Соколиная охота - Сергей Шведов

– Как ты думаешь, благородный Эд, можно пройти по горящим углям босиком, не повредив при этом кожу?

– Разумеется, нет, – пожал плечами Орлеанский. – А почему ты об этом спрашиваешь?

– Просто я знаю женщину, которой удалось это сделать. А в конце странной прогулки она обрела счастье в лапах волосатого чудовища.

Граф Эд засмеялся. Прежде ему не доводилось выслушивать сказки из уст благородного Бернарда.

– Я тоже не поверил, Эд, но если ты сегодня ночью увидишь нечто необычное – не удивляйся.

– Ты говоришь загадками, Бернард. А как зовут эту странную женщину?

– Ее зовут Тинберга.

– Если бы тебя услышал Герард Вьенский, то не сносить тебе головы. Кстати, а как зовут волосатого кавалера прекрасной Тинберги?

– Его зовут Лихарь Урс, благородный Эд.

– Ты опять за свое, Бернард. Извини, но я слишком устал, чтобы слушать сказки.

– Хочешь пари, Эд? Я поставлю своего коня против твоего.

– И о чем будет наш спор, Бернард?

– Воислав Рерик сегодня ночью возьмет крепость Дакс.

Граф Орлеанский засмеялся. Бернард то ли много выпил сегодня, то ли решил подарить старому знакомому прекрасного боевого коня, дабы добиться его расположения. Наверняка этот авантюрист опять что-то затеял и теперь ищет союзников.

– Можно сказать и так, – не стал спорить граф Бернард. – Мне предложили за голову варяга десять тысяч денариев, но я отказался.

Эд Орлеанский, прилегший было на лавку, приподнялся на локте, на лицо его набежала тень.

– Я тебе в этом не помощник, Бернард.

– Ты не расслышал, Эд. Я отказался. Во всяком случае, счел смерть Рерика преждевременной. Но если этот человек с помощью прекрасной Юдифи подомнет под себя Карла, то нам придется что-то делать.

– А что, для этого есть предпосылки?

– Юдифь к нему не равнодушна.

– Я знаю немало сеньоров, дорогой Бернард, к которым ведьма благоволила, но это еще не повод, чтобы отправлять их на тот свет.

– Ты сам назвал ее ведьмой, Эд. Но имей в виду, если ведьма обретет своего колдуна, то нам всем не поздоровится. Так ты принимаешь пари?

– Если тебе не жалко коня, Бернард, то да. Спокойной ночи.

Ночь уже действительно вступила в свои права, когда граф Септиманский вышел из шатра на свежий воздух. Снег прекратился, небо очистилось от туч, и он мог вдоволь налюбоваться целой россыпью звезд, засиявших над его головой замерзшими светлячками. Ущербная в эту пору луна давала мало света, но Бернард все-таки уловил в лагере шевеление. От моста до него донесся скрип деревянных колес. Похоже, это была катапульта, которую неугомонный ярл Воислав зачем-то подтаскивал к крепости. Неужели этот безумец действительно решился на штурм? Предлагая Эду Орлеанскому пари, Бернард рассчитывал всего лишь раззадорить задремавшего графа, но он никак не предполагал, что его слова окажутся пророческими.

Граф Септиманский сел в седло и хотел было окликнуть своих мечников, гревшихся у костров, но в последний момент передумал. Незачем привлекать к себе внимание людей посреди лагеря, впавшего в дрему. Впрочем, лагерь только казался спящим. Граф Бернард с удивлением обнаружил, что викинги снялись с места и растворились в темноте, а у костров остались лишь коноводы, приглядывающие за расседланными лошадьми. Неужели эти безумцы решили лезть сначала в ледяную воду, а потом на стены? Но ведь это бессмысленно. Капитан Ингоберт не настолько глуп, чтобы прозевать неприятеля даже в морозную погоду. Конечно, большую часть людей он отвел внутрь крепости, но у дозорных будет достаточно времени, чтобы призвать их обратно, как только викинги начнут штурм.

Огонь на мосту вспыхнул столь внезапно, что Септиманский невольно закрыл глаза. А когда он открыл их вновь, то едва не вскрикнул от испуга. Огромный огнедышащий дракон, распластав перепончатые крылья, навис над приворотной башней. Казалось, еще мгновение, и он обрушится на нее всей своей массой, мерцающей потусторонним зеленоватым светом. А потом раздался громкий рев, от которого у Бернарда Септиманского кровь заледенела в жилах. На миг ему показалось, что либо он сходит с ума, либо пришел конец света и все силы ада устремились в этот миг на несчастную крепость Дакс.

Драгутин долго ждал сигнала, повиснув над пропастью на веревке. Но, как только на мосту вспыхнул огонь, он, легко подтянувшись на руках, бросил свое сильное тело на стену. Дозорный франк икнул от испуга, увидев в двух шагах от себя абсолютно голого человека с мечом в правой руке и кинжалом в левой. На громкий крик ему уже не достало времени. Зато громко завопили защитники приворотной башни, увидев в десяти шагах от себя огнедышащего дракона. Нельзя было дать им опомниться, и Драгутин первым ринулся по галерее, криком подбадривая своих мечников, взбирающихся на стены, и сметая со своего пути перепуганных дозорных. С другой стороны приворотную башню атаковали мечники Лихаря.

Русов на стенах было слишком мало, им следовало захватить башню как можно скорее, пока франки не опомнились и не смели смельчаков в ров. Впрочем, на первом ярусе башни нападающие не задержались. Драгутин увидел Лихаря уже на лестнице и бросился вперед, чтобы помочь родовичу. Подпираемые со спины разгоряченными мечниками, они протаранили железную стену, состоящую из опомнившихся франков, и ворвались на нижний ярус. Здесь рубка пошла всерьез, ибо франки, похоже, уже пришли в себя после внезапного нападения. К счастью, и русов в башне становилось все больше. Нападающие рвались к поворотному колесу, до которого было уже рукой подать, а защитники крепости отчаянно отбивались. Кровь лилась ручьями по деревянному настилу, но русам все-таки удалось оттеснить франков от колеса.

– Мост опускайте, – крикнул своим мечникам Драгутин и по скрежету железа без труда определил, что его призыв был услышан.

Мост опускался, но и натиск франков усиливался. Похоже, к ним подходило подкрепление, и только теснота на деревянной лестнице мешала защитникам воспользоваться своим численным преимуществом. Драгутин и Лихарь рубили мечами безостановочно. Стоящие за их спинами мечники швыряли в лица франков горящие факелы и ножи, ибо дотянуться до противников мечами у них не было никакой возможности. Драгутин боялся лучников, которые вот-вот должны были появиться на площадке, но в этот момент башня вздрогнула от удара. Защитники завопили от ужаса и подались назад. Огромный камень, пущенный катапультой, проломил окованную железом решетку и деревянные ворота, и волна викингов хлынула в образовавшийся проем.

Граф Орлеанский удивленно уставился на Бернарда, ворвавшегося в шатер. На него страшно было смотреть, его буквально трясло, то ли от страха, то ли от возбуждения.

– Какого черта ты здесь лежишь, Эд?! Викинги взяли первую стену и теперь штурмуют вторую.

Потрясенный граф Орлеанский с трудом натянул один сапог и схватился за второй.

– Но как им это удалось?