Балтийские короли - Константин Николаевич Буланов

большую сумму, нежели он собирался. — В десять раз больше, — вовремя поправился он. — Пятьдесят тысяч фунтов стерлингов!

— Либо мы сейчас полюбовно договариваемся на сумме в восемьсот тысяч соверенов, — посверлив собеседника с минуту ответным тяжелым взглядом, нарушил затянувшуюся паузу его оппонент, — либо я тотчас встаю и прощаюсь с вами.

— Пятьсот! Пятьсот тысяч фунтов! Полмиллиона и не пенсом больше! — французский барон едва сдержался от того, чтобы добавить в конце пару непечатных слов, будучи взбешенным несговорчивостью и жадностью противной стороны. К тому же, тот продолжал настаивать на проведении оплаты в соверенах! Невиданная наглость, учитывая тот факт, что с началом войны все государства начали изымать свои золотые монеты из обращения с целью недопущения неконтролируемого утекания драгоценного металла из страны, либо же для проведения ими оплат по импортным поставкам из тех же США.

— Полмиллиона фунтов, — задумчиво протянул на английском языке теперь уже русский барон, чтобы избавить Протопопова от необходимости работать переводчиком. — Ты пришел ко мне, месье Ротшильд, и говоришь — «Господин посредник, мне нужна помощь», — поднявшись со своего кресла, гость из будущего приблизился к французу и буквально навис над ним, опершись одной рукой о подголовник кресла собеседника. — Но мало того, что ты высказываешь свою просьбу без выказывания уважения, ты еще вместо того, чтобы благодарно принять мое намерение пойти тебе на встречу, начинаешь кидать мне в ответ какие-то кости. Жалкие подачки! Неужели, я так сильно похож на бродячую собаку, что будет рада любым объедкам? — пусть далеко не дословно, но совершенно точно в стиле киношного дона Корлеоне, предъявил он свое явное неудовольствие опешившему от такого банкиру.

— Для начала, извольте сбавить тон, — быстро справившись с психологическим давлением и полностью взяв себя в руки, один из богатейших людей планеты окинул хмурым взглядом приблизившегося к нему практически вплотную «господина посредника». — Я вам не какой-нибудь малолетний хулиган, чтобы вы могли читать мне нотации. Мы оба деловые люди. Признаю, у вас есть товар, который может быть мне интересен. Но в этом мире у всего есть своя цена. Своя! — выделил он главное слово в своей последней фразе. — И то, сколько вы желаете получить лишь за очередную зацепку, никак не соответствует уровню ценности имеющихся у вас данных.

— Что же, похоже, мы не договоримся, — резюмировал Иван Иванович. — Господин Протопопов, извольте проводить меня, — обратился он к отставнику, едва отринув от недовольно засопевшего банкира. — И да, господин Ротшильд. Не смотря на выбранную мною профессию продавца смерти, я не люблю насилие. Я коммерсант. А в торговом деле любая кровь является непозволительной роскошью. Она всегда приносит лишние расходы. Поэтому не советую посылать кого-либо искать меня, чтобы мне тоже не пришлось послать кого-нибудь найти вас. Надеюсь, мы друг друга поняли. — Слегка кивнув сглотнувшему тугую слюну французу, он указал рукой на выход из каюты, давая Николаю Николаевичу понять, что им пора покинуть помещение и вообще борт яхты.

— И что это только что было? — недоуменно уставился на друга бывший военный моряк, стоило им вместе с четверкой охранников вернуться на пришвартованный недалеко от яхты буксир и остаться наедине.

— Импровизация. Что же еще? — только и пожал плечами в ответ барон Иванов, кинув взгляд в сторону начавшей отдаляться яхты «Эрос». Стоило им только подняться на борт, как со стоявшего под парами буксира тут же отдали швартовы, и небольшой портовый работяга пошлепал потихоньку к пирсу, с которого ранее забирал нынешних пассажиров. Увы, но с куда более быстроходными моторными прогулочными катерами в Одессе пока все было очень плохо, отчего и пришлось воспользоваться услугами рядового труженика гавани. — Он хотел слишком многого за смешные деньги, — отведя собеседника на корму, где из-за стука работающей паровой машины их не могли услышать, начал давать свои пояснения Иван Иванович. — В результате получил ровным счетом ничего. От меня! — сделав очень важное уточнение, «господин в маске» даже приподнял вверх указательный палец правой руки, как бы подчеркивая тем самым важность данного уточнения. — Однако, это вовсе не означает, что он не получит озвученную мною информацию. Ведь вы, как совладелец Невского судостроительного завода, тоже, несомненно, располагаете таковыми данными, которые предлагал к реализации я. И после того как высадите меня, вы вернетесь обратно к банкиру с предложением невиданной щедрости. Он совершенно бесплатно получит тот самый договор в обмен на размещение Францией и Великобританией заказа на, допустим, четыре дюжины эсминцев типа «Новик» для своих флотов. В общем, пускай на всю катушку включает свои семейные связи и выбивает именно нашим верфям деньги из карманов союзников. — После спуска авианосцев на воду им с трудом удалось загрузить работой огромную севастопольскую верфь, буквально выбив у совладельцев «Русско-Китайского банка» дозволение выкроить бюджет на постройку новых транспортных судов для своего же пароходства. Первая пара транспортов уже полгода как работала на торговых маршрутах, тогда как вторую собирались спускать со стапелей месяца через два для последующей достройки на плаву. Вот к этому моменту рачительный совладелец и желал подгадать с получением для верфи нового стороннего заказа. Ведь собственное Морское министерство на 1916-ый год ограничилось финансированием закладки для нужд Черноморского флота лишь четырех эсминцев и такого же количества кораблей противолодочной обороны. Мол, большего не требовалось в силу отсутствия серьезного противника. Причем, этот откровенно скромный заказ пришлось делить между Николаевым и Севастополем. Что для верфей, способных строить по два линкора одновременно, являлось откровенным мизером. А ведь еще имелась Керченская верфь!

— Хорошо. Допустим, возвращаюсь я к нему. И что прикажете ему говорить? Так, мол, и так, я знаю, о чем идет речь, и могу помочь вам в этом деле без привлечения всяких жадных посредников? Так, что ли? — с немалой долей скепсиса уточнил Протопопов.

— Не слово в слово, конечно, — усмехнулся в ответ барон. — Но основную мысль вы поняли верно. Вам ведь не было известно, для обсуждения какого именно вопроса меня разыскивал Ротшильд?

— Нет, он ничего не уточнял, когда связался со мной и попросил поспособствовать организации беседы с вами, — отрицательно мотнул головой гарант безопасности данной встречи.

— Вот вам и надежнейшее алиби. Как только вы услышали, о чем мы говорим, то сразу сообразили, что к чему, но вмешиваться в беседу не стали, ибо это выглядело бы моветоном по отношению ко мне. А терять мое расположение, как очень полезного специалиста по решению щекотливых вопросов, вам было не к месту. Зато теперь, когда вы удостоверились, что сделка не состоялась, предлагаете свои услуги в том же деле, но имея уже свой шкурный интерес, как совладелец верфи, на которой были рождены те самые субмарины. Но о последнем факте вы пока, естественно, умолчите. Как говорится, деньги вперед. — Порывшись у себя