Идеальное преступление - Иван Сербин

— Впрочем, — быстро поправился Андрей, — я точно не помню. Толкнул, не толкнул. Важно не это. Важно другое: кто-нибудь видел, куда он направился? — Охранники переглянулись. Ответом Андрею послужило общее молчание. — Тань? — Женщина покачала головой. — Но кто-то же должен был его видеть?

И оговорился про себя: если только черный старик не был плодом его воображения.

— Я подъехал пару минут назад, — сказал окружающим высокий солидный парень в пальто. — Никакого старика в черном на стоянке не было. Я бы его заметил, вне всяких сомнений.

— Мне кажется, Андрей Данилович, — негромко произнес охранник, — вам нужно показаться врачу. Падения подобного рода чреваты самыми серьезными последствиями.

— Спасибо. Возможно, я именно так и поступлю, — сухо ответил Андрей. Сухо не от злости, а от страха. Он был напуган, и напуган по-настоящему. Андрей повернулся к жене: — Поехали. Нам пора.

Татьяна посмотрела на него с откровенным сомнением.

— Может быть, лучше отвезти тебя в больницу? Думаю, Чернозерский это понял бы.

— Я в порядке! — вдруг рявкнул он. — Сколько можно повторять? Поехали отсюда!

— Как знаешь.

Татьяна повернулась и пошла к машине.

— Спасибо, — бросил Андрей охранникам и зашагал за женой.

Он не собирался идти к врачу. Вздумай он пойти к врачу — и его жизнь рухнет. Брак… На браке можно будет ставить крест. Да и на работе, пожалуй, тоже. Время, в котором ему довелось жить, не отягощено сентиментальностью. Сейчас не имеет смысла давить на жалость. Этим никого не проймешь. Равно как и прошлыми заслугами. Будь ты хоть пятижды Героем Советского Союза. Стоит Чернозерскому заподозрить, что у его зама что-то не в порядке с головой, — и прощай работа. А ведь жена и карьера давно стали для Андрея смыслом жизни. И он не собирался терять ни первого, ни второго.

— Ты его действительно видел? — спросила Татьяна, садясь за руль и вставляя ключ в замок зажигания.

— Действительно, — упрямо ответил Андрей. — Так же, как тебя. Ты мне не веришь?

— Верю. Но мне непонятно, куда он мог деться? — произнесла Татьяна, заводя двигатель и выезжая со стоянки.

— Я не знаю. — Андрей поджал губы.

— Тебе, конечно, виднее, но, мне кажется, было бы лучше поехать в больницу.

— Нет. Только не в больницу! — отрубил он.

— Не понимаю твоего упрямства. Не съедят же тебя там.

— Нет, не съедят, но…

— И в сумасшедший дом тебя никто упрятывать не собирается. Но удар головой — штука достаточно серьезная…

— Я сказал, никаких больниц! И не надо продолжать этот дурацкий разговор! Я в полном порядке! Это понятно? В полном порядке! Повторить еще раз или достаточно?

— Вполне, — холодно ответила Татьяна.

Оставшуюся часть пути в салоне царило тяжелое молчание, постепенно становившееся невыносимым. Когда «девятка» вкатилась во двор их дома, Андрей вздохнул с облегчением. Он выбрался из машины, постоял, приходя в себя, вдыхая холодный, пахнущий опавшей листвой воздух. Татьяна, запирая машину, сказала спокойно:

— Позвони Чернозерскому, извинись, скажи, что не приедешь. Думаю, тебе сейчас лучше прилечь.

— Ничего, — ответил Андрей. За время пути он немного успокоился. — Я в порядке. Я в полном порядке.

— По тебе не скажешь, — пробормотала она. — Выглядишь ты, честно говоря, погано. И не просто погано, а очень погано. Тебе все-таки следует отказаться. Тем более что и повод есть.

— Я должен поехать, — вяло возразил Андрей. — Виталий может неправильно расценить отказ.

Он действительно так думал. И дело тут не в жене Чернозерского, а в утреннем опоздании. Решит еще босс, что он, Андрей, снова принял «на грудь» и не в состоянии идти в гости. А что? Очень возможно.

— Ты уверен, что нормально себя чувствуешь? — прищурилась Татьяна.

— Абсолютно. Совершенно нормально, — ответил он. — И потом, меня же не вагоны с углем разгружать позвали, а в гости.

— Ну да, — кивнула Татьяна. — А там Виталий уговорит тебя выпить. Уговорит, уговорит, можешь не сомневаться. Граммов этак по пятьсот. И тебе станет совсем плохо.

— Тань, — взмолился Андрей, — плохо мне не станет. Я вполне сносно себя чувствую. А если ты меня подбросишь, будет просто прекрасно. Пойдем, а? Собираться надо. Опоздаю ведь.

— Ну пошли, — вздохнула девушка. — Раз ты настаиваешь…

Прежде чем войти в подъезд, Андрей поднял голову и посмотрел на окна третьего этажа. Вечная «чекистка» Анна Михайловна мгновенно отпрянула. Колыхнулась дешевая ситцевая занавеска.

Войдя в холл, он услышал, как Татьяна открывает дверь квартиры. Андрей тяжеловато — все-таки голова побаливала — поднялся на второй этаж, стянул пальто, ослабил узел галстука. Стащил пиджак и направился в спальню. Здесь достал из шкафа чистую сорочку, черные брюки с отворотами и пиджак в мелкий рубчик. Не обязывающе и в то же время достаточно строго.

Пожалуй, ему не помешало бы умыться и побриться. Жаль, что нет времени принять душ. После душа он почувствовал бы себя совсем другим человеком, но… Андрей подошел к ванной, взялся за ручку двери.

— Ты надолго? — донесся из гостиной голос Татьяны.

— Пять минут, — ответил он и, щелкнув выключателем, шагнул в ванную.

Шагнул и застыл на пороге. Вода в тазу была странного розоватого оттенка. Как будто в нее бросили немного краски. Андрей несколько секунд изумленно рассматривал таз с плавающими в нем брюками. Он даже не сразу понял, почему стала красной вода. Подумал, что приходящая домработница, Ольга Львовна, случайно плеснула в таз какой-то дряни. Первым позывом было позвать Татьяну. Андрей набрал в грудь побольше воздуха и вдруг осекся. Он вспомнил… На всякий случай приоткрыл дверь ванной, крикнул:

— Тань, Ольга Львовна сегодня не приходила?

— Нет, — ответила Татьяна. — Она же предупреждала в субботу, что ее не будет во вторник и среду. К ней сестра из Кишинева приехала. А что? — Жена вышла в коридор.

— Ничего, так просто. — Андрей поспешно закрыл дверь и заперся на щеколду.

Он смотрел в таз, и в голове его звучал голос старика: «Ты убил их всех! Ты убил этих девушек!» Неужели это?.. Андрей наклонился, осторожно зацепил брюки, поднял. Со штанин потекли бурые капли, и они явно были темнее воды. То, что он сначала принял за грязь, на деле оказалось засохшей кровью. Кровь на брюках… и на пальто? Да, скорее всего и на пальто тоже. Хорошо, что сегодня не пришла домработница. Господи, что же ему делать?

В дверь постучала Татьяна.

— Ты скоро? Мы опаздываем.

— Да, да! — крикнул Андрей и испугался собственного голоса.

Он задыхался. От волнения и страха. Нет, это был не только страх перед собственной женой, но и страх перед тем, что он, может быть, совершил. Перед этой кровью, непонятно как оказавшейся на его брюках и пальто. Перед беспамятством прошлой ночи.