Жестокий квест - Сергей Бакшеев

Вопросы множились, подтачивая прежнюю версию.

Еще час назад, старший следователь была уверена, что убийство Барановского раскрыто, а сейчас придирчиво перелистывала уголовное дело. Что она упустила?

Ее сомнения развеял звонок из лаборатории. Возбужденный Головастик спешил доложить следователю:

— Елена Павловна, ножом, изъятым из автомобиля Тимура Сафарова, убит Эдуард Барановский.

— Точно?

— Сто процентов!

— Успокоил, — честно призналась следователь.

— Но это еще не всё. Данный нож использовался в другом убийстве! Угадайте, в каком?

Эксперт любил изъясняться загадками и сам же давал на них ответы.

— Объясняй, Миша, — потребовала Петелина.

— Студент Максим Миронов! Я обнаружил на ноже микроскопические частицы его крови.

Новость была сногсшибательной и Петелина переспросила:

— Миша, частицы крови Миронова могли остаться в лаборатории с прошлой экспертизы. Ты не ошибся?

— Обижаете. Трижды перепроверил.

— Два разных убийства. Сначала студент, потом директор управляющей компании. Что их связывает? — стала рассуждать следователь и спохватилась: — Отпечатки Сафарова на ноже имеются?

— Кто же сейчас на дело без перчаток ходит. Но у Масловой есть крутая новость, которая вам поможет. Я передам ей трубку.

Светлана Маслова поздоровалась и сказала:

— На одежде убитого Эдуарда Барановского я обнаружила капли крови, принадлежащей Тимуру Сафарову.

— У Сафарова был разбит нос во время задержания, — подтвердила следователь.

— Очевидно, Барановский успел оказать сопротивление. Ударил Сафарова и разбил ему нос. Кровь попала на плечо и грудь жертвы.

— У Барановского было время среагировать на угрозу, — согласилась Петелина. — Сначала Сафаров отогнал собаку, воспользовавшись перцовым баллончиком, а уже потом схватился за нож. Спасибо, ребята. Что бы я без вас делала. Как только оформите заключения, сразу несите мне.

Пока эксперты готовили документы, Петелина выстраивала новую версию, связывающую два убийства.

Тимур Сафаров убил директора УК Барановского на почве личной вражды. В этом сомнений нет. Сафаров понимал, что попадет в круг подозреваемых, поэтому сначала тем же ножом убил студента. Жертву выбрал случайно, чтобы запутать следствие. После второго убийства не избавился от ножа, планируя еще кого-нибудь зарезать и потерять нож на месте преступления. И снова послать сказку. Тогда версия о маньяке-сказочнике стала бы главной для следствия.

Три убийства ради одной мести? Идея гадкая, бесчеловечная, но могла сработать.

В одном Сафаров просчитался. Барановский оказал сопротивление, и капли крови убийцы остались на одежде жертвы. С такими железобетонными уликами можно докладывать Харченко, что раскрыто сразу два громких преступления. Мол, прислушалась к вашим советам и работаю в темпе Железного Феликса.

Мысленное сравнение с самоуверенным коллегой не понравилось Елене. Она должна еще раз всё обдумать, чтобы не ошибиться.

Мог ли Тимур Сафаров, приехавший из Таджикистана, написать текст в стиле русской сказки? Вряд ли. Отправить послание из тюремной камеры точно не мог. У него сообщник? Это дополнительный риск.

Или сочинитель сказок постороннее лицо и лишь откликается на убийства? Тогда откуда такая уверенность: «Славная повесть в начале пути, много загадок ждет впереди». Первая сказка тоже обещала продолжение.

Размышления Елены прервал звонок Марата. Следователь попросила оперативников понаблюдать за Виталием Викторовичем Березиным, как только у них появится свободное время. Сегодня как раз выдался такой случай.

— Ты угадала, Березин-старший хромает, — доложил о главном Марат.

— Насколько сильно?

— Ходит без костылей и палочки, если ты об этом. Сейчас он на своей стройке «Березино». Активно передвигается, но прихрамывает на правую ногу.

— ЖК «Березино» рядом с «Венским кварталом». Смог бы Березин дойти туда и вернуться обратно?

— Тут метров пятьсот. Почему бы и нет, — подтвердил Валеев. — Он уезжает. Нам продолжать наблюдение?

— Достаточно. Я узнала, что хотела. Займитесь отчетами, — посоветовала следователь.

Хромой! Как же она упустила, что на стройке и рядом с убитым студентом видели хромого человека среднего роста и среднего телосложения. Такого, как Березин! А Сафаров ниже среднего, полноват и не хромает.

Хромой убийца отметился и при убийстве таджика Азиса Тахирова полгода назад. Березин понимает по-таджикски. Как давно он хромает?

Валеев доел картофель фри и куриные наггетсы, смял бумажные пакеты из фастфуда и сунул в корзину для мусора. На незаконченных отчетах, накопившиеся на рабочем столе, осталось жирное пятно. Да что ж такое! Выбросить бы их в ту же корзину и забыть, но авторучкой оперативнику приходится пользоваться чаще, чем пистолетом.

В кабинет впорхнула Татьяна Токарева с мокрой головой и недовольно сморщила нос:

— Фу! В следующий раз, Марат, жуй отходы на улице.

— ТТ, ты откуда такая мокрая?

— Голову мыла под раковиной в туалете.

Токарева попшикала на волосы духами и брезгливо прыснула из флакончика в урну в ногах Марата, чтобы перебить неприятный запах.

— Отвернись, мне переодеться надо, — скомандовала она.

— Ты куда собралась? — продолжал удивляться Валеев, наблюдая, как напарница достает из сумки красное платье и нечто розовое в маленьком пакете.

— Зажгу сегодня на свадьбе подруги. Использую настоящее женское оружие, а не эти игрушки.

Токарева скинула наплечную кобуру, зашуршала пакетом и подошла к Марату, растягивая растопыренными ладонями новое розовое белье. В ее голосе сквозила озабоченность:

— Трусищи большие. Не ошиблась размером? Или у меня задница такая огромная. Что скажешь?

Марат молчал, глядя на женские трусики и бюстгальтер для глубокого декольте, которые демонстрировались перед его носом.

— Дай ножницы. Этикетки срезать надо, — попросила напарница.

Марат не верил своим глазам:

— Ты переоденешься полностью?

— Не хочу пахнуть трупами и мигрантами.

ТТ избавилась от этикеток и стянула через голову футболку.

— Так и будешь пялиться? — спросила она, заломив за спину руки, чтобы расстегнуть лифчик.

— Я, вообще-то, тут работаю. — Марат склонился над документами и сделал жест рукой, чтобы напарница отошла.

Если глаза можно было спрятать, то шорох снимаемой одежды никуда не делся. Вскоре к нему добавился звук шагов и расстроенный женский голос: