Диспетчер атаки - Станислав Шульга

— Знаете. — Он опять не дождался продолжения ответа. — Все вы прекрасно знаете. Я не напрашивался на этот разговор. Вы прилетели ко мне и стали задавать вопросы. Это сложная и многоходовая схема — конечно, не все так гладко, как может показаться из моего рассказа. Вы не представляете, сколько деталей и более крупных стадий я пропустил и скольких я еще не знаю. Виртуальность Сети — один из механизмов, быть может, один из ключевых, но в любом случае один из многих, завязанных в плане. Я всего лишь крохотный элемент схемы, в которой завязаны тысячи людей. Единственное, чем могу похвастаться, — я осознанно выполняю свою функцию и в курсе сверхзадачи, которая стоит перед всей группой. И тут нет никакой таинственности и шпионских игр. В свое время мы имели неосторожность копнуть глубже. Мы сделали то же, что сделали вы, — попытались разобраться в том, что происходит. Не то чтобы мы знали слишком много и над нами висела какая-то угроза. Все намного прозаичнее. Это, в сущности, обычная работа — нам предложили ею заняться, и мы согласились. Быть может, эта работа связана с какими-то особыми обязательствами перед людьми, но такой же покров секретности существует в любой организации или просто общности людей, где крутятся большие деньги и чьи-то амбициозные интересы.

— И как в любой организации, занятой развитием закрытого проекта, в ней есть круг, который следит за чистотой рядов. — Она уже не улыбалась, тон предыдущей фразы был слишком серьезен и сдержан. — И кто же Макс и кто вы в этой игре?

— Вам нужно полное название подразделения или я могу ограничиться описанием только своих функций?

— Расскажите то, о чем считаете нужным.

— Официально — вольнонаемный консультант, услугами которого пользуется Холм. Посылает таких, как вы, которые задают вопросы, и за работу с такими людьми мне потом ваше начальство платит деньги. Фактически я внешний агент подразделения «Анабазис». Проще говоря, вербовщик. Отслеживаю перспективную молодежь, чьи умы готовы к дальнейшей работе, даю положительные или отрицательные заключения, иногда веду прямые переговоры с кандидатами. Иногда месяцами нет ничего, иногда появляется такой случай, как вы, Лена.

— Хотите сказать — тяжелый?

— Один из самых тяжелых. Вас уже давно вели. Я был последней стадией вашей проверки. Список «Анабазиса», который вы получили, был одним из ходов в вашей разработке.

— Следуя логике разговора, вы собираетесь мне что-то предложить?

— Несомненно. Для начала нужно принципиальное согласие. Потом с вами проведут несколько дополнительных бесед и определятся с конкретным профилем работы. Но отсюда вы должны уехать, сказав или «да», или «нет».

— Что будет, если я скажу «нет»?

— А вы не скажете «нет». — Его глаза опять озорно блеснули. — То, что вы приехали сюда, уже говорит о том, что вы готовы к положительному ответу. Осталось озвучить то, что вы уже давно решили для себя самой. Иначе зачем вы вообще копались во всем этом? Чтобы потом пойти в газету и сказать — ку-ку, ребята, есть интересный материал для передовицы? Вы мало похожи на юную, борющуюся за правду девочку, которая хочет доказать большим дядям, что те делают неправильные вещи. Или просто из чистого любопытства? Вы слишком сообразительны и могли остановиться намного раньше. Вы намеренно шли на это обострение. Вы делаете карьеру.

— И все-таки…

— Ничего особенного. Будете продолжать работать на Холме, а в один прекрасный день вам предложат либо уйти, либо найдут более перспективное место, находящееся далеко от голых ютландских равнин.

— А что делать с тем, что я уже знаю?

— А что вы знаете?

— Все то, что мы регулярно обсуждали здесь на протяжении последней недели.

— Да? Ну и что? Вы хотите сказать, что пойдете в какую-нибудь редакцию, вывалите на стол все материалы, потом это напечатают и пойдет волна, которая накроет все планы? И на кого вы будете ссылаться? На человека, который пару раз консультировал ваших ребят и никогда не был вовлечен в активный проект? Кто поверит этому бреду? Сколько лет уфологи обсуждают возможности существования летающих тарелок и обвиняют правительство США в утайке истины? То, что мы с вами здесь обсуждали, могут проглотить только охотники за дешевыми сенсациями. Подумайте, что лучше — посвятить всю жизнь борьбе за правду, не будучи уверенной в том, что именно это — правда, или принять участие в деле, которое так или иначе полезно всем, кто живет в этой части мира. Это не ядерная бомба, не химическое оружие, это мирный передел собственности, без выстрелов и крови. Возможно, первый за всю историю человечества. Назовите мне причину, по которой вы действительно можете отказаться от этой работы.

— У меня есть время подумать?

— Есть. Но если вы уедете из города, не сказав мне ничего, это будет равносильно отказу.

— Я подумаю.

10 сентября 2006 года. Киев, аэропорт Борисполь

Она сидела в зале ожидания на неудобном деревянном кресле, когда Леваков вошел в здание аэропорта. Он довольно быстро нашел ее, и они, обменявшись улыбками, прошли в кафе рядом с выходом из зоны паспортного контроля, где толпился ожидающий народ.

— Это вам. — Он вытащил из кармана пиджака компакт и дискету, крест-накрест связанные офисной резинкой.

— Что это?

— Дополнительные материалы, касающиеся интересующей вас темы. Технологии и принципы, на которых Холм собирается строить виртуальность нового поколения. Вы что-нибудь слышали о концепции «слепка реальности»?

— Что-то слышала, но…

— А об Оклендской конференции?

— Об этом точно ничего не знаю.

— Тогда, я думаю, вам будет интересно почитать это.

Она повертела пакет в руках и засунула в сумочку.

— А меня на таможне не остановят?

— С вашим паспортом… — Он улыбнулся. — Да… еще один небольшой презент.

Он извлек из бокового кармана небольшую матрешку и ловко рассыпал все ее части на столе. Матрешки были миниатюрные, самая большая была размером с указательный палец. И ни на одной из них не было рисунка, просто голые деревянные заготовки.

— Знаете, мой отец этими делами увлекается. С тех пор как вышел на пенсию, только и делает, что станки из комнаты в комнату таскает. — Он взял самую маленькую матрешку и поставил перед ней на стол. — Гейткиперы. — Он спрятал дочку в маму побольше. — Серебряный Холм. — Она тоже исчезла в третьей — «бабушке». — «Внешний сценарий» и новый мессия для всех жаждущих.

Остальные части матрешки он собрал молча и поставил на стол перед Леной. Она взяла ее в руку. Тонко зашкуренная деревянная поверхность приятно щекотала кожу. Она подняла голову, и они встретились взглядами.

— Если ты играешь в игру, — произнес Александр, — то это вовсе не значит то, что ты сам не есть фигура на чей-то большой доске. Я думаю, вы и без меня хорошо понимаете это. Вопросы будут всегда. Когда они опять у вас возникнут — не спешите спрашивать об этом тех людей, с которыми вы будете работать. — Он ткнул пальцем в пакет. — Быть может, вы сможете найти ответы на часть из них в этих файлах.