Два жениха и одна невеста - Кейт Уолкер

— А если это так, — продолжал Алексей, — они, наверное, удивляются, почему ты раньше не появлялась у меня. Итак, скажи, чем я обязан такому визиту?

То, что казалось Рии абсолютно правильным, пока она не находила себе места в постели и желание сжигало ее тело, теперь стало невозможным. Стоя здесь, так близко к предмету ее страсти, видя его золотистую кожу, пышущую здоровьем, ощущая запах его тела, она чувствовала, что это усугубило мучающий ее сексуальный голод. Но как сказать об этом Алексею?

— Возможно, я рассуждаю так же, как и папарацци… — пробормотала Рия. Хмурый взгляд Алексея выразил смущение и даже неверие. — Я хочу знать не только то, где и когда я должна присутствовать и какой наряд надеть. Мне хочется понять, что я здесь делаю — и почему ты держишь меня взаперти.

Это первое, что пришло ей в голову, — и наихудшее. В глазах Алексея вспыхнул огонь, предвещающий опасность, и он со стуком поставил бокал на ближайший стол.

— Не взаперти! Ты вольна приходить и уходить, когда тебе заблагорассудится.

— О, возможно, ты ведешь себя не как мой отец, я согласна. Я твоя невеста, и мы скоро поженимся, но мне известно только это. А я хочу знать, какое место здесь занимаю.

«Я хочу знать, что мы должны сделать, чтобы наш план сработал», — мысленно добавила Рия, однако, утратив самообладание, не смогла произнести ни слова.

— Подойди ближе, Рия, — посмеиваясь, предложил Алексей. — Ты прекрасно знаешь, почему находишься здесь. Я хочу тебя — и ты хочешь меня. Нам достаточно посмотреть друг на друга, чтобы почувствовать, как нас охватывает пламя.

Она понимала, что это чистая правда. Холод, сжимавший внутренности, исчез, и ее кожа нагревалась от исходящего изнутри жара. Когда Алексей приблизился к Рии, она сжала кулаки, чтобы не поддаться опасному импульсу и не протянуть к нему руки.

— Ты хотел меня так сильно, что даже не приближался ко мне! — возразила она. — Ты присылал мне драгоценности, цветы.

— Я считал, что женщины любят драгоценности и цветы.

Рия все-таки не удержалась и протянула руку, но потом, как ужаленная, резко отдернула ее, когда прикоснулась к его щеке. Она увидела его пылающие темные глаза и почувствовала, что краска залила ее лицо.

— Ты очень красива в этом ночном наряде, — сдержанно продолжил он.

— Так красива, что с тех пор, как мы прибыли в Мекджорию, ты ни разу не оставался со мной наедине?

— Значит, ты скучала по мне? — спросил Алексей. Его голос внезапно смягчился.

«Я скучала так, что не могла спать».

— Я твоя невеста! — бросила она в ответ.

Его улыбка была насмешливой.

— И сейчас ты прекрасно справляешься с ролью ревнивой невесты. Именно это я и хотел увидеть.

— Ревнивой к чему или к кому?

— К времени, которое я трачу на свои новые обязанности.

«Дела государства, обязанности короля», — подумала она.

— Я понимала, что ты будешь занят в первые дни, — согласилась Рия. — У тебя масса дел. Но тебе не потребовалась моя помощь.

Она была потрясена тем, как Алексей справлялся с новой ролью. На церемониях, на дипломатических встречах он держался с необыкновенным достоинством и спокойствием. Он общался со всеми — от высокопоставленных лиц до людей из народа — с изяществом и непринужденностью.

— Ты все делал прекрасно — ни разу не оступившись.

На ее комплимент, который был истинной правдой, он ответил легким кивком:

— У меня был хороший учитель.

Теперь настала ее очередь удивиться.

— Я ничего не сделала, — запротестовала Рия.

— Люди хотят видеть тебя, — объяснил Алексей. — Они любят тебя, как и пресса.

— Это часть нашей истории любви, — прервала она его.

— Ты была рядом со мной каждый день. Ты — связующее звено со старой монархией, и ты всю жизнь прожила в Мекджории. Люди ценят это.

Хочет ли Алексей тем самым сказать, что и он ценит тоже? Ее сердце сжалось от боли. К сожалению, ей известен ответ на этот вопрос.

— Кого я еще мог просить об этом, как не тебя? — Он обхватил ладонями ее лицо и посмотрел ей в глаза. И это было вызвано отнюдь не заботой о государстве. — Ту, которая любит Мекджорию, принадлежит ей.

— Сейчас ты тоже ей принадлежишь!

Слишком поздно Рия сообразила, что слово «сейчас» не вызовет у него никакого отклика. В голове Алексея сразу всплыло множество негативных воспоминаний. И она это почувствовала. Он опустил руки, разрушив хрупкий контакт между ними.

— Мне известно, что ты никогда не хотел возвращаться в Мекджорию, — сбивчиво пробормотала она.

— Неужели? Как ты думаешь, почему я так остро воспринял наше с матерью выдворение из страны? Это была родина моего отца. Я хотел быть истинным сыном Мекджории. Принадлежать ей. И я вырос с любовью к ее городам, озерам, горам…

Алексей посмотрел в окно, откуда днем были видны горы, величественно возвышающиеся на горизонте. Вершина самого высокого пика была покрыта снежной шапкой даже летом.

— Благодаря здешним пейзажам я увлекся фотографией. Я мечтал запечатлеть ошеломляющую красоту этой страны. Дикую жизнь лесов. Именно отец подарил мне первую фотокамеру. Я смог забрать ее с собой, когда нас сослали.

Сослали… Одно это говорило об очень многом. О любви, потере и одиночестве. Рия видела фотографии, о которых говорил Алексей, на стенах в его офисе. Эти фотографии сделали его богатым, создали ему репутацию.

— Эта камера еще с тобой?

Он указал на громоздкий деревянный комод у стены. На нем стоял потертый кожаный чехол для фотокамеры. Его простота и изношенность противоречили духу комнаты. Сердце Рии сжалось, и она глубоко вздохнула:

— Твой отец гордился бы тобой.

Что-то в ее словах заставило Алексея цинично скривить рот.

— Ну, если бы он был жив, за эти дни он изменил бы свое мнение обо мне.

— Тебе трудно. — В ней заговорила честность. — Королевский двор запутался и утонул в архаичных правилах и протоколах. Могут уйти годы на их изучение. А десять лет назад дела обстояли еще хуже.

Улыбка Алексея, почти мальчишеская, напомнила ей о прошлом.

— Ты не представляешь, сколько раз на этой неделе мне приходилось выяснять, какой именно протокол необходим.

— Неужели?

— Повторяю, у меня был хороший учитель.

— Жалко, что я не сделала большего в прошлом. Я и тогда могла помочь.

— Твой отец убедил тебя, что это бессмысленно, — цинично прокомментировал Алексей. — У него были свои планы на тебя даже тогда, и ничто не должно было помешать ему.