Из будущего - в бой. Никто, кроме нас! - Михаил Ланцов

Вторым серьезным делом Александра стал практически перманентный мозговой штурм с целью вспомнить все, что только можно, по самым разнообразным предметам быта и вооружения. Все, что он помнил или мог помнить. Начиная от канцелярских кнопок и заканчивая всевозможными решениями в области организации хозяйства, афер и прочего. Он записывал все, что приходило в голову касательно самых разнообразных деталей, даже самых глупых и нереальных, а потом, выспавшись и отдохнув, занимался их обобщением. Это даже стало своего рода правилом — каждое утро после зарядки, моциона и завтрака великий князь проводил не меньше часа за своим дневником, обдумывая прошедшие за день дела. Это дело даже встретило всеобщее одобрение. Но оттого работа не облегчилась, так как великий князь в свою прошлую жизнь многим вещам не придавал особого значения. Таким простым и обыденным, буквально существовавшим вечно. А это оказалось совсем не так. И теперь, работая все свободное время со своей памятью, извлекая из нее разрозненные крохи ценнейших знаний, Александр чувствовал себя кем-то вроде Штирлица, что лихорадочно вспоминал, сидя в подземелье гестапо, подробности давно минувшего дня. Впрочем, все было не так плохо: защита кандидатской диссертации по военно-промышленному развитию Российской империи второй половины XIX века давала о себе знать, так как количество статей обзорного толка, прочитанных им в свое время, было разительно и охватывало самые разные области науки и техники. Причем не только указанного периода. Однако при всей своей красоте такой подход имел свои недостатки. Да, Александр отлично помнил, как и из чего был сделан тот же баллистит или кордит, но он его никогда не делал и не представлял себе, как устроить его массовое производство. Он просто никогда с этим не сталкивался. Та же ситуация была и с тротилом, пенициллином, двигателем внутреннего сгорания, самолетом, пулеметом, магазинными винтовками и прочими, весьма многочисленными и жизненно важными для государства вещами. То есть на деле он имел всего лишь большой задел для обширной исследовательской работы, а не готовые технологии по большинству «воспоминаний». Впрочем, некоторые из них можно было реализовать довольно просто, за счет чего начать привлекать средства для других проектов. Обычные канцелярские скрепки, кнопки, перочинные замки с замками разного толка и прочие мелочи, вроде как безобидные. Промышленность России была еще слишком слаба, так что на некоторые «изобретения» придется регистрировать патенты и осуществлять лицензирование производства. По крайней мере, поначалу. Так как на первом этапе отечественная промышленность не могла производить даже канцелярские скрепки в промышленном количестве.

Помимо всего прочего, усилиями Левшина нарисовался Александр Иванович Астафьев с его первым томом «О современном военном искусстве» 1856 года выпуска, который Алексей Ираклиевич торжественно вручил со словами: «Вот моя рекомендация». «А ведь про этого человека в начале XXI века практически и не говорили. Так, изредка, мимолетом, дескать, был такой чудак, глупости всякие писал. Кто-то считал его гением, кто-то дураком. Впрочем, все как обычно». Так что Александр решил не тянуть кота за разные места и сразу по завершении чтения отправил Александру Ивановичу письмо, в котором восхищался его идеями в военном деле и давал ряд комментариев, носящих характер как критических замечаний, так и дополнений, дабы взбудоражить и заинтересовать Астафьева. Его нужно было вытаскивать не столько силой, то есть прямым распоряжением Левшина, сколько интересом.

Время идет неумолимо и стремительно. И чем больше человек погружается в свои дела, чем больше увлекается деталями, тем быстрее вокруг протекают события. Своего рода локальный эффект специальной теории относительности. Александр даже обернуться не успел, как зима сменилась довольно приятной весной, а та в свою очередь едва не уступила место лету. Такой оборот дел оказался для него столь внезапным и неожиданным, что не раз проскакивали серьезные мысли о мистике. С головой погрузившись в дела, он совершенно не помнил, как снег сменился сначала грязью, а потом зеленой травкой, на деревьях набухали почки и распускались листочки, как отцвели сады и как кадеты перешли с зимней на летнюю форму одежды. Вот так, незаметно, к нему на двор пришел май. Такой теплый и солнечный. Помимо недоумения от странного течения времени, Саша ощущал и приятные моменты. Дело в том, что месяцы работы в очень плотном графике сделали свое благое дело — Александр на какое-то время стал забываться, вновь чувствуя себя дома, начиная мучительно искать мобильный телефон, дабы обсудить какой-либо вопрос, или компьютер, чтобы порыться в свалке Интернета. Пару раз даже заговаривался, правда, не критично, а потому никто не придавал этому значения, списывая на усталость. И это не удивительно, так как тот ритм, в котором работал Александр, вызывал у всех его приближенных изумление и настороженность. Тут было не принято так работать. Даже Ермолов обеспокоился этим вопросом и не раз рекомендовал Саше больше отдыхать. Но все эти благие советы шли мимо высочайших ушей.

И вот в размеренном ритме случился сбой. 12 мая 1857 года был запущен комплекс учебной базы. В сокращенном варианте, конечно, представляя собой поначалу всего одно жилое, два учебных (для лекций и практических занятий) и с десяток технологических зданий, но это было уже что-то. Сразу же весь кадетский корпус перевели из Николаевского дворца на место его постоянного базирования, а Саша занялся обустройством лабораторного комплекса в уже отстроенных небольших зданиях, что стояли в самой глухой части базы. «Лабораторный комплекс» — это громко сказано. По большей части эти добротные сараюшки только предстояло обживать и оснащать, но первый шаг был сделан. Тем более что ни в Европе, ни в Америке такой концентрации опытно-экспериментальных работ еще никто даже не пробовал сосредотачивать. Да и вообще подобную работу еще не привыкли как-либо организовывать и упорядочивать, поэтому каждый ученый вел исследования в индивидуальном порядке, лишь изредка объединяясь со своими коллегами. Тут же Саша закладывал основу для серьезной коллективной научно-исследовательской деятельности, которую в будущем планировал развернуть в несколько научно-исследовательских институтов. Так как начинать приходилось практически с самого нуля, то Александр решил сделать ставку на два ключевых направления. Во-первых, это химия. Она была выбрана хотя бы потому, что опытно-экспериментальная работа в этой области уже была на примитивном, но все же уровне, а потому имелось кое-какое оборудование и реактивы. Ну и «послезнания», хоть и скромные, но были. Вторым направлением стала электротехника, или, как ее тут называли, гальваника. В этом деле знаний у Александра было намного больше, чем в химии, так как он в молодости увлекался радиотехникой, на любительском уровне конечно, но все же. Знание устройства вакуумных ламп (того же диода и триода), генераторов переменного тока, ртутных когереров, электролитических техник и многого иного позволяло организовать буквально революцию в этой области знаний, быстро продвинув ее на 60–70 лет вперед. Все упиралось только в сложность создания элементной базы. Чего только стоил механический вакуумный насос, которого еще не было. Конечно, Александр видел в свое время в Интернете несколько анимированных картинок с механикой его работы, но одно дело видеть красивую картинку, а другое дело — изготовить рабочий образец. Причем забавно еще было то, что развитие электротехники, по крайней мере на начальном этапе, остро упиралось в развитие химии. Да и по большей степени эти направления были тесно связаны. Так что работы предстояло много, знания Александра были туманными и нуждались в обширной экспериментальной работе, а главное — не было специалистов. Не Александру же лично стоять за каждым лабораторным столом. Ну, поначалу так и будет — ему действительно придется строить из себя некое многорукое божество. А дальше понадобятся увлеченные люди — его люди, которые бы не только смогли наладить работу, но и были достойны доверия. Сложно. Никто не спорит. А что делать? Никто и не говорил, что будет легко.