Тэтчер. Великие личности в истории - Андрей Галушка

Грамматические школы в послевоенное время предоставили возможность академически одаренным детям из рабочих семей получить шанс на университетское образование и блестящую карьеру. Часто такие дети были первыми с подобными перспективами в своих семьях. Но многим на левом фланге эта система виделась иначе: как способ отфильтровывания детей из обеспеченных семей, чтобы дети рабочих получали субстандартное образование и не нарушали установившийся социальный порядок. Уже упомянутая Большая советская энциклопедия писала: «Современная школа в основном тупиковая: лишь небольшая часть учащихся, закончив 5-летний курс обучения, имеет возможность после сдачи особых экзаменов перейти в старшие классы грамматической школы. В современной школе большое внимание уделяется практической подготовке». Автор помнит, как в свое время на уроках английского языка ему приходилось читать тексты о британских школах, которые рассказывали о последних как об инструменте угнетения детей рабочих.

Лево настроенные теоретики образования это все облекали в красивые теории об излишней жесткости системы, о слишком раннем сроке специализации детей в академическом или неакадемическом направлении. Что интересно, недовольство грамматическими школами исходило также от родителей среднего класса, чьи дети не смогли преодолеть барьер «11+». Впрочем, для них продолжала существовать наряду с государственными школами широкая сеть частных (так называемых независимых) средних школ, в которых обучается около 7 % школьников соответствующего возраста. Среди лучших частных школ public schools — такие всемирно известные, как Итон, Харроу (где, напомним, в это время учится Марк Тэтчер), Уинчестер и другие.

С началом 1950-х годов создается новый тип средней школы — так называемая единая, теоретически объединявшая программы как грамматических, так и средних современных школ. А с приходом к власти правительства Вильсона началась программа преобразования грамматических школ в единые. Тогдашний министр образования и науки, Тони Кросленд, говорил: «Даже если это будет последнее, что я сделаю, я добьюсь уничтожения каждой (нецензурно) грамматической школы в Англии». Этот политический деятель (умерший в 1977 году на посту министра иностранных дел) известен также своим определением социализма: «Набор ценностей, или целей, которые социалисты желают видеть воплощенными в организации общества». Очень неординарный человек.

В отличие от прежнего опыта Тэтчер в правительстве, с чиновниками из министерства образования ей не удалось сработаться, как с пенсионным департаментом. Ограничения, накладываемые спецификой работы министерства (которое Гарольд Вильсон называл «отделением почты»), казались ей утомительными, а отношение ее подчиненных часто было просто провокационно враждебным. По ее мнению, весь дух министерства был «самоуверенно социалистический». Своего постоянного секретаря (главу аппарата министерства) сэра Уильяма Пайла она подозревала в том, что он относится к ней снисходительно и нелоялен, и тщетно пыталась его сместить (в общем, еще раз повторюсь — комедия «Да, господин министр» крайне точна в изображении жизни правительственного механизма).

Маргарет, тем не менее, быстро овладела спецификой работы министерства. Она не была визионером и концептуалистом, не инициировала никаких новых реформ и не провела через парламент какой-либо важный законопроект в своей новой сфере ответственности. Но она была хорошим управленцем, четко разбиралась в деталях, уверенно выступала перед парламентом и успешно отбивалась от попыток казначейства (министерства экономики и финансов) урезать финансирование ее департамента. Наоборот, она требовала дополнительных средств на развитие образования. Подготовленный при ее участии программный документ «Образование: перспективы экспансии», опубликованный в декабре 1972 года, обосновывал необходимость серьезного увеличения государственных расходов на образование в течение ближайшего десятилетия. Вскоре Тэтчер, будучи сильным и эффективным министром, удалось заслужить уважение подчиненных, пусть и не искреннюю любовь. Сама она, впрочем, не была о них слишком высокого мнения — в отличие от того, как она оценивала своих бывших коллег из пенсионного департамента.

Что касается грамматических школ, то первым решением Тэтчер на новом посту стала отмена Циркуляра 10/65, целью которого было заставить органы местного самоуправления преобразовать подведомственные им средние школы в единые. Но она также принципиально считала, что местные власти должны быть свободны в своих решениях. Однако машина уже была запущена. Местные советы, как с лейбористским, так и с консервативным большинством, продолжали посылать в министерство запросы на преобразование средних школ в единые, и у министра не было серьезных возможностей им помешать. Из 3 612 запросов, присланных в возглавляемое Тэтчер министерство, она отказала только в 326 случаях. По иронии судьбы — и, как нередко многие поминают, со злорадством — ей пришлось председательствовать в процессе масштабного уничтожения грамматических школ больше, чем любому другому министру образования, включая автора Циркуляра 10/65 Тони Кросленда. Если в 1970 году из каждых ста школьников в Англии и Уэльсе (в Шотландии и Северной Ирландии существуют собственные системы образования) тридцать два посещали единые школы, через четыре года к ним присоединилось еще тридцать.

Тэтчер продолжила еще одну программу, начатую правительством Вильсона, — Открытый университет. Сам Вильсон гордился созданием этого университета заочного обучения чуть ли не больше, чем другими достижениями периода своего премьерства, так как Открытый университет позволял получить высшее образование тем, кто не смог или не имел возможности в свое время поступить в традиционный университет. Маргарет разделяла его стремление предоставить доступ к вершинам образования широким слоям граждан и смогла отстоять Открытый университет у своих коллег по кабинету, желавших сократить эту статью расходов.

Не обошлось без политических скандалов. В конце ноября 1971 года массовая бульварная газета The Sun присвоила ей титул «самой непопулярной женщины в Британии». Чтобы добиться расширения финансирования для своего департамента, Тэтчер должна была показать кабинету, что она может найти статьи, на которых можно сэкономить. Такой статьей стало бесплатное молоко для учеников начальных школ (восемь-девять миллионов фунтов стерлингов). Тэтчер аргументировала это решение тем, что предыдущее правительство уже отменило бесплатное молоко для учеников средних школ, и это не привело к ухудшению их здоровья. Кроме того, теперь школы получали право продавать молоко в своих столовых — раньше это было запрещено, либо бесплатное молоко, либо никакого. Но решение вызвало бурю протестов со стороны оппозиции, учителей и родителей, прессы. Ее наградили прозвищем, которое вспоминают до сих пор: «воровка молока» (по-английски это хорошо рифмуется с ее фамилией, и Thatcher, the milk-snatcher стало популярной кричалкой на митингах и демонстрациях, особенно в исполнении студентов). В Шеффилде во время шеститысячного марша в начале декабря 1971 года торжественно сожгли чучело «воровки». На Маргарет эти нападки произвели сильное впечатление, она даже в какой-то момент хотела вообще уйти из политики, тогда как Хит рассматривал вариант снять ее с поста министра и сделать козлом отпущения. Позже оказалось, что чиновники ее министерства не предупредили начальника об ожидаемой реакции общества на такое решение. Это было первое серьезное столкновение Тэтчер с общественным недовольством. Оно показало, что на этом этапе она просто недостаточно его понимала, но вскоре с подобным противодействием придется вплотную столкнуться всему правительству. Но как опыт это, безусловно, было полезно.