Путешествие по ту сторону - Екатерина Островская

Они расположились за столиком небольшого кафетерия, но следователь отказался от кофе или чего-либо другого.

– У меня десять минут, не более, – предупредил он. – Сразу скажу, что движения в расследовании никакого нет. Но мне кажется, что подвижки очень скоро начнутся: ни с того ни с сего людей не убивают, причем таким общественно опасным способом. Киллер не мог обознаться: уж больно приметный автомобиль был у вашего тестя. Я просмотрел камеры уличного наблюдения по ходу движения «Мерседеса»: за ним почти на всем протяжении пути от того ресторанчика, где вы гуляли, двигался лишь один автомобиль – серая «девятка». Самого момента преступления камеры не зафиксировали: очевидно, покушавшиеся знали, что этот участок улицы просматривается. Еще я пролистал все сводки об угонах за тот день – такой автомобиль был угнан поздним вечером накануне преступления. Потом его нашли гаишники и вернули хозяину. С владельцем я побеседовал – обычный пенсионер, тихий и скромный. Машиной он не пользовался почти неделю, а однажды утром вышел во двор и не увидел своей «девятки». Через неделю, когда машину обнаружили, мужчина ее опознал. По следам пороховых зарядов на внутренней обшивке было установлено, что стрельба производилась именно из нее. Во дворе, откуда угнали автомобиль, камер нет, поиск возможных свидетелей угона тоже ничего не дал. Но машину, очевидно, присмотрели заранее и знали, что она на ходу и заправлена бензином, убийцы явно ведь не хотели светиться на заправках. Возможно, киллеры жили рядом, но кто они, выяснить вряд ли удастся. Во всяком случае, сейчас. Но вашего тестя убили в тот день, когда был корпоратив, значит, люди, напавшие на него, были в курсе места и времени проведения мероприятия, знали, что закончится оно поздно, и поджидали неподалеку. Возможно, заказчик из числа бывших сотрудников, обиженных Сименко. Но я проверил: ваш тесть в последние годы никого не увольнял. Не узнав причину убийства, очень сложно до чего-либо докопаться. Подобные преступления, если не раскрываются по горячим следам, потом не раскрываются вовсе. Ежели, конечно, не будет признательных показаний участников или заказчика. А выяснить, кому было выгодно убийство вашего тестя, вы сами, как я понимаю, не можете, так что куда уж мне…

Подошла официантка.

– Вы брать что-нибудь будете или так посидеть зашли?

Алексей достал из кармана пятисотку и протянул девушке.

– Через пять минут уходим, – сказал он.

Следователь проследил, как купюра легла в карманчик передника официантки, и добавил:

– Нам с собой пакетиков растворимого кофе на всю сумму.

Девушка удалилась.

– Практика показывает, что через полгода после убийства могут быть какие-нибудь подвижки, – произнес Лаптев.

– То есть когда появляются претенденты на наследство? – догадался Верещагин.

– Чаще всего так и есть, но не обязательно.

– Наследников всего двое, – напомнил Верещагин, – жена и дочь.

– Это они так думают. Возможно, у Сименко были дети на стороне, и родство подтверждено документально. Я пытался порыться в его прошлом на предмет криминальных связей и каких-то разногласий, но ничего не нашел. Можно еще предположить, что убийство связано с модным ныне рейдерским захватом. Однако такие вещи делаются иначе – убийство лишь усложняет ситуацию, привлекая к предприятию ненужное рейдеру внимание правоохранительных органов. И потом, у вашей фирмы нет ничего своего: офис, склады, причальная стенка – все арендовано. Нет вашей фирмы – на ее место придет другая – и займется тем же самым. Если бы кто-то пожелал «проглотить» компанию Сименко, то просто бы договорился с арендодателем и решил все очень быстро без убийства и стрельбы. Для меня этот случай вообще непонятен – убийство есть, а движения материальных средств не наблюдается… Так что подождем немного.

Подошла официантка и протянула Лаптеву прозрачный полиэтиленовый мешочек, набитый пакетиками с растворимым кофе. Положила на стол сдачу:

– Я вам отдала все, что у нас было.

– Спасибо, – поблагодарил следователь, поднимаясь, – у вас очень уютно.

Регина занималась тем, чем должен был заниматься Верещагин, придя в «Симен энд К° интернешнл», – подготовкой внешнеторговых договоров. Но если Алексей подписал всего лишь один контракт, которого хватило с избытком, чтобы резко увеличить годовой оборот предприятия, то Регина подыскивала новых партнеров на обслуживание судов. Теперь супруги разговаривали дома и о делах тоже, хотя Алексею скоро стало казаться, что этой теме жена уделяет даже слишком много внимания. Но ей нравилась работа: она легко передвигалась и по дому, и по офису, разговаривала по телефону, обедала или ужинала с постоянным выражением на лице деловой сосредоточенности и еле скрываемого восторга.

Похожая на престарелую сову секретарша теперь считала, очевидно, что руководит фирмой именно Регина, и откликалась на ее зов мгновенно. На вызов же Алексея отвечала обычно:

– Сейчас, погодите минутку.

И эта ее фраза начала уже его раздражать. Однажды Верещагин не выдержал и отреагировал резко:

– Ни минуты и ни секунды не желаю ждать: немедленно зайдите ко мне, и по возможности бегом.

Старая сова тут же пожаловалась Регине, и в кабинет они вошли вдвоем. Минут через пять.

– Ты не хочешь извиниться перед пожилой женщиной? – поинтересовалась Регина.

– За что?

– За то, что разговаривал с ней грубо. За то, что…

– Погоди! – остановил жену Верещагин и посмотрел на секретаршу… – Устные замечания я вам уже делал, а сейчас объявляю выговор за несвоевременное выполнение приказов генерального директора. Подготовьте приказ о наложенном на вас взыскании и принесите его мне на подпись немедленно. В будущем, если вы хоть раз перепутаете кабинет вашего начальника с кабинетом дочери вашей подруги, я объявлю вам выговор с предупреждением об увольнении. Третьего раза не будет, учтите. А вам, Регина Эдуардовна, пора запомнить, что командую здесь я, потому что генеральным директором являюсь именно я…

– Недолго осталось, – бросила резко Регина и выскочила из кабинета.

Не прошло получаса, как новый приказ висел на доске объявлений при входе в офис.

На сей раз супруги домой возвращались порознь – Регина осталась на работе и появилась лишь к девяти вечера. За это время Алексей ей ни разу не позвонил и, когда жена вернулась, не поинтересовался, где та была все это время. В постель он тоже ложился один. И уже начал засыпать, когда услышал, как Регина осторожно пристраивается рядом. Потом почувствовал, как беззвучно сотрясается ее тело, понял, что любимая плачет, повернулся к ней и обнял со словами:

– Если хочешь стать генеральным директором в фирме отца – пожалуйста. А я уволюсь и найду себе другую работу.

Тогда она заплакала в голос.

На следующее утро Регина собиралась на работу дольше обычного. Поехать решили на одной машине, чтобы вместе и вернуться. Верещагин ожидал, поглядывая на часы, без раздражения и злости, понимая, что они уже не успевают к началу рабочего дня, а если попадут в пробки, то опоздают значительно. Но у него не было запланировано никаких встреч и переговоров, а потому Алесей терпел.