Книга Трех - Дмитрий Билик

— Что еще? — спросила она, глядя на нас через свои очки-половинки в золотой оправе.

— Здравствуйте, — почему-то сразу заволновался я, — мне тут по списку. По ритуалистике задали.

— Ну… — буквально вырвала листок из моих рук библиотекарша. — Первые две дам сегодня. Все равно не успеешь их прочитать.

Она сняла с шеи небольшой золоченый свисток на цепочке и дунула в него. Не знаю, что там за звук был, я его не услышал, однако из-за ближайшего шкафа раздался стрекот маленьких крылышек. И спустя нескольких секунд к нам прилетело сразу парочка фей. Вообще-то, они были крохотными мужичками, но среди магов почему-то повелось называть весь этот народ феями, без разделения по половым признакам. Обычные такие миниатюрные люди. Разве что в слишком ярких штанах и с крыльями за спиной. Хотя мне Мишка говорил, что в Москве среди немощных можно встретить и не таких красавцев на Хэллоуин. Да и не только на Хэллоуин.

Вообще, с этими феями была презабавная история. Они вроде как тут существовали с самого начала создания пространственного помещения. То есть некто из школьной администрации сотворил библиотеку, вырвав кусок из нашей реальности, но не посмотрел, что именно там обитали феи. А маленьким крылатым существам новое место понравилось. Темно, много свободного пространства, только какие-то двуногие все время досаждают, пытаясь вытравить их отсюда. Противостояние шло несколько лет, пока две разумные расы не пришли к взаимовыгодному соглашению. Феи остаются в библиотеке, никто их больше преследовать не будет, но они должны выполнять определенные функции. И эти ребята выполняли.

Раиса Ивановна отдала список феям, даже не подождав, что «закажет» себе Максимов. И только, когда феи улетели за книгами, я понял, почему она не торопилась.

— Вам же выдали стандартные учебники для ведьмаков? — хмурилась библиотекарша, глядя на убористый почерк Мишки.

— Мне «Вольтование» под редакцией Звенигородцева нужно. Там четыре дополнительных параграфа. А в стандартных учебниках лишь про кукл вуду. По шаманизму у нас курс до конца года, я смотрел учебные часы, а преподавателя до сих пор не поставили. Опять придется самостоятельно все изучать. Поэтому те брошюрки, которые раздали, не пойдут…

Мишка преобразился. Плечи расправились, глаза загорелись. И даже могучая (во всех смыслах) библиотекарша, казалось, стушевалась. Она сдвигала брови, шевелила губами, не отрывая взгляда от листка, и чуть заметно кивала, вроде как соглашаясь с доводами Максимова. Лишь в конце добавила.

— Гербологию на руки не дам, — решила Раиса Ивановна оставить последнее слово за собой.

— Ладно, в следующий раз возьму, — вздохнул Максимов. Но дождавшись, пока библиотекарша отвлечется, сказал. — Она мне и не нужна была. Не добавил бы ее, так «Антипроклятия» бы не дала. Всем известная вилка цен. Сделай иллюзию выбора и пожинай результаты.

Я машинально кивнул, не совсем понимая, что это еще за вилка цен. Зато вдруг подумал, что при определенных обстоятельствах такого человека, как Мишку лучше держать поближе. И, кстати, хорошо, когда существуют условия игры, понятные всем участникам. Я в большую библиотекарскую игру не входил, поэтому мне Раиса Ивановна дала жесткий отлуп.

— Книги из читального зала не выносить, — посмотрела она на меня, как недостойного. Зато Мишке добавила, — Максимов, садись, тебе все принесут.

Чему меня научил еще сегодняшний день? Ну, к примеру, что магический мир, несмотря на вялые попытки, временами отставал от немощного на несколько десятилетий. Нет, я это все понимаю, зачем вводить телефоны, если можно связаться с друг другом с помощью Земляной головы? Но вот писать реферат от руки? Вы серьезно? Моральных сил мне придавали лишь слова Уварова. Иначе бы я давно плюнул и согласился на двойку.

Это еще полбеды. Одна книжка была нормальная. Вполне себе обычная, советская, с чуть потрепанным корешком. А вторая, старая, толстенная, с кучей лишних букв. Порой приходилось перечитывать одно слово несколько раз, чтобы понять смысл. Я мысленно мечтал о сканере и онлайн-переводчике со старперского на современный. А наяву продолжал грызть гранит знаний, пытаясь не подавиться.

— Слышал, что Карташев с третьего курса продает карту школы? — спросил Мишка, усаживаясь рядом со стопкой книжек. Отвоевал все-таки свое право на образование.

— Чего только не продают в наше время. И что, покупают? — удивился я.

— Не особо. Первокурсники, в основном. Да и всего пару человек. Но я видел эти карты. Они невероятно подробны. Со всеми местами силы, там даже возможное логово лешего.

— Ты к чему? — не понял я.

— Он изучал школу два года. До сих пор вносит поправки, облазил каждый закуток. И знаешь что? Карташев не нашел тот самый курган с големом.

— Как и учителя, — пожал я плечами. — Чего тут удивительного? Спрятано было хорошо.

— То есть ты допускаешь факт, что один банник может быть проницательнее всех учителей школы? Даже твоего Якута и Елизаветы Карловны?

Я хотел было возразить, но замолчал. Подходящих аргументов действительно не нашлось. Мишка посеял во мне семена сомнений, которые тут же принялись расти. Прям как в сказке братьев Гримм про волшебные бобы. А ведь правда. Банник говорил что-то про чуйку. Но никто из тех же домовых не обмолвился о кургане. Получается, он знал об этом месте. Лишь не представлял, что именно находится внутри. Поэтому и попросил половину от «награбленного».

— Я думаю, — продолжал рассуждать Мишка, — что существует еще три подсказки, которые ведут к башням. Соответственно, для магов воды, воздуха и огня. Чтобы у всех были равные шансы.

К нам подлетел один из феев и с сердитым лицом приложил палец к губам. Ну понятно, тишина должна быть в библиотеке. Я уткнулся в книгу, пытаясь читать о том, как Трубецкие закапывали кости врагов перед входными дверями, но мысли были совершенно о другом. Чертов Потапыч. Если бы не сердитая Раиса Ивановна, которая точно бы отчитала меня по первое число, сдай я учебники сейчас, то сбежал бы сразу. А так пришлось еще часок помучиться с рефератом. Зато вернувшись в комнату как раз перед ужином, когда Зайцев отправился в столовую, я собрал всех своих. И Байков, с грустью глядя в окно на стеклянные двери, к которым уже стекались наши одноклассники, пробормотал.

— Звучит логично. Только тебе не с нами надо говорить.

— Это я понял. Дом открываю, тебя призываю, дверь — дверями…

— Вообще, это свинство, — вывалился из пустоты сильно пьяный Потапыч. — А если бы я, простите, до ветру пошел. Мне чего, без порток являться?

Банник хотел еще немного поругаться, но заметив мой недобрый взгляд замолчал. Мы вообще с недавнего времени стали понимать друг друга с полуслова. Не знаю, может, притерлись, конечно. Вот именно сейчас Потапыч резко понял, что молчание золото, а виновато топтаться на месте и не смотреть в глаза — вообще платина. И ведь, гад такой, даже не спрашивает из-за чего злюсь. Мой банник всегда знает, что за ним как минимум несколько косяков.