Главный шлюз - Александр Орлов

– Что же мне делать?

– Мой вам совет – отправляйтесь в центральную часть Метрополии.

– Без вызова?

– Я могу составить вам направление на переподготовку, а вы на месте подадите рапорт и попроситесь на какую-нибудь вакантную должность.

– А здесь я не могу остаться в каком-нибудь качестве?

– Штат вспомогательного персонала укомплектован.

– А в резерв?

– На четверть жалованья? – усмехнулся полковник.

– Всего на четверть?

– Вот именно, совершенно бессмысленное дело.

Брейн вздохнул. Он не мог рассказывать полковнику всего, да и не стал бы в любом случае. Ему нельзя было светиться в Метрополии, поскольку существовала опасность, что его зачистят.

– И все же, сэр. Я выбираю резерв.

– Резерв?!

Полковник даже привстал.

– Но на что ты собираешься жить, капитан? Здесь все очень дорого, тут тебе не джунгли…

– Мне приходилось бывать в разных джунглях, сэр, и здешние условия мне нравятся больше.

– Ну что ж… – произнес полковник, опускаясь на место. – Вам виднее. Я выпишу требование для отдела штатного расписания. Там вас оформят как положено и поставят на урезанное довольствие. Можете отправляться прямо сейчас – я перешлю необходимые формы.

Когда незваный гость удалился, полковник, вздохнув, помассировал плечо и, открыв на мониторе административный раздел, нашел ячейку с данными Томаса Брейна, сделав в квалификационном окошке пометку – «резерв».

В графе «основание» вписал: «по состоянию здоровья».

В других подразделениях от него бы потребовалось более полно объяснить перевод в резерв только что прибывшего бойца, однако его подразделение обладало широкой автономией и даже функциями спецслужб, хотя финансирование этих функций было весьма скромным.

Оставив административные дела, полковник Вильямс вышел из кабинета и направился в оперативный зал, располагавшийся через три двери от его кабинета.

Там его ждали начальник штаба подразделения и двое офицеров разведывательной группы. Причем все трое не являлись суперколверами. Начштаба был чистый канзас, офицеры технической и агентурной разведки соответственно – гоберли и гоберли с примесью варвара.

Тем не менее полковник никогда не ставил этим офицерам в минус их происхождение. Он служил в подразделении почти двадцать лет, и лишь единожды пост в разведке занимал суперколвер. Дело было в той же биохимии – в отличие от оперативной группы другим сотрудникам спецподразделения не было необходимости принимать нейрохимические ускорители.

Когда полковник вошел в оперативную комнату, на ее стеновые панели уже были заведены карты, графики, схемы и видеоматериалы.

Никаких лишних слов, расшаркиваний и излишнего протокола. Это была ежедневная процедура, которая могла за сутки проводиться два и более раз, когда возникали критические ситуации, а в последний год они возникали все чаще.

Ящеры были чрезвычайно талантливыми адаптантами, и, стоило специальным службам прозевать начальную фазу их адаптации, они становились настолько мало отличимы от коренных наций, что дальнейшее их выявление становилось чрезвычайно трудной задачей.

На последующих этапах этим занимались службы безопасности и отчасти полиция, а подразделения полковника Вильямса подключались на этапе раннего внедрения, когда измененные личности ящеров развивались под охраной криминальных групп, которые, в свою очередь, являлись очередной фазой их адаптации. Члены этих групп внешне уже были похожи на местное население, но еще не имели легальных оснований считаться таковым.

Зная особенности местных общин, интервенты даже научились формировать группы в виде семей с детьми, причем на роли детей адаптировались вполне взрослые особи.

Одним словом, ящеры имели отлаженную схему проникновения в местное общество, и пока, несмотря на все старания спецслужб, они выигрывали.

Помимо сопротивления в точках контакта с силовыми структурами ящеры успешно развивали законодательные инициативы, добиваясь послаблений при легализации чужаков.

Спецслужбы бросались на лоббистов подобных предательских законов, однако, как правило, их инициаторами выступали представители коренных наций, слегка подмазанные толстыми конвертами с наличностью.

Они пользовались защитой как законодатели, поэтому спецслужбам приходилось отступать, а интервенты продолжали насыщать общество существами из каменных космических джунглей.

Местным жителям это трудно было представить, однако каменные ящеры могли существовать в условиях космического вакуума. Что уж говорить о насыщенной атмосфере Лутона-Двойного, которую они воспринимали, как бродяга – наваристый суп. Вот только бродяга мог пробовать суп время от времени – когда везло, а каменные ящеры не видели атмосферы веками, и от предков из уст в уста им передавали рассказы о насыщенных кислородом газовых океанах, в которых резвились неисчислимые косяки жирных ноблей. И эти прекрасные миры когда-то принадлежали самим хебе, как называли себя каменные ящеры, а не меннингам, к которым хебе относили всех существ, имевших возможность газового обмена: крупных животных, суперколверов, канзасов, гоберли, варваров и даже драккенов с джунгарами.

Одним словом, всех, кому повезло больше.

Сумев расселиться в космосе, каменные ящеры стали внедряться в освоенные миры, встречая, правда, сопротивление не только коренных наций, но и полулегальных колоний драккенов и джунгар, которые действовали против интервентов куда более жестко, понимая, что более изощренные в мастерстве адаптации дальние родственники станут для них большой проблемой.

Дело доходило до того, что иногда в полицию поступала информация из анонимных источников, содержавшая подробные досье на целые преступные организации каменных ящеров с указанием конкретных руководителей, мест дислокации боевых групп и перечнем предателей из рядов силовых структур.

Поначалу к таким сведениям относились с недоверием, но со временем использование их вошло в практику. Разумеется, после соответствующих проверок.

Однако бывало и такое, что джунгары и драккены не могли или не хотели ждать реакции полиции и спецслужб и атаковали сами, и тогда окраины самых крупных городов материка озарялись вспышками разрывов, и это было похоже на настоящую войну.

Под натиском опасного врага-конкурента случалось невообразимое: джунгары с драккенами объединяли усилия, пусть и на короткое время. После завершения конкретной операции их альянс тут же распадался. И это было неудивительно, ведь до прихода каменных ящеров они уничтожали друг друга.

Полковник остановился перед картой оперативных изменений. Здесь были указаны опорные точки противника, и цвет обозначений указывал на степень разведывательной проработки объекта.