Искры истинной магии - Владимир Мясоедов

Мое торжественное прибытие вызвало жуткий переполох. Серокожие нелюди носились по всему селению, как скипидаром намазанные, причем основная их группа бежала почему-то в лес. Особо смешно выглядела толпа кое-как ковыляющих инвалидов, которые, падая и теряя повязки, начали удирать первыми. А этот населенный пункт сильно изменился с тех пор, как я тут был. С центральной площади исчез котел, стены некоторых хижин повалены, на месте приютившего меня с друзьями сарая пепелище. Наконец гоблины образовали подобие круга вокруг меня, а вперед вышел шаман.

– Человек, ты меня волнуешь, – сказал Вархен и на всякий случай сделал рукой какой-то жест, призванный, видимо, отогнать злых духов. Я не растаял в воздухе, и поэтому шаман продолжил: – Мое племя не слишком жалует ваш народ. Искренне не понимаю, почему должен говорить с тобой.

– Рецепт того снадобья, которое тебе так понравилось, – ответил я, осторожно кося взглядом в сторону гоблинов, взявших меня в кольцо и держащих копья наготове, – и это, даже если ты откажешь. Но ты согласишься, я знаю.

– Человек, ты меня пугаешь, – вынес вердикт шаман и уселся прямо на землю, – но за тот чудный дым, что позволил мне вымолить у великого Аснаду защиту от мора для всего племени, я пойду на многое.

– Ты помнишь тех людей, которых отпустил вместе с нами? – осторожно спросил я.

– Воины железа, младший вождь и тот странный фальшивый шаман? – махнул рукой гоблин. – Конечно. Тебе нужны их вещи? Я сделаю это.

– Нет. – Мое осторожное качание головой заставило его нахмуриться. – Нужны они сами, причем не столько мне, столько тебе.

– Странные слова ты говоришь, – подумав, решил серокожий.

– Прежде чем объясню, – пришлось начинать торг, заинтересовать клиента в чем-то – это уже наполовину убедить согласиться даже с самым нелепым предложением, вам любой рекламщик подтвердит, – я хочу получить клятву, что ты заплатишь.

– Чего ты хочешь? – подумав, спросил шаман. – У меня есть редкие травы, красивые шкуры, немного самоцветных каменьев…

– Треть, – запросил я весьма скромную часть шкуры неубитого медведя. – Треть того, что мы получим.

– Хорошо, клянусь предками, – решил шаман. – А теперь поясни, что значат твои слова.

– Тот священник – один из главных у людей. Он знает много. Но не тайную мудрость заклятий, не рецепты зелий, не места хорошей охоты и не способы изготовления оружия. Он знает секреты. Тайны. Слухи. Работа у него такая. Кто-то убил другого – а ему об этом донесли, вора поймали – а что он украл, ему сказали, темного чародея сожгли – а его магическую книгу спрятали, ему известно где.

– Тайны людей, – фыркнул Вархен, – мне нет в них прока.

– Верно, – кивнул я, – но их желали бы знать другие.

– Кто? – Скептический настрой шамана был виден невооруженным глазом. – Другие люди?

– Нет. – Надеюсь, моя улыбка выглядела искренне. – Эльфы. Остроухие вроде бы в неоткрытой войне с имперской церковью. Как ты думаешь, сколько они заплатят за секреты своих врагов?

Глаза гоблина расширились так, что я засомневался, вернутся ли они в нормальное состояние. Может, мировоззрение Вархена и отличается от человеческого, но дураки ни у нас, ни в его племени в верхушку не пролезают.

– Быстро! Собрать всех охотников, прочесать лес, но найти странного шамана! – начал отдавать он приказания. – И хватит тыкать в спину нашему гостью копьем! Делать нечего? Так я найду вам работу! Все прочь отсюда!

– Но, учитель, что будет, если он на вас нападет? – попытался возражать ему какой-то нелюдь помоложе.

– Отобьюсь, – небрежно махнул рукой гоблин. – Ты почему еще не в поисковом отряде?

Его подчиненных как ветром сдуло. Вот что значит сила авторитета.

– А теперь рецепт, – потребовал шаман.

– Легко. – Я достал из кармана сотовый телефон и вывел на экран фотографию конопли, которая имелась в каталоге картинок. Там, правда, поверх любимого наркоманами растения шла весьма ехидная надпись, но для демонстрации изображение годилось. – Видишь это растение? Знаешь его?

– Нет, – покачал головой гоблин, – все лесные травы я знаю. Такой среди них нет. Оно из степи?

– Ну, тогда перерисовывай, – пожал плечами я. – А где растет, сам не знаю, на моей родине конопля запрещена. В общем, найдешь это растение, стебли посушишь, спалишь – и будет тебе счастье и общение с великими духами. Только аккуратнее: к ней, во-первых, привыкаешь, во-вторых, она при частом употреблении забирает жизнь.

– Быстро? – спросил шаман.

– Считаные годы, – немного сгустил я краски.

– Это нормально, – кивнул гоблин, – все сильные средства не только дают желаемое, но и забирают что-то. Хорошо, ты честен, треть того, что получу от эльфов, твоя.

– Не обязательно от них, – возразил я. – Можно и с гномами поторговаться, они долгоживущие и старые обиды вспомнят без проблем. А хочешь побольше заработать, так сведи их между собой и скажи, что отдашь епископа тому, кто даст больше, только смотри, не передрались бы они и силой не забрали.

– Не маленький, сам знаю, соседние племена позову, – хмыкнул Вархен. – Как дело справим, я за тобой в деревню пошлю, смотри, чтобы в моих стрелять не начали. Да и сам будь аккуратнее, подлое вы, людишки, племя, сожгут еще кого из вас троих для острастки. Уж больно странен ты и друзья твои.

– Не получится, – пообещал я, – я им теперь выпивку к праздникам готовлю, побоятся отравиться.

– А если тебя спалят?

– И будут праздновать всухую? Ты сам-то в это веришь?

– На такую глупость не способны даже селяне. Особенно селяне.

И мы насмешливо улыбнулись. Одновременно.

Обустройство на новом месте шло полным ходом. С жителями деревни мы перезнакомились в первый же день. Единственное, что смущало нашу троицу, это полное отсутствие незамужнего женского населения. Когда Алколит задал этот вопрос Аллисандру, то в ответ услышал поразительную вещь. Оказывается, места тут опасные. Нечисть во множестве, а если уж совсем не повезет, то и нежить встретишь. И незамужние дочери и сестры большинства окрестных селян живут в другом поселке, размером побольше, стенами потолще и – самое главное – с собственным магом-самоучкой, коего старательно прячут и от инквизиции, и от вербовщиков всяческих иноземных гильдий. Но это большой секрет! Который, впрочем, известен всем и каждому. А расположен этот, с позволения сказать, райцентр где-то в трех днях пути отсюда. По местным меркам – почти под боком.

Под жилье трем вынужденным переселенцам определили пустующий домик на окраине села вплотную к частоколу. Одноэтажный, с покосившимися стенами и до ужаса грязный. Первые два дня наша дружная компания посвятила выносу мусора и наведению капитально-косметического ремонта. В частности, мы не только вышвырнули остатки старой мебели, но и под руководством аборигенов кое-как наделали новую. Стулья, лавки и столы, изготовленные совместными усилиями, больше напоминали плохо ошкуренные пеньки, каковыми, собственно, и являлись. Ну, по крайней мере, они были экологически чистыми, ведь ни одного очага техногенного загрязнения в этом мире пока нет. Матрасы и кое-какую одежду деревенские нам пожертвовали безвозмездно. И вообще в поселке процветал общинный строй: каждый, у кого что-то было, делился с кем мог. Когда наше жилище было более-менее приведено в порядок, во весь рост встал вопрос: чем зарабатывать на жизнь? Охотники из нас были никакие, ремесленники еще хуже, а других дел в данном населенном пункте как-то не было. Хотя нет, был старичок, штопавший одежду, – одна штука, трактирщик, он же староста, – одна штука и кузнец – одна штука.