются сдерживаемые рыдания, — пора ей было «сваливать».

— Нет, пожалуйста, не уходи, — сказал Макс, — ты ведь хочешь этого. Ты просила об этом. И ты получишь это, потому что ты знаешь теперь — у меня нет выбора.

Он сжал ее талию, просунул колено между ее бедер и пошел в ее плоть, которая была влажной и жаждала разрядки и освобождения.