Из заметок о любительской лингвистике - Андрей Анатольевич Зализняк

выложит. Наши герои не так – они и умирали с одной лишь мыслью о нерушимости тайны, не шепнув даже сыну и внуку о своем подвиге.

Одних только лингвистических открытий сколько сделали в ходе своей работы – и тщательнейше уничтожили всякую память об этом, чтобы не оставить улик; пришлось в XIX в. всё это открывать заново.

А как свято жили между собой! Никто друг другу не завидовал, никаких не было конкурирующих фракций, которые могли бы, обличая друг друга, проговориться. Не нашлось ни одного честолюбца, который дал бы понять хотя бы потомкам, насколько он превосходил в своем деле всех собратьев по ремеслу…

А какая была международная и межконфессиональная солидарность! Она была выше войн и политики, выше религиозных барьеров. Например, после Варфоломеевской ночи фальсификаторы-католики и уцелевшие фальсификаторы-гугеноты в прежней гармонии друг с другом продолжали свой тайный труд.

В любой религии были свои ренегаты – но не в сообществе фальсификаторов. Среди них не оказалось ни одного, который разочаровался бы в своем деле, покинул его и хоть что-то раскрыл из его секретов.

И напрасно АТФ унижает наших героев, полагая, что они действовали из угодничества перед властью. Например, АТФ объясняет нам, что жульническое удлинение истории на целую тысячу лет было произведено в угоду папам – чтобы папская власть выглядела более древней. Как, наверное, больно было бы об этом узнать Иосифу Юсту Скалигеру, главному организатору этого жульничества, который доблестно сражался в рядах гугенотов против войск папистов. Или вот, скажем, Григорий Котошихин перебегает в Швецию, всё о России подробнейше рассказывает, а о подмене документов, о том, что не было никакого Ивана Грозного, – молчит. Власти меняются: в Нидерландах революция, в Англии революция, во Франции революция – а герои-фальсификаторы повсеместно молчат. Нет, тут не то! Тут святость самого дела – Великой фальсификации, грандиозная цель которой заключена в ней самой: обмануть всех!

Вообще АТФ основательно помог нам в понимании истинных стимулов интеллектуальной и художественной деятельности человека. Внушенные нам наивные представления о том, что люди науки всегда стремились познать истину, а люди искусства – реализовать свой эстетический идеал в поэмах, картинах и дворцах, оказались чистой маниловщиной. Как выяснилось из трудов АТФ, практически во всех странах в течение нескольких веков не один и не два, а сотни и тысячи лучших умов и талантов стремились совсем к другому. Филологи выдумывали из головы искусственные языки, чтобы выдать их за древние. Поэты писали на этих языках под чужими именами прекрасные стихи. Математики вычисляли для филологов точное время затмений двухтысячелетней давности, чтобы те могли вставить правдоподобные рассказы о затмениях в свои подделки под древние сочинения. Монетные мастера десятками тысяч чеканили поддельные греческие, римские, древнерусские, арабские и прочие монеты, виртуозно изобретая для них якобы древние изображения и надписи (но не забывая также их наполовину стереть, чтобы было похоже на естественный износ). Архитекторы по взаимному согласию разбивались на бригады, одна из которых проектировала и строила пирамиды, другая развалины Кносского дворца, третья Парфеноны и Колизеи, четвертая готические соборы и т. д. (и только одной из них доставалась приятная задача строить барочные дворцы, которые были по вкусу современникам этих тружеников). И, конечно, мастера глобальной мистификации не останавливались на этом пути ни перед какими затратами труда и средств. В общем, мы теперь узнали от АТФ, какую безмерную власть над человеческими душами имеет страсть к мистификации. Что ж, пожалуй, ему действительно виднее.

«Новое учение» АТФ заставляет нас еще раз вспомнить великого Гоголя, который сумел увидеть развертывающийся ныне перед нами спектакль даже и в частностях, разве что в мягковатых для нынешнего случая красках: «Сперва ученый… начинает робко, умеренно, начинает самым смиренным запросом: не оттуда ли? не из того ли угла получила имя такая-то страна? или: не принадлежит ли этот документ к другому, позднейшему времени? или: не нужно ли под этим народом разуметь вот какой народ? Цитует немедленно тех и других древних писателей и чуть только видит какой-нибудь намек или просто показалось ему намеком, уж он получает рысь и бодрится, разговаривает с древними писателями запросто, задает им вопросы и сам даже отвечает на них, позабывая вовсе о том, что начал робким предположением; ему уже кажется, что он это видит, что это ясно, – и рассуждение заключено словами: "так это вот как было, так вот какой народ нужно разуметь, так вот с какой точки нужно смотреть на предмет!" Потом во всеуслышание с кафедры, – и новооткрытая истина пошла гулять по свету, набирая себе последователей и поклонников».

«Династические параллелизмы»

Коснемся также одной важной темы, которая уже выходит за рамки филологии.

Главным основанием для радикального пересмотра истории разных стран АТФ объявляет открытый им «параллелизм династических потоков» (или «династический параллелизм»). Согласно АТФ, он состоит в том, что на протяжении какого-то хронологического отрезка зафиксированная летописью последовательность правителей определенной страны фактически копирует последовательность правителей той же (а иногда и другой) страны, зафиксированную летописью в совсем другой, более поздний, хронологический период. Из этого АТФ делает вывод, что летописная история фиктивна, так как она дважды излагает – под другими именами и с выдуманными вариациями – одни и те же события.

В самом деле, если летопись действительно содержит такое повторение, т. е. длительности правления соответствующих друг другу правителей из двух разных «династических потоков» совпадают и между соответственными царствованиями имеется какое-то хотя бы примерное сходство (в характеристике правителя, его судьбе, происходивших при нем крупнейших событиях), то перед историками, конечно, возникает серьезная проблема: как это объяснить.

АТФ постоянно внушает своему читателю, что, в отличие от ряда других его положений, которые суть гипотезы, сам династический параллелизм, открытый им, есть объективный факт. Так, в НХ-1 глава 2, где рассматриваются династические параллелизмы, называется «Два хронологических сдвига в русской истории», а глава 3 – «Наша гипотеза». Династический параллелизм выведен, таким образом, из сферы гипотетического. Даже тех, кто ни секунды не верит в фантасмагорическую «ревизованную историю» по АТФ, проблема династического параллелизма нередко всё же интригует и озадачивает.

Дело, однако же, прежде всего в том, что мало кто дает себе труд рассмотреть «династические параллелизмы», провозглашенные АТФ, чуть более пристально.

Следует учитывать, что АТФ не требует от провозглашаемых им параллелизмов глубокого и многостороннего сходства между правителем-«оригиналом» и его «дубликатом». Например, у них иногда (крайне редко) совпадает имя (АТФ такие случаи подчеркнуто отмечает); но в подавляющем большинстве случаев совпадения нет (нет даже сходства), и для признания параллелизма этого совершенно не требуется. Точно в такой же мере принимаются во внимание все прочие возможные параметры сходства (кроме одного) – например, совершенно необязательно, чтобы совпадали место действия, обстоятельства восхождения правителя на престол и его смерти, количество имеющихся у него братьев, жен, детей и т. п., набор главных действующих лиц его правления, история его войн и миров и любые другие важные события, происходившие при нем. Единственное исключение составляет параметр длительности правления: здесь требуется (по крайней мере в идеале) достаточно точное совпадение. Тем самым объявляемый АТФ параллелизм фактически основан именно на этом параметре. Все остальные параметры, будучи факультативными, могут лишь изредка добавить какой-то факт, согласующийся со схемой параллелизма, тогда как любые не согласующиеся с ней факты признаются несущественными.

Конечно, крайне трудно, если не невозможно, понять, почему собственно люди, сочинявшие «дубликат» некоторой хроники, которые без всякого стеснения меняли перечисленные выше гораздо более существенные характеристики царствования и свободно придумывали массу дополнительных подробностей самого разного рода, не смели посягнуть ровно на этот единственный параметр. Но ответ здесь заключается не в психологии «дубликаторов», а в том, что если бы АТФ допустил, что и длительности царствований тоже указывались «дубликаторами» по собственному произволу, то его конструкция потеряла бы всякую жесткую (допускающую числовое выражение) опору и превратилась бы в уже ничем не прикрытое гадание. Соответственно, ему пришлось оставить сочинителям-«дубликаторам» в море их вранья островок нерушимой честности – длительности царствований[26]. Примем же эту игру и посмотрим, как обходится АТФ с этим единственным жестким элементом