Конкуренты - Сергей Лукьяненко

— Аварийные гермокостюмы, — пояснилМастер. — Гарантированный срок службы — пятнадцать минут. Воздушная таблеткаработает минут двадцать.

— Их два, — сказал я.

— Конечно. Для пилота и запасной.Или для пилота и напарника, если вдруг кому-то взбредет лететь на «Сильване»вдвоем. — Зиновий помолчал. — Один, конечно, твой. Без пилота нам всем кранты.

— Значит, кто-то из нас отлетался,Мастер, — сказал Роман. — Нефиг было выпендриваться, джинсы таскать!

— Нефиг, — согласился Мастер.

— Я в гермокостюм вряд ли влезу, —продолжил Роман. — Так что одевай ты… и бери плазмострел. Я попытаюсь задержатьдыхание, если вы справитесь за минуту, то у меня есть шанс…

— Ты мне в благородство не играй! —неожиданно завелся Мастер. — Тоже мне, герой… только ты сможешь разобраться вэтой хрени! — Он ткнул рукой в контейнер.

— Я вот тебя сейчас приложу покумполу, а потом запихну в гермик! — пригрозил Роман.

— Ребята, вас одно удовольствиеслушать, — неожиданно сказала Ленка. — Но если я предложу, как спастись обоим —сколько вы мне заплатите?

— Ты сдурела, — убежденно сказалРоман. — Ты можешь сейчас думать о деньгах?

— Хрупкая девушка в нашем жестокоммире просто обязана о них думать. Всегда.

Роман и Зиновий переглянулись.

— У меня на счету семь тысяч, —сказал Роман.

— У меня тринадцать с мелочью, —признался Зиновий.

— А то у Ищущих нет тайных счетов наПлюшке!

— Это общественные деньги, — быстронашелся Зиновий.

— Ну и жадобы… — Лена похлопала себяпо карманам. И достала из одного еще один плотно сложенный пластиковый пакет. —Это мешок для упаковки грузов, чувствительных к перепадам давления. Он долженвыдержать в вакууме некоторое время.

— Ты что, все время с собой еготаскаешь?

— Грузить свой «Феникс» ясобиралась. У меня барахлит герметизация грузового отсека, а отскабливать отстенок содержимое лопнувших банок мне надоело.

Роман молча взял у нее из рук пакет.Сказал:

— Боюсь, это мое обиталище… мнегермик нужен нестандартный. А здесь я уж съежусь как-нибудь.

— Одеваемся, быстро! — Мастер вручилмне один пакет с гермокостюмом, второй взял себе. — Смотри на меня, делай какя!

Я смотрел и делал.

Ботинки пришлось снять — причем вдушной и затхлой атмосфере корабля сразу запахло несвежими носками. Пластиковыйкомбинезон был просторным и влез я в него довольно легко — через здоровенныйразрез на груди. Разрез закрывался банальным «репейником», а для герметизации надо было раздавить впаянную в шов ампулу.Жидкость должна была спаять отверстие… как сказал Мастер, «как правило, этополучается». Голову закрывал такой же прозрачный чехол, под подбородкомкрепилась крупная, сантиметров пять диаметром «таблетка».На нее требовалось плюнуть — или просто лизнуть, после чего она двадцать минутвыделяла кислород. Опять-таки в теории. Как я понял, на практике мало комудоводилось пользоваться аварийным гермокостюмом.

Оптимизма это не внушало.

— Тетенька, — тоненьким голоскомсказала Лена, глядя на нас, — продайте мне тысячу презервативов. Я хочумаскарадный костюм сделать.

— Очень смешно. — Зиновий сотвращением разглядывал свои руки в подобии хирургических перчаток. — Раздует,блин… Лена, плазму возьмешь ты. Твой комбез покрепче.

— Да без проблем. — Лена достала изкармана перчатки, надела, пристегнула к рукавам — там тоже был какой-то хитрыймеханизм герметизации. Меня радовало лишь то, что шлем в ее комбинезоне былтакой же пластиковый, как и наши гермокостюмы. Может быть, это все-таки работает?

— Катран, твоя задача — развернутькорабль дверью к вражескому, — сказал Зиновий. — Так… и погаси свет. Вот этакнопка. Как развернешь: нажимая эту кнопку, мы стравим воздух из кабины. Потомэту — дверь откроется. А потом молись, если умеешь.

Он еще раз проверил разрез на груди— и сдавил ампулу. Раздалось шипение, шов мгновенно помутнел на всемпротяжении. Высунув язык, Зиновий энергично принялся лизать кислороднуютаблетку.

— Герметизируйте меня, блин! —рявкнул Роман, уже забравшийся в мешок.

Лена молча раздавила ампулу намешке, спаяв шов точно таким же образом, как и на гермокостюме.

Вот только никакого источникакислорода у Романа не было. Только тот воздух, что был в мешке.

Я посмотрел на навигационный экран —вражеский корабль был уже совсем рядом. Тянуть дальше не стоило — я провелрукой по шву своего комбинезона… вроде как держит. Раздавил ампулу. Раздалосьшипение, запахло чем-то едким, химическим. Вроде как шов «зарос»…

Я плюнул на таблетку и она тихозашипела.

Ну все, теперь можно и пилотировать…

Аккуратно двинув джойстик, яразвернул корабль. И увидел приближающийся «Берсерк». Он был ощутимо больше —и, как ни странно было об этом сейчас думать, красивее нашей «Сильваны».

Наш корабль, что ни говори, слегканапоминал современные «челноки» — ну или военные самолеты. У него были куцыекрылышки и закрепленные на них двигатели.

«Берсерк» походил на подкову,летящую «рожками» вперед. Слева у него было что-то наподобие крыла обратнойстреловидности, справа — непонятный пилон, то ли с оружейной консолью, то ли скаким-то иным устройством. Когда корабль приблизился, я понял, что «крыло» на самом деле является жилым отсеком — оно было толщинойметра три и в нем тускло светились огоньки иллюминаторов. Он весь был какой-тонеправильный, нелогичный — и при этом гармоничный. Как восточная музыка —европейское ухо она режет, но на самом деле в ней естьгармония, просто она другая…

Мастер стукнул меня по плечу,скорчил страшное лицо.

Я торопливо нажал на кнопкуразгерметизации.

Дверь вроде бы не открылась, новоздух из кабины стал выходить. Обвисший на мне гермокостюм начал раздуваться.Перчатки стали толстыми, будто сосиски, пластиковый пакет на голове раздулся,изображая из себя шлем.

Да, в детском неприличном анекдоте,который вспомнила Лена, определенно было что-то верное.

Вражеский корабль тем временемприблизился окончательно — и остановился, зависнув от нас метрах в десяти. Леналежала на полу, прямо на окоченевшем теле убитого ею налетчика, и держала вруках принадлежавшую Роману пушку. Роман, скорчившись, сидел в раздувшемся как воздушный шар прозрачном мешке — меня почему-топоразило, что изнутри мешок уже весь запотел…