Дело не в генах. Почему (на самом деле) мы похожи на родителей - Оливер Джеймс

Через несколько лет технологии позволят изучить каждую часть генома каждого человека (то есть провести полногеномное секвенирование). Тогда станет возможным изучить огромное количество людей и сравнить три миллиарда пар оснований, имеющихся у каждого человека в генах. Как только результаты этих исследований опубликуют, думаю, тем, кто верит в гены, будет некуда деваться. Я уже предложил свой взгляд на то, как на самом деле черты характера передаются от родителя к ребенку – в основном с помощью воспитания. Но тут возникает другой вопрос. Если дело не в генах, то почему разные дети, растущие в одной семье, отличаются друг от друга или похожи? Мой ответ вы найдете в следующих двух главах.

1. Вспомните, какие из своих качеств вы считаете унаследованными, и подумайте о них еще раз.

У каждого есть своя теория о том, почему мы такие, какие есть. Как вы думаете, какая ваша психическая особенность в основном или полностью досталась вам от родителей? Может быть, это неспособность разгадывать кроссворды или что-то более значительное, вроде навязчивых склонностей? Теперь на секунду забудьте о своих соображениях относительно того, что первично, природа или воспитание, и подумайте вот о чем: если вы просто поверите, что ваша черта не является врожденной, вам будет легче изменить ее.

Я не говорю, что меняться легко. Ваша вера в то, что ваша черта характера является врожденной, сама по себе является убеждением, которое нелегко изменить (это качество было свойственно только одному или обоим вашим родителям?). А пока давайте считать, что если мы будем верить, будто какое-либо наше качество является врожденным, скорее оно в нас и останется.

2. Поймите: перемены станут возможными, если вы поверите, что ваши качества не предопределены генами.

Обнаружение того факта, что гены не играют почти никакой роли в формировании нашего характера, удивительно и полезно прежде всего потому, что, просто приняв это утверждение за истину, мы сможем многое изменить в себе. Доказательств этому множество, некоторые из них приведены в приложении 4. Открытия в этой области позволяют сделать следующие выводы.

• Не надо приписывать своему ребенку качества «чертенка». Решив, что у ребенка от рождения сложный характер, вы повышаете риск, что он станет авторитарным и даже жестоким. Усугубление грубости ведет к более частым депрессиям у родителей, так как они чувствуют себя беспомощными перед лицом упрямого «демона». Родители не сочувствуют ребенку, считая, что он нарочно плохо себя ведет – не спит, не ест и не слушается.

• И наоборот, считая своего ребенка гибким, вы можете способствовать его изменению к лучшему. Проводились исследования, которые доказывают, что когда ребенку говорят, что он может улучшить свои результаты по математике, он скорее добьется хороших оценок. Особенно следует отметить, что чем сильнее ребенок изначально верил, что у него никогда ничего не будет получаться, тем значительнее улучшались его результаты, когда ему говорили, что он способен добиться успеха.

• Если вы считаете, что у вас или у кого-то другого врожденное психическое заболевание, вы повышаете вероятность того, что оно окажется неизлечимым. Это относится не только к самим больным, но и к их родителям и врачам. Если не считать заболевание генетически предопределенным, возможность изменить ситуацию к лучшему усиливается.

В целом вы видите, как многого можно достичь, просто отказавшись от идеи генетического наследования. Однако не будем отвлекаться…

3. Помните о границах возможного.

Когда-то у меня была знакомая, пристрастившаяся к героину. Эту умную и привлекательную женщину любили все, кто ее знал. Она умерла от передозировки, не дожив до 30 лет.

Оглядываясь назад, становится ясно, что она всегда умудрялась скрывать тайную часть себя. Она была способна на настоящую близость, но испытывала непреодолимое желание предавать веру и любовь, которую ей демонстрировали. Корни этого желания лежали в ее детстве. Важной частью ее жизненного сценария являлось то, что она могла чувствовать себя в безопасности и ощущать настоящей, только если притворялась, что доверяет другим, какими бы надежными ни были окружавшие ее люди. Разрушительное притворство убило ее, так как она скрывала, что принимает наркотики. Самоубийство стало местью ее родителям и брату-насильнику. Но в процессе она предала тех, кто действительно любил ее.

Как мы увидим из следующих глав, раннее детство глубоко влияет на физическое содержание нашего мозга, основные химические вещества и характер мозговых импульсов. Иногда достаточно просто поверить, что то или иное свойство характера не закреплено у вас в генах, – и его можно будет изменить. Но во многих других случаях этого недостаточно.

Психотерапия, любовь партнера и всевозможный положительный опыт может помочь нам перемениться, но бывают случаи, когда ничего изменить невозможно. Одного бывшего героинового наркомана годы терапии во многих отношениях вылечили, но, несмотря на это, сегодня он по-прежнему может спать всего три-четыре часа за ночь. Может быть, из-за сексуального насилия, пережитого им в детстве, определенные важные части его мозга недоразвиты, и это невозможно изменить{97}.

Это был пример крайне тяжелого случая, но даже у тех из нас, кто сталкивается с самыми обычными проблемами, наверняка найдутся черты, с которыми следует смириться, потому что мы никогда не сможем избавиться от них. У меня зависимость от никотина. Я перепробовал все, что можно, чтобы избавиться от нее, но ничего не помогает. Мои родители много курили все мое детство, в том числе мать курила во время беременности. Возможно, мой организм сформировался так, что не может обходиться без никотина. Я смирился с этим и плачу за эту особенность, пользуясь заменителями сигарет, например жвачкой, которую жую в данный момент.

Интересно отметить, что одна из моих сестер страдает рассеянным склерозом и на нее никотин действует успокаивающе, в то время как две другие мои сестры не курят. Так получилось, что меня и мою курящую сестру мать не кормила грудью, а двух других сестер кормила. Как именно это связано с рассеянным склерозом и никотиновой зависимостью, пока неизвестно. Возможно, здесь имеется какой-то физический механизм (хотя логичнее было бы предположить, что кормление грудью курильщицей повышает, а не снижает риск, что ее дети станут никотинозависимыми), или, может быть, мы были меньше привязаны к матери в раннем детстве, потому что она не кормила нас грудью, и стали более требовательными: люди, с которыми плохо обращались в детстве, в три раза чаще становятся курильщиками, чем те, с которыми обращались хорошо{98}.

Какой бы ни была причина, это не конец света, я могу жить с этой привычкой. Узнав себя достаточно хорошо, чтобы понять, что в нас невозможно изменить, мы может отдавать больше энергии тому, что изменить можно.