Холодная - Инна Инфинити

Этот вопрос прозвучал неожиданно. Кристина никогда не интересовалась моими делами: что я делаю, с кем разговариваю по телефону, куда иду. Да и в целом она со мной не общалась. Наш нынешний диалог, наверное, самый длинный за все время моего проживания тут. Я все еще стоял к ней спиной, наблюдая за подходящим в турке кофе, думая, что ответить.

— Гулять. — Я решил сказать правду.

Она хмыкнула. Готов поспорить, что она скривила губы в презрительной улыбке.

— Даже не стану спрашивать, с кем.

— Спасибо, ты сделаешь мне большое одолжение, если не спросишь.

Я сказал это, наверное, резче, чем следовало. Но я действительно не хотел обсуждать с Кристиной, куда и с кем я иду. Какое ее дело? Я же не спрашиваю, куда она уходит, когда слышу за приоткрытой дверью ее комнаты, как она два часа собирается, перемеривая кучу одежды и консультируясь по телефону с Викой по поводу того или иного платья. Впрочем, мне нет необходимости задавать этот вопрос, потому что я и так знаю ответ. Так долго и тщательно Кристина собирается только на свидания с Егором.

Я выливаю в кружку кофе и, не глядя на Кристину, удаляюсь из кухни. Ее взгляд прожигает мой затылок.

Я сижу на кровати в своей комнате. Кофе не лезет, а вот разные мысли в голову — еще как. Я почему-то на взводе. То ли из-за вчерашнего, то ли из-за чего-то еще. Скорее всего все-таки из-за вчерашнего. Мне до сих пор это кажется сном — то, как Кристина смотрела. А еще рассказ Егора о том, что их отношения далеко не такие идеальные, какими кажутся со стороны.

Я хмыкаю. И почему я не удивлен тому, что Кристина совсем не проявляет к Егору тех чувств, которые он от нее ждет?

А к кому Кристина вообще проявляет чувства? Очевидно, что только к строительной компании отца. То, с каким упоением она слушает его рассказы о работе, то, как предлагает ему различные решения тех или иных сложностей, которые периодически возникают — говорят лишь об одном. Кристину Морозову не интересует в этой жизни ничего кроме бизнеса. Настоящего, взрослого, жестокого бизнеса, в котором акулы предпринимательства бьются друг с другом за активы поприбыльнее. С отцом она говорит только о компании.

Игорь Петрович часто засиживался с Кристиной в библиотеке, которая возле спортзала. Я думал, что они там вместе читают книги, но оказалось, что нет. Однажды я занимался на тренажерах и слышал их разговор в библиотеке. Как я понял, отчим показывал ей какие-то чертежи новых жилых комплексов, а Кристина их комментировала и предлагала, как поправить. И самое интересное — Игорь Петрович к ней полностью прислушивался и доверял ее мнению. Они дискутировали — моментами очень бурно — Кристина доказывала ему свою точку зрения, он ей оппонировал, но в итоге они пришли к консенсусу. Он заключался в том, что отчим согласился почти со всеми ее предложениями.

Из нее выйдет отменный руководитель. Настоящая железная леди. Я уже вижу, как она нагибает с десяток членов совета директоров компании только одним своим взглядом. Честное слово, этой девушке даже не нужно будет повышать голос на своих топ-менеджеров.

Кристина Морозова не из тех женщин, которые влюбляются, выходят замуж, рожают детей и берегут семейный очаг. Она из тех женщин, которые пойдут напролом и зададут жару любому мужику. Настоящая ледяная стерва. Да, Оля права. Кузнецов полюбил не ту. И я тоже. Но, черт возьми, как же к ней тянет.

Из мыслей меня вырывает смс-оповещение о том, что меня ожидает такси. Быстро спускаюсь вниз, натягиваю куртку, обуваюсь и выхожу к машине. По указанному Олей адресу я приезжаю за пять минут до назначенной встречи, но девушка уже ждет меня. На ней теплый синий пуховик, джинсы, серые угги и белая шапка с помпоном. Лицо практически без косметики, лишь глаза аккуратно подведены тушью.

— Ну привет, соня! — Я спешу к ней с улыбкой.

— Привет, жаворонок! — Она тоже мне улыбается. Так тепло и по-доброму. — Ты всегда по выходным так рано встаешь?

— Да. У меня с утра спорт. А ты всегда по выходным так долго дрыхнешь?

— Пф, это еще не долго! Однажды я спала до 5 часов при том, что легла около 10 вечера.

— Вот это да! — Я правда удивляюсь.

Она смеется.

— Ну, — Оля серьезнеет, — давай перейдем дорогу и начнем нашу экскурсию по Булгаковским местам. — Я иду за ней, и она продолжает. — Вот это и есть знаменитые Патриаршие пруды из «Мастера и Маргариты». Правда, в это время года тут отвратительно. Но зато летом! — Она задумчиво вздыхает. — Летом тут просто волшебно.

Мы входим на территорию, и передо мной открывается прямоугольный пруд с заледенелой водой. Вокруг него дорожка с лавочками, на противоположной стороне от нас стоят какие-то памятники. Издалека я не могу их рассмотреть.

— Начнем с того, что Патриаршие пруды — это всего один пруд. Почему он называется во множественном числе, никто не знает, — начинает Оля голосом экскурсовода. — А вот и знак «Запрещено разговаривать с незнакомцами», — Она подводит меня к псевдоавтомобильному знаку, на котором изображены три фигуры, перечеркнутые красным. — Максим, а ты везунчик! — Он поднимает на меня голову.

— Почему? — Я перевожу взгляд со знака на нее.

— Потому что фанаты «Мастера и Маргариты» все время этот знак тут устанавливают, а местные жители его потом убирают. Иначе возле него собираются толпы поклонников Булгакова, чем раздражают живущих в округе. Вот сейчас знак снова стоит, но скоро его снова уберут.

— А кто изображен на знаке? Я могу распознать только кота Бегемота.

— С ним Воланд и Коровьев. Тебя сфоткать со знаком?

— Не, не надо, я не люблю фотографироваться. Но сам знак щелкну, раз ты говоришь, что он тут не на постоянной основе.

Я делаю снимок, и мы идем дальше.

— Вообще на самих Патриарших прудах как таковых ничего особенного нет. Да, это прикольное место, в нем есть своя душа и магия, но рекламу ему сделал исключительно Булгаков своим романом. Летом тут собираются толпы людей, многие спускаются к самому пруду и сидят у воды, семейные пары гуляют с детьми. Подростки оккупируют лавочки и распивают на них алкоголь, пряча его от полиции в пакетах.

Мы подходим к памятникам. Один из них мужчине.

— Это памятник Булгакову? — Я спрашиваю, приближаясь к нему.

— Нет, это памятник баснописцу Крылову.

— А он тоже был как-то связан с Патриаршими прудами?

— В том-то и дело, что нет. Крылов вообще жил в Петербурге и почти из него не выезжал. С чего вдруг на Патриках стоит памятник ему — неизвестно.

— А памятника Булгакову почему нет?

— Потому что, если его тут поставят, местные жители выйдут на митинг. Поклонники романа будут тут собираться и устраивать вакханалию. По ночам. Нет, спасибо, нам хватает баров и ночных клубов в округе, из-за которых спать невозможно.

— Твои окна выходят сюда?